Неточные совпадения
Кити стояла с засученными рукавами у ванны над полоскавшимся в ней ребенком и, заслышав шаги мужа,
повернув к нему лицо, улыбкой звала его
к себе. Одною рукою она поддерживала под голову плавающего на спине и корячившего ножонки пухлого ребенка, другою она, равномерно напрягая мускул, выжимала на него губку.
Когда он вышел, Грэй посидел несколько времени, неподвижно смотря в полуоткрытую дверь, затем перешел
к себе. Здесь он то сидел, то ложился; то, прислушиваясь
к треску брашпиля, выкатывающего громкую цепь, собирался выйти на бак, но вновь задумывался и возвращался
к столу, чертя по клеенке пальцем прямую быструю линию. Удар кулаком в дверь вывел его из маниакального состояния; он
повернул ключ, впустив Летику. Матрос, тяжело дыша, остановился с видом гонца, вовремя предупредившего казнь.
С легкостью, удивившей Клима, Иноков
повернул регента спиною
к себе и, ударив его ногою в зад, рявкнул...
Когда мы обогнули восточный берег острова и
повернули к южному, нас ослепила великолепная и громадная картина, которая как будто поднималась из моря, заслонила
собой и небо, и океан, одна из тех картин, которые видишь в панораме, на полотне, и не веришь, приписывая обольщению кисти.
Тогда он
повернул и медленно направился
к себе по переулку.
На другой день, придя в «Развлечение» просить аванс по случаю ограбления, рассказывал финал своего путешествия: огромный будочник, босой и в одном белье, которому он назвался дворянином, выскочил из будки,
повернул его
к себе спиной и гаркнул: «Всякая сволочь по ночам будет беспокоить!» — и так наподдал ногой — спасибо, что еще босой был, — что Епифанов отлетел далеко в лужу…
— Не утруждайтесь, — сказал он, страшно передвинув весь рот
к правому уху, охватил меня за пояс, привлек
к себе, быстро и легко
повернул кругом и отпустил, одобряя...
Ямщик
повернул к воротам, остановил лошадей; лакей Лаврецкого приподнялся на козлах и, как бы готовясь соскочить, закричал: «Гей!» Раздался сиплый, глухой лай, но даже собаки не показалось; лакей снова приготовился соскочить и снова закричал: «Гей!» Повторился дряхлый лай, и, спустя мгновенье, на двор, неизвестно откуда, выбежал человек в нанковом кафтане, с белой, как снег, головой; он посмотрел, защищая глаза от солнца, на тарантас, ударил
себя вдруг обеими руками по ляжкам, сперва немного заметался на месте, потом бросился отворять ворота.
«Три пьяницы» вообще чувствовали
себя прекрасно, что бесило Рачителиху, несколько раз выглядывавшую из дверей своей каморки в кабак. За стойкой управлялся один Илюшка, потому что днем в кабаке народу было немного, а набивались
к вечеру. Рачителиха успевала в это время управиться около печи, прибрать ребятишек и вообще
повернуть все свое бабье дело, чтобы вечером уже самой выйти за стойку.
В залу вошел лакей. Он с замешательством тщательно запер за
собою дверь из передней и пошел на цыпочках
к коридору, но потом вдруг
повернул к Лизе и, остановись, тихо произнес...
А теперь, — Женька вдруг быстро выпрямилась, крепко схватила Колю за голые плечи,
повернула его лицом
к себе, так что он был почти ослеплен сверканием ее печальных, мрачных, необыкновенных глаз, — а теперь, Коля, я тебе скажу, что я уже больше месяца больна этой гадостью.
— Только что, — продолжала та, не обращая даже внимания на слова барина и как бы более всего предаваясь собственному горю, — у мосту-то
к Раменью
повернула за кустик, гляжу, а она и лежит тут. Весь бочок распорот, должно быть, гоны двои она тащила его на
себе — земля-то взрыта!
Ротный командир, поручик Веткин, Лбов и фельдфебель стояли посредине плаца и все вместе обернулись на подходившего Ромашова. Солдаты тоже
повернули к нему головы. В эту минуту Ромашов представил
себе самого
себя — сконфуженного, идущего неловкой походкой под устремленными на него глазами, и ему стало еще неприятнее.
Александра Петровна неожиданно подняла лицо от работы и быстро, с тревожным выражением
повернула его
к окну. Ромашову показалось, что она смотрит прямо ему в глаза. У него от испуга сжалось и похолодело сердце, и он поспешно отпрянул за выступ стены. На одну минуту ему стало совестно. Он уже почти готов был вернуться домой, но преодолел
себя и через калитку прошел в кухню.
И вдруг
повернул меня
к себе спиною и ну у меня в затылке, в волосах пальцами перебирать… Так чудно: копается там, точно хочет мне взлезть в голову.
Базарьев во все это время так
себя держал, что будто бы даже не знал ничего, и предоставил толстому Четверикову, откупщику целой губернии, самому
себя обстаивать, который
повернул дело таким образом, что через три же недели вице-губернатор был причислен
к печальному сонму «состоящих при министерстве», а губернатору в ближайший новый год дана была следующая награда.
Сложив и запечатав эту записку, Санин хотел было позвонить кельнера и послать ее с ним… «Нет! этак неловко… Через Эмиля? Но отправиться в магазин, отыскивать его там между другими комми — неловко тоже. Притом уже ночь на дворе — и он, пожалуй, уже ушел из магазина». Размышляя таким образом, Санин, однако, надел шляпу и вышел на улицу;
повернул за угол, за другой — и,
к неописанной своей радости, увидал перед
собою Эмиля. С сумкой под мышкой, со свертком бумаги в руке, молодой энтузиаст спешил домой.
Сверстов немедля же полез на голбец, и Иван Дорофеев, влезши за ним, стал ему светить лучиной. Бабушка была совсем засохший, сморщенный гриб. Сверстов
повернул ее
к себе лицом. Она только простонала, не ведая, кто это и зачем
к ней влезли на печь. Сверстов сначала приложил руку
к ее лбу, потом
к рукам,
к ногам и, слезая затем с печи, сказал...
— Отобрав эти сведения от Данилки, — продолжал Варнава, — я сейчас же
повернул к Бизюкиной, чтоб она об этом знала, а через час прихожу домой и уже не застаю у
себя ни одной кости.
Карлик
повернул на то, что вот Ахилла все находит
себе утешение и, скучая безмерно, взял
к себе в дом из-под кручи слепого щеночка и им забавляется.
— Ничего странного нет-с! Сей город, до настоящей минуты, был сам по
себе столь благополучен, что не было надобности ему об
себе объявлять-с! — отвечал он с горечью и затем, не входя в дальнейшие объяснения,
повернул назад и пошел по направлению
к Разъезжей слободе.
— Вишь, чорт, всё знает! — проговорил про
себя Лукашка, и лицо его приняло озабоченное выражение; но взглянув на угол, где стояло много казачек, он
повернул к ним лошадь.
— Братец! — прошептала она, порывисто прижимая его
к себе. Потом вдруг, вырвавшись, побежала и, не оборачиваясь,
повернула в ворота своего дома.
Анна Петровна взяла его за плечо,
повернула и втолкнула
к себе в комнату, как напроказившего ребенка.
Мороз пробежал по всем суставчикам приемыша, и хмель, начинавший уже шуметь в голове его, мгновенно пропал. Он круто
повернул к двери и шмыгнул на улицу. Захар, больше владевший
собою, подошел
к Герасиму, успевшему уже сменить батрака за прилавком, потом прошелся раза два по кабаку, как бы ни в чем не бывало, и, подобрав штофы под мышки, тихо отворил дверь кабака. Очутившись на крыльце, он пустился со всех ног догонять товарища.
Она взяла меня за руку и повела за
собой через узенький коридор в спальню хозяев. Здесь были Соколов, Соколова и Чернов. Соколов сидел на кровати, сложив руки ладонями и
повернув к открытым дверям свое грубоватое серьезное лицо. Соколова кинула на Досю вопросительный и беспокойный взгляд, Чернов сидел на подоконнике, рядом с молоденьким студентом Кучиным.
С размаху влетели в темный коридор, тянувшийся между двумя бесконечными рядами товарных молчаливых вагонов, и хотели
повернуть назад; но назад было еще страшнее, и, задыхаясь, пугаясь молчания вагонов, бесконечности их ряда, чувствуя
себя как в мышеловке, помчались
к выходу. Сразу оборвался ряд, но все так же не находилась дорога. Колесников начал беспокоиться, но Погодин, не слушая его, быстро ворочал вправо и влево и наконец решительно
повернул в темноту...
— Ах, это вы? — спросил профессор. У него не хватило сил рассердиться, и даже любопытно показалось, что такое будет дальше? Прикрытый окном, он чувствовал
себя в безопасности от Альфреда. Бессменный котелок на улице немедленно
повернул ухо
к Бронскому. Умильнейшая улыбка расцвела у того на лице.
Тогда мы остановились. Дюрок
повернул к группе оборванцев и, положив руки в карманы, стал молча смотреть. Казалось, его взгляд разогнал сборище. Похохотав между
собой, люди эти вернулись
к своим сетям и лодкам, делая вид, что более нас не замечают. Мы поднялись и вошли в пустую узкую улицу.
Чудачества Истомина продолжались. Он, как говорил о нем Шульц, все не переставал капризничать и не возвращался
к порядку. Видно было, что ему действительно приходилось тяжело; становилось, что называется, невмочь; он искал исхода и не находил его; он нуждался в каком-нибудь толчке, который бы встряхнул его и
повернул лицом
к жизни. Но этого толчка не случилось, и придумать его было невозможно, а, наконец, Истомин сочинил его
себе сам.
Но когда акробат неожиданно поставил мальчика на колена,
повернул его
к себе спиною и начал выгибать ему назад плечи, снова надавливая пальцами между лопатками, когда голая худенькая грудь ребенка вдруг выпучилась ребром вперед, голова его опрокинулась назад и весь он как бы замер от боли и ужаса, — Варвара не могла уже выдержать; она бросилась отнимать его. Прежде, однако ж, чем успела она это сделать, Беккер передал ей Петю, который тотчас же очнулся и только продолжал дрожать, захлебываясь от слез.
Петя до сих пор стоял неподвижно, робко поглядывая на Беккера; с последним словом он откинулся назад и крепко ухватился за юбку прачки. Но когда Беккер повторил свое требование и Варвара,
повернув мальчика
к себе лицом, принялась раздевать его, Петя судорожно ухватился за нее руками, начал кричать и биться, как цыпленок под ножом повара.
Марфа Андревна подумала и, не доходя до своей спальни, вдруг
повернула с прямого пути и стала тихо выбираться по скрипучим ступеням деревянной лестницы в верхнюю девичью. Тихо, задыхаясь и дрожа, как осторожный любовник, отыскала она среди спящих здесь женщин сынову фаворитку, закрыла ладонью ей рот, тихо шепнула: «Иди со мной!» и увела ее
к себе за рукав сорочки.
Они все знали, что встреча с зайцем
к добру никогда не бывает. И я тоже струсил и схватился за свой кинжал, но так увлекся заботами об извлечении его из заржавевших ножен, что не заметил, как выпустил из рук вожжи и, с совершенною для
себя неожиданностию, очутился под опрокинувшеюся телегою, которую потянувшийся на рубеж за травкою буланый
повернул самым правильным образом, так что все четыре колеса очутились вверху, а я с Роськой и со всею нашею провизиею явились под спудом…
В горле у него что-то точно оборвалось и захлестнулось. Щавинский быстро оглядел его в профиль. Неожиданное, не виданное до сих пор выражение нежной мягкости легло вокруг рта и на дрогнувшем подбородке штабс-капитана, и глаза его засияли тем теплым, дрожащим светом, который светится сквозь внезапные непроливающиеся слезы. Но он тотчас же справился с
собой, на секунду зажмурился, потом
повернул к Щавинскому простодушное, бессмысленное лицо и вдруг выругался скверным, длинным русским ругательством.
Физиономия старого полковника расплылась благодушной улыбкой; с нее исчезли последние признаки философского глубокомыслия; он поставил около
себя своего любимца и, положив ему на голову свою руку,
повернул лицо мальчика
к бродяге.
Нет, это действительно интересный факт, и я не понимаю, как мог я забыть его. Вам, гг. эксперты, это может показаться мальчишеством, детской выходкой, не имеющей серьезного значения, но это неправда. Это, гг. эксперты, была жестокая битва, и победа в ней недешево досталась мне. Ставкою была моя жизнь. Струсь я,
поверни назад, окажись неспособным
к любви — я убил бы
себя. Это было решено, я помню.
Тут я сел на перекладную и
повернул к матушке, а они уехали
к себе, взяв с меня слово быть у них через неделю.
Семенов смутился, но я взял его за руку,
повернул к зрителям боком, закрыл
собою, импровизировал какой-то вздор стихами, застегнул камзол Семенову, даже сказал ему следующую, забытую им реплику, потому что имел привычку знать наизусть пиесу, в которой играю, — и пиеса сошла благополучно.
Повернули назад в деревню, и, пока шли, Лычков-сын всё время бил
себя кулаком по груди и кричал, и Володька тоже кричал, повторяя его слова. А в деревне между тем около породистого бычка и лошадей собралась целая толпа. Бычок был сконфужен и глядел исподлобья, но вдруг опустил морду
к земле и побежал, выбрыкивая задними ногами; Козов испугался и замахал на него палкой, и все захохотали. Потом скотину заперли и стали ждать.
Ступил конь в воду, шагнул три раза и ушел в воду по шею, а дальше нога и дна не достает.
Повернул Аггей назад на берег, думает: «Олень от меня и так не уйдет, а на такой быстрине, пожалуй, и коня утопишь». Слез с коня, привязал его
к кусту, снял с
себя дорогое платье и пошел в воду. Плыл, плыл, едва не унесло. Наконец попробовал ногой — дно. «Ну, — думает, — сейчас я его достану», — и пошел в кусты.
Он вскочил,
повернул ключ и увидел пред
собой гордо относившуюся
к нему горничную Глафиры, которая прошептала ему...
И Александра Ивановна, выбежав за ворота, вспрыгнула в тележку, втянула за
собой Форову и Веру, и,
повернув лошадь, погнала вскачь
к городу.
Обе положайницы съехались,
повернули коней головами
к воротам широкого кириллина задворка и обе разом завыли волчихами, да так зычно и жалостно, что даже кони их со страху шарахнулись и ушами запряли, а пешие раздетые бабы стали креститься и между
собою шептаться...
Синтянину она не пригласила
к себе и даже не спросила у нее ни о ком и ни о чем… Глядя на Лару, по ее лицу нельзя было прочесть ничего, кроме утомления и некоторой тревоги. Она даже видимо выживала от
себя Синтянину, и когда та с Форовым встали, она торопливо пожала им на пороге руки и тотчас же
повернула в двери ключ.
Но вот схватил он за складки еще одну серую шинель,
повернув ее лицом
к месяцу, припал ухом
к груди и, вскинув мертвеца на спину, побежал с ним, куда считал безопаснее; но откуда ни возьмись
повернул на оставленное поле новый вражий отряд, и наскочили на Сида уланы и замахнулись на его ношу, но он вдруг ужом вывернулся и принял на
себя удар; упал с ног, а придя в
себя, истекая кровью, опять понес барина.
— Вас это удивляет, м-р Топпи? — спросил Магнус,
повернув голову. — И не одного вас, добавлю. Помнишь, Вандергуд, я говорил тебе о роковом сходстве Марии, которое привело одного юношу
к смерти. Тогда я солгал тебе только наполовину: юноша действительно покончил с
собою, когда увидел сущность моей Марии. Он был чист душою, любил, как и ты, и не мог вынести… как это говорится! — крушения своего идеала.
И, в доказательство своих слов, он
повернул змею за шею и положил
к себе на грудь её глянцевитую и круглую, как шарик, головку.
— Хорошо, — ответил он и тотчас не
повернул назад, а взбежал
к себе, подошел
к зеркалу и поправил щеткой волосы.
— Да чт/о, Вася… — Серафима точно прервала
себя и присела
к нему поближе. — Мама ведь опять
к старой вере
повернула.