Неточные совпадения
Также мучало его воспоминание
о письме, которое он
написал ей; в особенности его прощение, никому ненужное, и его заботы
о чужом
ребенке жгли его сердце стыдом и раскаянием.
— Если вы спрашиваете моего совета, — сказала она, помолившись и открывая лицо, — то я не советую вам делать этого. Разве я не вижу, как вы страдаете, как это раскрыло ваши раны? Но, положим, вы, как всегда, забываете
о себе. Но к чему же это может повести? К новым страданиям с вашей стороны, к мучениям для
ребенка? Если в ней осталось что-нибудь человеческое, она сама не должна желать этого. Нет, я не колеблясь не советую, и, если вы разрешаете мне, я
напишу к ней.
Весь день этот Анна провела дома, то есть у Облонских, и не принимала никого, так как уж некоторые из ее знакомых, успев узнать
о ее прибытии, приезжали в этот же день. Анна всё утро провела с Долли и с
детьми. Она только послала записочку к брату, чтоб он непременно обедал дома. «Приезжай, Бог милостив»,
писала она.
— Приглашали. Мой муж декорации
писал, у нас актеры стаями бывали, ну и я — постоянно в театре, за кулисами. Не нравятся мне актеры, все — герои. И в трезвом виде, и пьяные. По-моему, даже
дети видят себя вернее, чем люди этого ремесла, а уж лучше
детей никто не умеет мечтать
о себе.
Я снова
писал к г. Шултгесу
о получении денег и могу вас смело уверить, что ни моя мать, ни я, ни подозрительный
ребенок не имеем ни малейшего желания, после всех полицейских неприятностей, возвращаться в Цюрих. С этой стороны нет ни тени опасности.
Я помню эту «беду»: заботясь
о поддержке неудавшихся
детей, дедушка стал заниматься ростовщичеством, начал тайно принимать вещи в заклад. Кто-то донес на него, и однажды ночью нагрянула полиция с обыском. Была великая суета, но всё кончилось благополучно; дед молился до восхода солнца и утром при мне
написал в святцах эти слова.
[Только одного я встретил, который выразил желание остаться на Сахалине навсегда: это несчастный человек, черниговский хуторянин, пришедший за изнасилование родной дочери; он не любит родины, потому что оставил там дурную память
о себе, и не
пишет писем своим, теперь уже взрослым,
детям, чтобы не напоминать им
о себе; не едет же на материк потому, что лета не позволяют.]
Все, что я
писал о избиении сих последних во время вывода
детей, совершается и над травниками; от большей глупости (так нецеремонно и жестко выражаются охотники) или горячности к
детям они еще смелее и ближе, с беспрестанным, часто прерывающимся, коротким, звенящим криком или писком, похожим на слоги тень, тень, подлетают к охотнику и погибают все без исключения, потому что во время своего летания около собаки или стрелка часто останавливаются неподвижно в воздухе, вытянув ноги и трясясь на одном месте.
Ив. Ив. радуется успехам по службе некоторых из его лицейских друзей и желает им всего радостного. Его поразило сильно известие
о смерти Семена Семеновича. Вы же слова не говорите
о вдове его и
детях. Участь их беспокоит Ив. Ив., и вы, верно,
напишете что-нибудь об них.
…Я теперь все с карандашом —
пишу воспоминания
о Пушкине. Тут примешалось многое другое и, кажется, вздору много. Тебе придется все это критиковать и оживить. Мне как кажется вяло и глупо. Не умею быть автором. J'ai l'air d'une femme en couche. [Я похож на женщину, собирающуюся родить (франц.).] Все как бы скорей услышать крик
ребенка, покрестить его, а с этой системой вряд ли творятся произведения для потомства!..
Последние известия из Иркутска у меня от 3 мая: М. Н. мне
пишет обо всем, [М. Н. — Волконская; сохранились интересные письма ее (22) к Пущину за 1839–1841, 1843 и 1847 гг. (РО, ф. 243); в письмах — много для характеристики взаимоотношений Волконской и Пущина.] рассказывает
о посещении в Оёк, в именины Лизы была у них с
детьми и хвалит новый дом Трубецких, который на этот раз, как видно из ее описания, не соображен по теории Ноева ковчега. Все там здоровы и проводят время часто вместе.
Вот вам, добрый мой Евгений Иванович, для прочтенияписьмо Мозгалевской! Значит, вы убедитесь, что ей можно назначить так, как я вам об этом
писал с Нарышкиным. [Назначить — пособие из средств Малой артели вдове декабриста, А. А. Мозгалевской и их
детям; комментируемый документ — на обороте ее письма к Пущину с очень трогательной характеристикой его забот
о семьях умерших участников движения декабристов (сб. «Летописи», III, стр. 274 и сл.),]
— Касательно второго вашего
ребенка, — продолжала Александра Григорьевна, — я хотела было
писать прямо к графу. По дружественному нашему знакомству это было бы возможно; но сами согласитесь, что лиц, так высоко поставленных, беспокоить
о каком-нибудь определении в училище
ребенка — совестно и неделикатно; а потому вот вам письмо к лицу, гораздо низшему, но, пожалуй, не менее сильному… Он друг нашего дома, и вы ему прямо можете сказать, что Александра-де Григорьевна непременно велела вам это сделать!
О высокой смертности среди этих
детей писали тогдашние газеты.] от воспитательного дома на прокормлении, третьи умерли у иссохшей груди своих матерей (во время самарского голода […во время самарского голода…
Когда Арина Петровна посылала
детям выговоры за мотовство (это случалось нередко, хотя серьезных поводов и не было), то Порфиша всегда с смирением покорялся этим замечаниям и
писал: «Знаю, милый дружок маменька, что вы несете непосильные тяготы ради нас, недостойных
детей ваших; знаю, что мы очень часто своим поведением не оправдываем ваших материнских об нас попечений, и, что всего хуже, по свойственному человекам заблуждению, даже забываем
о сем, в чем и приношу вам искреннее сыновнее извинение, надеясь со временем от порока сего избавиться и быть в употреблении присылаемых вами, бесценный друг маменька, на содержание и прочие расходы денег осмотрительным».
Этим оканчивались старые туберозовские записи, дочитав которые старик взял перо и,
написав новую дату, начал спокойно и строго выводить на чистой странице: «Было внесено мной своевременно, как однажды просвирнин сын, учитель Варнава Препотенский, над трупом смущал неповинных
детей о душе человеческой, говоря, что никакой души нет, потому что нет ей в теле видимого гнездилища.
— Как ничего?.. А что скажут господа ученые,
о которых я
писал? Что скажет публика?.. Мне казалось, что глаза всей Европы устремлены именно на мой несчастный отчет… Весь остальной мир существовал только как прибавление к моему отчету. Роженица, вероятно, чувствует то же, когда в первый раз смотрит на своего
ребенка…
Когда ранее она объявила мне, что идет в актрисы, и потом
писала мне про свою любовь, когда ею периодически овладевал дух расточительности и мне то и дело приходилось, по ее требованию, высылать ей то тысячу, то две рублей, когда она
писала мне
о своем намерении умереть и потом
о смерти
ребенка, то всякий раз я терялся, и все мое участие в ее судьбе выражалось только в том, что я много думал и
писал длинные, скучные письма, которых я мог бы совсем не
писать.
«Прости меня, Поль, —
писала она, — что я уехала, не сказав тебе, оставила тебя в такое время. Я не могла поступить иначе: этого требуют от меня мой долг и мои бедные
дети.
О самой себе я расскажу тебе после, когда буду сама в состоянии говорить об этом, а теперь женись без меня; молись, чтобы тебе бог дал счастия,
о чем молюсь и я; но ты, ты должен быть счастлив с своею женою. Прощай».
Как шло дело
о детях, то мы думали, что он изобразит Романа-Чудотворца, коему молятся от неплодия, или избиение младенцев в Иерусалиме, что всегда матерям, потерявшим чад, бывает приятно, ибо там Рахиль с ними плачет
о детях и не хочет утешиться; но сей мудрый изограф, сообразив, что у англичанки
дети есть и она льет молитву не
о даровании их, а об оправдании их нравственности, взял и совсем иное
написал, к целям ее еще более соответственное.
— А вы первый раз им…
о первом
ребенке как
написали?
В низших классах он заставлял кого-нибудь из мальчиков диктовать и, пока
дети писали, сидел на подоконнике с закрытыми глазами и мечтал; мечтал ли он
о будущем, вспоминал ли
о прошлом, — все у него выходило одинаково прекрасно, похоже на сказку.
Положение его в номерах «Сербия» сложное: он ходит к мировым судьям по делам Анны Фридриховны, репетирует ее
детей в учит их светским манерам, ведет квартирную книгу,
пишет счета постояльцам, читает по утрам вслух газету и говорит
о политике.
Так я и не видал тогда ни в ту зиму, ни впоследствии — "
Ребенка"на Малом театре.
О триумфе дебютантки мне
писали приятели после бенефиса Самарина, как
о чем-то совершенно небывалом. Ее вызывали без числа. И автора горячо вызывали, так что и на его долю выпала бы крупная доля таких восторженных приемов.
Он открывает в Ясной Поляне школу для крестьянских
детей и сам занимается с ними,
пишет ряд статей
о народном образовании, издает педагогический журнал «Ясная Поляна».
В тот же вечер
детям было объявлено, что их отец и Лидочка уезжают в город, где у Юрия Денисовича накопилось много дел по хутору. А наутро, нежно перецеловав своих сыновей, Юрий Денисович поручил их всех надзору Гросса и нянюшки, обещав вернуться через неделю и прося Фридриха Адольфовича ежедневно
писать ему в город
о здоровье и времяпрепровождении сыновей.
Получив от сына пространный ответ на свое не менее пространное письмо
о случае с
ребенком ангела-княгинюшки, Дарья Васильевна Потемкина буквально исполнила все, что
писал ей Григорий Александрович.
Его мать, игравшая главную роль в деле похищения его
ребенка —
ребенка княгини, — продолжал подсказывать ему ревнивый голос, — может, конечно,
написать или рассказать сыну обо всей этой грустной истории, тем более для него интересной, что он близко знал одно из ее действующих лиц — княгиню, был влюблен в нее и хотя благоразумно воздержался, по ее словам, даже и от минутного свиданья с нею наедине, но все еще сохранил
о ней, вероятно, в сердце некоторое воспоминание.
Взялся он за это превосходно: в то самое время, когда его наниматель сочинял свою известительную бумагу
о найме и просил подождать с приемом в рекруты его
ребенка, портной
написал жалостное письмо к одной из весьма известных тоже в свое время киевских патронесс.
Проехав несколько шагов молча, Наполеон обратился к Бертье и сказал, что он хочет испытать действие, которое произведет sur cet enfant du Don [на это
дитя Дона] известие
о том, что человек, с которым говорит этот enfant du Don, есть сам император, тот самый император, который
написал на пирамидах бессмертно-победоносное имя.
И с какой стати и для чего ей было нужно
писать о всех таких происшествиях в Петербург? Чистила бы себе в Киеве ягоды, и кончено! Да и Праше некогда и нет никакой надобности рассуждать
о пустяках. У нее теперь уже не один сын, а трое
детей, а кормилица у них опять одна она, безграмотная фефёла, и начальство ей не поможет.
Нет нужды лишать мать ее права получать своего
ребенка, но есть святое право человеколюбия желать, чтобы у такого
ребенка, кроме матери, однажды его уже покинувшей, был опекун и поручитель за то, что оно не будет утоплено, задушено, заморено, продано нищим и «пятнальщикам» (
о которых
писал Вс. Крестовский), и наконец, чтобы оно не было «прямо ведено по руководству к неправильной жизни».