Неточные совпадения
Ужин был очень
весел, все лица, мелькавшие
перед тройными подсвечниками, цветами, конфектами и бутылками, были озарены самым непринужденным довольством.
Он стал
весел, развязен и раза два гулял с Верой, как с посторонней, милой, умной собеседницей, и сыпал
перед ней, без умысла и желания добиваться чего-нибудь, весь свой запас мыслей, знаний, анекдотов, бурно играл фантазией, разливался в шутках или в задумчивых догадках развивал свое миросозерцание, — словом, жил тихою, но приятною жизнью, ничего не требуя, ничего ей не навязывая.
Буду, буду спокоен,
весел буду,
передайте ей по безмерной доброте души вашей, что я
весел,
весел, смеяться даже начну сейчас, зная, что с ней такой ангел-хранитель, как вы.
Через четверть часа докладывают, что лошади готовы, и я остаюсь один. Мне ужасно совестно
перед самим собою, что я так дурно встретил великий праздник. Зато Гриша очень
весел и беспрестанно смеется, приговаривая:"Ах ты постреленок этакой!"Я уверен, что в сердце его не осталось ни тени претензий на меня и что, напротив, он очень мне благодарен.
— Ффу, какая мерзость! — морщится Дрозд. — Э-это не ликер, а дерьмо. И зачем тебе пробовать э-ликеры. Ну, выпей стакан красного вина, и э-довольно с тебя. А лучше и э-совсем не пей. Пьют от скуки паршивые неудачники, а
перед тобою э-целый мир впереди. Будь
весел и пьян э-без вина.
В этих заведениях молодым людям пространно преподают одну только науку, называемую «Zwon popéta razdawaiss» (сам князь был очень
весел, когда
передавал мне это длинное название, и я уверен, что ни в какой другой стране Европы науки с подобным названием не найдется); прочие же науки, без которых ни в одном человеческом обществе нельзя обойтись, проходятся более нежели кратко.
Иногда только они перекидывались какими-то непонятными мне короткими фразами. Иногда Орлов вынимал из ящика штоф водки и связку баранок. Молча пили, молча
передавали посуду дальше и жевали баранки. Мы двигались в холодном густом тумане бесшумными
веслами.
Надобно было иметь силу характера Домны Осиповны, чтобы, живя у Бегушева целую неделю и все почти время проводя вместе с ним, скрывать от него волнующие ее мысли и чувствования, тем более что сам Бегушев был очень
весел, разговорчив и беспрестанно фантазировал, что вот он, с наступлением зимы, увезет Домну Осиповну в Италию, в которой она еще не бывала, познакомит ее с антиками, раскроет
перед ней тайну искусств, — и Домна Осиповна ни одним словом, ни одним звуком не выразила, что она ожидает совершенно иначе провести грядущую зиму, — напротив, изъявляла удовольствие и почти восторг на все предложения Бегушева.
Потребности небольшие; пиджак с баринова плеча производит на горничных действие поразительное; всегда
весел, и никакой ответственности ни
перед совестью, ни
перед обществом.
Перед бухтой они опустили парус и вошли на
веслах, вошли, как стрела, весело напрягая последние силы, вошли, как входят рыбаки в залив после отличного улова белуги.
Весло задевало опустившийся в воду ивняк, путалось в стеблях кувшинок, срывая их золотые головки; под лодкой вздыхала и журчала вода. Почему-то вспомнилась мать — маленькая старушка с мышиными глазками: вот она стоит
перед отцом и, размахивая тонкой, бессильной рукой, захлёбываясь словами, хрипит...
Он бросил
весла, приник головой к Муму, которая сидела
перед ним на сухой перекладинке — дно было залито водой, — и остался неподвижным, скрестив могучие руки у ней на спине, между тем как лодку волной помаленьку относило назад к городу.
В тот же день приехал из Петербурга в недельный отпуск сын-офицер, и хотя сам он не придавал никакого значения своему необычному приезду, был шутлив и
весел, но чувствовалось, что привлекла его сюда все та же непонятная забота о губернаторе. О событии он отозвался очень легко и
передал, что в Петербурге восхищаются мужеством и твердостью Петра Ильича, но настойчиво советовал вытребовать сотню казаков и вообще принять меры.
Несется косная по тихому лону широкой реки, вода что зеркало, только и струится за рулем, только и пенится что
веслами. Стих городской и ярманочный шум, настала тишь, в свежем прохладном воздухе не колыхнет. Петр Степаныч
передал руль кормщику и перешел к носу лодки. Шепнул что-то песенникам, и тотчас залился переливчатыми, как бы дрожащими звуками кларнет, к нему пристал высокий тенор запевалы, песенники подхватили, и над широкой рекой раздалась громкая песня...
С Наташей был он шутлив и
весел, иной раз, бывало, как маленький мальчик с нею резвится, но с Лизаветой Зиновьевной обращался сдержанно и, как ни близок был в семействе, робел
перед ней.
— Вот, Митя, потеха была сегодня! — смеясь, заговорила Наташа. — Выкупались мы
перед ужином и переехали в лодке на ту сторону; возвратились назад, — я
весла выбросила на берег, выпрыгнула сама и нечаянно ногою оттолкнула лодку. Лида сидела на корме, — вдруг как вскочит: «Ах, господи-батюшки! Спасайся, кто может!» — и как была, одетая, — в воду!
И действительно, не был, но
перед своим отъездом позвал Ивана Ивановича и его жену на прощальный обед, был
весел и любезен и просил доктора, в случае надобности, приехать в Грузино.
«Что же, что опальный, не век ему опальным быть… Да и чем виноват он, если даже, по-ихнему, виноват был князь Никита? Тем только, что он его сын?.. Но ведь это нелепость!.. Можно выбрать время, когда царь
весел, и замолвить слово за несчастного. Надо будет попросить брата, тот на это мастер, — меня мигом тогда
перед государем оправил и его царскую милость рассмешил…» — рассуждал порою мысленно князь Василий.
Приезжая к себе с рассветом дня, утомленный, разбитый, Волгин не чувствовал, как слуга раздевал его и укладывал в постель. Только во сне все еще мерещились ему огненные и томные глазки, тоненькие и толстенькие губки, и отдавался в ушах его звук сладких речей. На другой день встанет свеж, здоров,
весел, и опять за те же упражнения. Мудрено ль? Он был так молод, не знал за собой горя и не видал его
перед собой.
Зимою в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был
весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что-то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви.
Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем-то с отцом и княжна Марья заметила, что
перед отъездом оба были недовольны друг другом.