Неточные совпадения
Смутное сознание той ясности, в которую были приведены его дела, смутное воспоминание о дружбе и лести Серпуховского, считавшего его нужным
человеком, и, главное, ожидание свидания — всё соединялось в общее впечатление радостного чувства жизни. Чувство это было так сильно, что он невольно улыбался. Он спустил ноги, заложил одну на колено другой и, взяв ее в руку, ощупал упругую икру ноги, зашибленной вчера при
падении, и, откинувшись назад, вздохнул несколько раз всею грудью.
Он не испытывал того стыда, который обыкновенно мучал его после
падения, и он мог смело смотреть в глаза
людям.
Его обрадовала мысль о том, как легче было поверить в существующую, теперь живущую церковь, составляющую все верования
людей, имеющую во главе Бога и потому святую и непогрешимую, от нее уже принять верования в Бога, в творение, в
падение, в искупление, чем начинать с Бога, далекого, таинственного Бога, творения и т. д.
Он прав, во всем прав: за что же эта немая и глухая разлука? Она не может обвинить его в своем «
падении», как «отжившие
люди» называют это… Нет! А теперь он пошел на жертвы до самоотвержения, бросает свои дела, соглашается… венчаться! За что же этот нож, лаконическая записка, вместо дружеского письма, посредник — вместо самой себя?
Но она напрасно боялась этого: Нехлюдов, сам не зная того, любил Катюшу, как любят невинные
люди, и его любовь была главной защитой от
падения и для него и для нее.
Правда, некоторые, вначале немногие, а потом все больше и больше, стали веровать в истину его показаний и очень начали посещать меня и расспрашивать с большим любопытством и радостью: ибо любит
человек падение праведного и позор его.
Талантливый молодой
человек, взявший на себя описать настоящее дело, — все тот же господин Ракитин, о котором я уже упоминал, — в нескольких сжатых и характерных фразах определяет характер этой героини: „Раннее разочарование, ранний обман и
падение, измена обольстителя-жениха, ее бросившего, затем бедность, проклятие честной семьи и, наконец, покровительство одного богатого старика, которого она, впрочем, сама считает и теперь своим благодетелем.
Неверующие возрадовались, а что до верующих, то нашлись иные из них возрадовавшиеся даже более самих неверующих, ибо «любят
люди падение праведного и позор его», как изрек сам покойный старец в одном из поучений своих.
Для образованного
человека это явление сложное: осколок астероида, случайно вошедший в сферу земного притяжения, раскалившийся от трения о воздух, горящий за счет кислорода воздуха, метеорное железо, космическая пыль…
Падение их на Землю в течение многих веков должно влиять на объем, вес и плотность ее, а всякое малейшее изменение в этом направлении влечет изменение в движении ее и рефлектирует на движении других планет и т.д.
Минутами разговор обрывается; по его лицу, как тучи по морю, пробегают какие-то мысли — ужас ли то перед судьбами, лежащими на его плечах, перед тем народным помазанием, от которого он уже не может отказаться? Сомнение ли после того, как он видел столько измен, столько
падений, столько слабых
людей? Искушение ли величия? Последнего не думаю, — его личность давно исчезла в его деле…
После
падения Франции я не раз встречал
людей этого рода,
людей, разлагаемых потребностью политической деятельности и не имеющих возможности найтиться в четырех стенах кабинета или в семейной жизни. Они не умеют быть одни; в одиночестве на них нападает хандра, они становятся капризны, ссорятся с последними друзьями, видят везде интриги против себя и сами интригуют, чтоб раскрыть все эти несуществующие козни.
Иная восторженность лучше всяких нравоучений хранит от истинных
падений. Я помню юношеские оргии, разгульные минуты, хватавшие иногда через край; я не помню ни одной безнравственной истории в нашем кругу, ничего такого, отчего
человек серьезно должен был краснеть, что старался бы забыть, скрыть. Все делалось открыто, открыто редко делается дурное. Половина, больше половины сердца была не туда направлена, где праздная страстность и болезненный эгоизм сосредоточиваются на нечистых помыслах и троят пороки.
Сердце обыкновенно растворяется и становится мягким вслед за глубокими рубцами, за обожженными крыльями, за сознанными
падениями; вслед за испугом, который обдает
человека холодом, когда он один, без свидетелей начинает догадываться — какой он слабый и дрянной
человек.
Лабзин был мистик и издатель «Сионского вестника»; сам Александр был такой же мистик, но с
падением министерства Голицына отдал головой Аракчееву своих прежних «братий о Христе и о внутреннем
человеке».
К тому же правительство Бонапарта превосходно поставлено, чтоб пользоваться доносчиками всех партий. Оно представляет революцию и реакцию, войну и мир, 89 год и католицизм,
падение Бурбонов и 41/2 %. Ему служит и Фаллу-иезуит, и Бильо-социалист, и Ларошжаклен-легитимист, и бездна
людей, облагодетельствованных Людовиком-Филиппом. Растленное всех партий и оттенков естественно стекает и бродит в тюльерийском дворце.
13 апреля. «Любовь!.. Где ее сила? Я, любя, нанес оскорбление. Она, еще больше любя, не может стереть оскорбление. Что же после этого может
человек для
человека? Есть развития, для которых нет прошедшего, оно в них живо и не проходит… они не гнутся, а ломятся, они падают
падением другого и не могут сладить с собой».
Модные парикмахерские засверкали парижским шиком в шестидесятых годах, когда после
падения крепостного права помещики прожигали на все манеры полученные за землю и живых
людей выкупные.
Я вдруг живо почувствовал и смерть незнакомого мальчика, и эту ночь, и эту тоску одиночества и мрака, и уединение в этом месте, обвеянном грустью недавней смерти… И тоскливое
падение дождевых капель, и стон, и завывание ветра, и болезненную дрожь чахоточных деревьев… И страшную тоску одиночества бедной девочки и сурового отца. И ее любовь к этому сухому, жесткому
человеку, и его страшное равнодушие…
Унижение и
падение церкви и есть унижение и
падение человеческой активности, отвращение воли человеческой от воли Бога, безбожный отказ
человека нести возложенное Богом бремя свободы.
Притом, не видя
человека, которого они боятся больше всех зверей, тетерева и после выстрела и
падения одного из своих товарищей редко оставляют присады, а перелетают с одной на другую.
Мне мнится в них зрети змию, совершившую
падение первого
человека.
Рассмотреть это нравственное искажение — представляет задачу, гораздо более сложную и трудную, нежели указать простое
падение внутренней силы
человека под тяжестью внешнего гнета.
Я знаю, что в коридоры никто собственною охотой не заходит; я знаю, что есть коридоры обязательные, которые самою судьбою устроиваются в виду известных вопросов; но положение
человека, поставленного в необходимость блуждать и колебаться между страхом гибели и надеждой на чудесное
падение стен, от этого отнюдь не делается более ясным.
— Он вот очень хорошо знает, — продолжала она, указав на Калиновича и обращаясь более к Белавину, — знает, какой у меня ужасный отрицательный взгляд был на божий мир; но когда именно пришло для меня время такого несчастия, такого
падения в общественном мнении, что каждый, кажется, мог бросить в меня безнаказанно камень, однако никто, даже из
людей, которых я, может быть, сама оскорбляла, — никто не дал мне даже почувствовать этого каким-нибудь двусмысленным взглядом, — тогда я поняла, что в каждом
человеке есть искра божья, искра любви, и перестала не любить и презирать
людей.
Тогда все получало для меня другой смысл: и вид старых берез, блестевших с одной стороны на лунном небе своими кудрявыми ветвями, с другой — мрачно застилавших кусты и дорогу своими черными тенями, и спокойный, пышный, равномерно, как звук, возраставший блеск пруда, и лунный блеск капель росы на цветах перед галереей, тоже кладущих поперек серой рабатки свои грациозные тени, и звук перепела за прудом, и голос
человека с большой дороги, и тихий, чуть слышный скрип двух старых берез друг о друга, и жужжание комара над ухом под одеялом, и
падение зацепившегося за ветку яблока на сухие листья, и прыжки лягушек, которые иногда добирались до ступеней террасы и как-то таинственно блестели на месяце своими зеленоватыми спинками, — все это получало для меня странный смысл — смысл слишком большой красоты и какого-то недоконченного счастия.
Показаться перед нею не жалким мальчиком-кадетом, в неуклюже пригнанном пальто, а стройным, ловким юнкером славного Александровского училища, взрослым молодым
человеком, только что присягнувшим под батальонным знаменем на верность вере, царю и отечеству, — вот была его сладкая, тревожная и боязливая мечта, овладевавшая им каждую ночь перед
падением в сон, в те краткие мгновенья, когда так рельефно встает и видится недавнее прошлое…
Согласно сему, как грех сатаны был восстание и возношение, так грех
человека был
падение и унижение: сатана обратился против божества;
человек же токмо отвратился от божества, соответственно чему сатана вверг себя в мрачную бездну неугасимого огня и ненасытимого духовного глада;
человек же подвергся лишь работе тления, впав в рабство материальной натуре, и внутренний благодатный свет божественной жизни обменял на внешний свет вещественного мира.
Но и в сем жалком состоянии
падения не вконец порвалась связь
человека с началом божественным, ибо
человек не отверг сего начала в глубине существа своего, как сделал сие сатана, а лишь уклонился от него похотью, и, в силу сего внешнего или центробежного стремления, подпавши внешнему рабству натуры, сохранил однако внутреннюю свободу, а в ней и залог восстановления, как некий слабый луч райского света или некое семя божественного Логоса.
— Поэтому вы полагаете, что мое дело с Тулузовым тоже семейное? — спросил он явно гневным голосом. — И как вам не грех сравнивать Валерьяна с каким-то выходцем! Вместо того, чтобы оплакивать вашу ошибку, ваше
падение, вы хотите закидать грязью хотя и безрассудного, но честного
человека!..
Конечно, дело обходилось не без
падений, и если оно постигало павшую с
человеком, равным ей по своему воспитанию и по своему положению в свете, то принимаемы были в расчет смягчающие обстоятельства; но горе было той, которая снизошла своей любовью до мужчины, стоявшего ниже ее по своему рангу, до какого-нибудь приказного или семинариста, тем паче до своего управляющего или какого-нибудь лакея, — хотя и это, опять повторяю, случалось нередко, но такая женщина безусловно была не принимаема ни в один так называемый порядочный дом.
И поколику бог только чрез свободную душу
человека мог иметь союз с тварию, то когда
человек из райской ограды ниспал на землю труда и страдания, то и божество должно было последовать туда за ним, дабы на месте
падения восстановить падшего и стать плотию в силу небесной любви.
Лицемерие, имевшее прежде одну религиозную основу в учении о
падении рода человеческого, об искуплении и о церкви, в этом учении получило в наше время новую научную основу и вследствие этого захватило в свои сети всех тех
людей, которые уже не могут по степени своего развития опираться на лицемерие религиозное.
А всякий, кто слушает сии слова мои и не исполняет их, уподобится
человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было
падение его великое» (Мф. VII, 24—27).
Чем выше то положение, на котором стоит
человек, чем оно выгоднее и поэтому шатче и чем страшнее и опаснее
падение с него, тем более верит
человек, занимающий это положение, в неизменность существующего порядка, и поэтому с тем большим спокойствием совести может такой
человек совершать как будто не для себя, а для поддержания этого порядка, дела дурные и жестокие.
— Я не понимаю, — сказала Биче, задумавшись, — каким образом получилось такое грозное и грязное противоречие. С любовью был построен этот корабль. Он возник из внимания и заботы. Он был чист. Едва ли можно будет забыть о его
падении, о тех историях, какие произошли на нем, закончившись гибелью троих
людей: Геза, Бутлера и Синкрайта, которого, конечно, арестуют.
Угол отражения дроби (всегда равный углу
падения) будет зависеть от того, как высок берег, на котором стоит охотник.] но даже бьют, или, правильнее сказать, глушат, дубинами, как глушат всякую рыбу по тонкому льду; [Как только вода в пруде или озере покроется первым тонким и прозрачным льдом, способным поднять
человека, ходят с дубинками по местам не очень глубоким.
Всякий искренний и правдивый намек на ваше
падение страшен вам, и вы нарочно окружаете себя
людьми, которые умеют только льстить вашим слабостям.
Нет, никакая женщина не соблазнила меня, а я пал потому, что окружающая меня среда видела в том, что было
падение, одни — самое законное и полезное для здоровья отправление, другие — самую естественную и не только простительную, но даже невинную забаву для молодого
человека.
В упрямом военачальнике, влекущем на явную гибель остатки своих бесстрашных легионов, в мятежном корсиканце, взволновавшем снова успокоенную Францию, — я вижу еще что-то великое; но в неугомонном пленнике англичан, в мелочном ругателе своего тюремщика я не узнаю решительно того колоссального Наполеона, который и в
падении своем не должен был походить на обыкновенного
человека.
Одним словом, мы должны понять, что такой великий
человек, как Лаевский, и в
падении своем велик; что его распутство, необразованность и нечистоплотность составляют явление естественно-историческое, освященное необходимостью, что причины тут мировые, стихийные и что перед Лаевским надо лампаду повесить, так как он — роковая жертва времени, веяний, наследственности и прочее.
Очень поздно в жизни — и только после многих опытов — научается
человек, при виде действительного
падения или слабости собрата, сочувствовать ему и помогать ему без тайного самоуслаждения собственною добродетелью и силой, а, напротив, со всяческим смирением и пониманием естественности, почти неизбежности вины!
«Империя близка к своему
падению, как скоро повреждаются ее начальные основания; как скоро изменяется дух Правления, и вместо равенства законов, которые составляют душу его,
люди захотят личного равенства, несогласного с духом законного повиновения; как скоро перестанут чтить Государя, начальников, старцев, родителей.
Талант великих душ есть узнавать великое в других
людях; и Екатерина, избрав Румянцева, ускорила
падение Турецкой Империи.
Столярова жена всё еще находила
людей, не слыхавших ее истории, и вновь рассказывала о том, как ее нежные чувства были поражены неожиданным видом, и как Бог спас ее от
падения с лестницы.
Хвалил
людей минувшего он века,
Водил меня под камень Росламбека,
Повисший над извилистым путем,
Как будто бы удержанный аллою
На воздухе в
падении своем,
Он весь оброс зеленою травою...
Сотни мужчин, от древних старцев, клавших на ночь свои зубы в стакан с водой, до мальчишек, у которых в голосе бас мешается с дискантом, штатские, военные,
люди плешивые и обросшие, как обезьяны, с ног до головы шерстью, взволнованные и бессильные, морфинисты, не скрывавшие перед ней своего порока, красавцы, калеки, развратники, от которых ее иногда тошнило, юноши, плакавшие от тоски первого
падения, — все они обнимали ее с бесстыдными словами, с долгими поцелуями, дышали ей в лицо, стонали от пароксизма собачьей страсти, которая — она уже заранее знала — сию минуту сменится у них нескрываемым, непреодолимым отвращением.
Выслушав историю жизни и
падения, рассказанную каким-нибудь фантастически разодетым субъектом, с физиономией
человека, которому никак уж нельзя положить пальца в рот, — выслушав такую историю, всегда носящую характер оправдательно-защитительной речи, Коновалов задумчиво улыбался и отрицательно покачивал головой. Это замечали.
Бывшие
люди быстро расступились, чтобы дать купцу место для
падения. И он растянулся у их ног, испуганно и бешено воя...
Когда физическая боль, отчаяние, экстаз или
падение достигают высочайшего напряжения, когда вот-вот они готовы перейти через предельную черту, возможную для
человека, тогда судьба на минутку дает
человеку роздых и точно ослабляет ему жестокие тиски.
Нет вздорных страхов, но есть ужас
человека, который потерял все, есть холодное сознание
падения гибели, обмана и неразрешимости.