Неточные совпадения
Увидав унтер-офицера и господина, стоявшие ближе
замолкли, недоброжелательно оглядывая проходивших.
Сторговав яиц, связку бубликов, рыбы и свежего пшеничного хлеба, Маслова укладывала всё это в мешок, а Марья Павловна рассчитывалась с торговками, когда среди арестантов произошло движение. Всё
замолкло, и люди стали строиться. Вышел
офицер и делал последние перед выходом распоряжения.
Когда Козельцов спросил фельдфебеля, чтец
замолк, солдаты зашевелились, закашляли, засморкались, как всегда после сдержанного молчания; фельдфебель, застегиваясь, поднялся около группы чтеца и, шагая через ноги и по ногам тех, которым некуда было убрать их, вышел к
офицеру.
Разговор тотчас же
замолк, и все, бывшие в комнате, устремили глаза на харчевницу.
Офицер, ехавший из П., даже подмигнул на нее молодому
офицеру.
Молодой офицерик с уважением посмотрел на исхудалое лицо безрукого, неожиданно просветлевшее улыбкой,
замолчал и снова занялся чаем. Действительно в лице безрукого
офицера, в его позе и особенно в этом пустом рукаве шинели выражалось много этого спокойного равнодушия, которое можно объяснить так, что при всяком деле или разговоре он смотрел, как будто говоря: «всё это прекрасно, всё это я знаю и всё могу сделать, ежели бы я захотел только».
Точно из-под земли вырос тонкий, длинный
офицер с аксельбантами. Склонившись с преувеличенной почтительностью, он выслушал приказание, потом выпрямился, отошел на несколько шагов в глубину залы и знаком приказал музыкантам
замолчать.
Удивился я крепко, но должен был
замолчать и согласиться с нею. Однако же, из любопытства, начал примечать, что бы ее так веселило в городе? Примечать, примечать, как вот и не скрылось: у нас от раннего утра до позднего вечера набито
офицеров, и она, моя сударыня, между ними и кружится, и вертится, и юлит, и франтит, и смеется, и хохочет…
Капитан Петрович при слабом отблеске костра успел разглядеть горящие глаза Иоле, его воодушевленное лицо и молящую улыбку. Неизъяснимое чувство любви, жалости и сознания своего братского долга захватили этого пожилого
офицера. Он понял, чего хотел Иоле, этот молодой орленок, горячий, смелый и отважный, достойный сын своего отца. Он понял, что юноша трепетал при одной мысли о возможности подобраться к неприятельскому судну и в отчаянном бою заставить
замолчать австрийские пушки.
— Танасио, — прошептал он тихо и сразу же
замолчал, осекся, — господин капитан, — после новой продолжительной паузы прозвучал его дрогнувший голос, — господин капитан! Если вы будете выкликать охотников для ночной разведки, умоляю вас, не забыть среди их имен имя подпоручика Иоле Петровича — твоего брата, брат Танасио, твоего брата… — заключил еще более взволнованно и пылко молодой
офицер.
— Что, господа, поколесовали мы нынче по равнинам Чечни… — начал было он, но, увидав дежурного
офицера, тотчас
замолчал, предоставив майору отдавать свои приказания.
Поселянин
замолчал, и вновь воцарилась мертвая тишина. Граф Орлов приказал отправить арестованных
офицеров в Новгород, и сам отправился туда.
— Как не бы… — начал Кутузов, но тотчас же
замолчал и приказал позвать к себе старшего
офицера.
Его ввели на помост, и вслед за ним вошел
офицер. Барабаны
замолкли, и
офицер прочел ненатуральным голосом, особенно слабо звучавшим среди широкого поля и после треска барабанов, тот глупый смертный приговор, который ему читали на суде: о лишении прав того, кого убивают, и о близком и далеком будущем. «Зачем, зачем они делают все это? — думал Светлогуб. — Как жалко, что они еще не знают и что я уже не могу передать им всего, но они узнают. Все узнают».