Неточные совпадения
Призвали на совет главного городового врача и предложили ему три вопроса: 1) могла ли градоначальникова
голова отделиться
от градоначальникова
туловища без кровоизлияния? 2) возможно ли допустить предположение, что градоначальник снял с плеч и опорожнил сам свою собственную
голову?
«Нет, теперь шабаш!» — сказал он, отделяя четвертым ударом
голову от туловища.
Он не подал ей руки и, круто повернувшись, пошел прочь
от нее. Но у двери в зал почувствовал, что ему жалко ее, и посмотрел на нее через плечо. Она стояла там, в углу, одна, руки ее неподвижно лежали вдоль
туловища, а
голова была склонена.
На громадном
туловище сидела, несколько искоса, без всякого признака шеи, чудовищная
голова; целая копна спутанных, желто-седых волос вздымалась над нею, зачинаясь чуть не
от самых взъерошенных бровей.
Мировой судья, помещавшийся по правую руку
от хозяйки, отличался очень длинными ногами и необыкновенно коротким
туловищем. Поэтому, когда он сидел, то над столом, подобно музейным бюстам, возвышались только его
голова и половина груди, а концы его пышной раздвоенной бороды нередко окунались в соус. Пережевывая кусок зайца в сметанном соусе, он говорил с вескими паузами, как человек, привыкший к общему вниманию, и убедительно подчеркивал слова движениями вилки, зажатой в кулак...
Я кинулся к нему на слух и при непереносимом ослепительном свете черной молнии увидел не его, а лишь его
голову и
туловище, торчащие из трясины. Никогда не забуду этих выпученных, омертвелых
от безумного ужаса глаз. Я никогда бы не поверил, что у человека глаза могут стать такими белыми, огромными и чудовищно страшными.
Барашек был еще цел под лавкою, а в печи под пеплом нашли обгорелое
туловище ребенка,
от которого даже не отпали ни
голова, ни оконечности. Девочки во всем признались и были отправлены в острог, а из того, что они сделали, посредством пересказа из уст в уста, составилась та басня, которую принес к нам в деревню исцеленный Ефимка.
Я велел принести таз теплой воды и мыла. Глаза японца радостно заблестели. Он стал мыться. Боже мой, как он мылся! С блаженством, с вдохновением… Он вымыл
голову, шею,
туловище; разулся и стал мыть ноги. Капли сверкали на крепком, бронзовом теле, тело сверкало и молодело
от охватывавшей его чистоты. Всех кругом захватило это умывание. Палатный служитель сбегал к баку и принес еще воды.
Она неподвижна своим
туловищем, вытянутым, как жердь, хотя
голова ее трясется, вероятно
от употребления в давнопрошедшие времена сильного притирания; морщиноватые кисти рук ее, убежавшие на четверть
от рукавов, сложены крестообразно, как у покойника; веками она беспрестанно хлопает и мигает, и если их останавливает, то для того, чтобы взглянуть на свое создание, на свое сокровище, на свою славу.
После третьего ушата хохол повис назад, как ледяная сосулька, череп покрылся новым блестящим черепом, глаза слиплись, руки приросли к
туловищу; вся фигура облачилась в серебряную мантию с пышными сборами; мало-помалу ноги пустили
от себя ледяные корни по земле. Еще жизнь вилась легким паром из уст несчастного; кое-где сеткою лопалась ледяная епанча, особенно там, где было место сердца; но вновь ушат воды над
головою — и малороссиянин стал одною неподвижною, мертвою глыбой.
Он не успел окончить. Убийственный топор звякнул, и
голова его отскочила
от туловища, и покатилась по песку, чертя по нему кровавые следы. Некоторые дрогнули, другие же, остервенясь еще более, продолжали волочить по площади обезглавленное тело, схватили Захария Овина, брата его Кузьму и убили их обухом топора.
За матерью шел сын, такого же сложения, жирный, уже обрюзглый, с женским складом
туловища, одетый в обтяжку; белокурая и курчавая
голова его сидела на толстой белой шее, точно вставленной в высокий воротник. Он носил шершавые усики и маленькие бакенбарды. На пухлых руках, без перчаток, было множество колец. На вид ему могло быть
от двадцати до тридцати лет. Бескровная белизна лица носила в себе что-то тайно-порочное, и глаза, зеленоватые и круглые, дышали особого рода дерзостью.
Иван Максимович Пшеницын родился в уездном городке Холодне. Вы не найдете этого города на карте. Однако ж, для удобности рассказа, я поместил его верстах в ста
от Москвы. Хоть эта уловка похожа на хитрость, кажется, страуса, который, чтоб укрыть себя
от преследований охотников, прячет свою
голову и
туловище в дупло, а оставляет хвост наружу, но, несмотря на то, что в вымышленном названии месторождения Пшеницына виден хвост, я все-таки, по некоторым уважительным причинам, прячу лицо в это дупло.
Слегка зацепившись в дверях, вошел денщик, за несообразность, по выражению фельдфебеля, уволенный
от строевой службы. Маленькая
голова его с большими лопастными ушами уныло торчала на длинном и худом
туловище, охотно принимавшем всякое положение, кроме требуемого.