Неточные совпадения
Г-жа Простакова. Старинные люди, мой отец! Не нынешний был век. Нас ничему не учили. Бывало, добры люди приступят к батюшке, ублажают, ублажают, чтоб хоть братца
отдать в школу. К статью ли, покойник-свет и руками и ногами, Царство ему Небесное! Бывало, изволит закричать: прокляну ребенка, который что-нибудь переймет у басурманов, и не будь тот Скотинин, кто чему-нибудь учиться захочет.
Мать преподавала
в гимназии французский и немецкий языки, а ее
отдала в балетную
школу, откуда она попала
в руки старичка, директора какого-то департамента министерства финансов Василия Ивановича Ланена.
Он прислал А. Писарева, генерал-майора «Калужских вечеров», попечителем, велел студентов одеть
в мундирные сертуки, велел им носить шпагу, потом запретил носить шпагу;
отдал Полежаева
в солдаты за стихи, Костенецкого с товарищами за прозу, уничтожил Критских за бюст, отправил нас
в ссылку за сен-симонизм, посадил князя Сергея Михайловича Голицына попечителем и не занимался больше «этим рассадником разврата», благочестиво советуя молодым людям, окончившим курс
в лицее и
в школе правоведения, не вступать
в него.
В «Олсуфьевке» жили поколениями. Все между собой были знакомы, подбирались по специальностям, по состоянию и поведению. Пьяницы (а их было между «мастеровщиной» едва ли не большинство)
в трезвых семейных домах не принимались. Двор всегда гудел ребятишками, пока их не
отдадут в мастерские, а о
школах и не думали. Маленьких не учили, а подросткам, уже отданным
в мастерские, учиться некогда.
А теперь! голландская рубашка уж торчит из-под драпового с широкими рукавами сюртука, 10-ти рублевая сигара
в руке, на столе 6-рублевый лафит, — всё это закупленное по невероятным ценам через квартермейстера
в Симферополе; — и
в глазах это выражение холодной гордости аристократа богатства, которое говорит вам: хотя я тебе и товарищ, потому что я полковой командир новой
школы, но не забывай, что у тебя 60 рублей
в треть жалованья, а у меня десятки тысяч проходят через руки, и поверь, что я знаю, как ты готов бы полжизни
отдать за то только, чтобы быть на моем месте.
Она рассказала мне между прочим, что их брат Степан, которого они звали Этьен и которого года два тому назад
отдали в Юнкерскую
школу, был уже произведен
в офицеры.
— Вот вы — педагог, а мне приходится, по моему положению
в уезде, иметь дело и со
школами. С вашей точки зрения вы каким
школам изволите
отдавать предпочтение: церковно ли приходским или этим, так называемым земским?
Дедушка Еремей купил Илье сапоги, большое, тяжёлое пальто, шапку, и мальчика
отдали в школу. Он пошёл туда с любопытством и страхом, а воротился обиженный, унылый, со слезами на глазах: мальчики узнали
в нём спутника дедушки Еремея и хором начали дразнить...
Девяти лет отец
отдал ее
в театральную
школу, где на драму не обращалось внимания, а главным был балет. Танцевали целый день, с утра до вечера, и время от времени учениц посылали на спектакли Большого театра «к воде».
Ирина(кладет голову на грудь Ольги). Придет время, все узнают, зачем все это, для чего эти страдания, никаких не будет тайн, а пока надо жить… надо работать, только работать! Завтра я поеду одна, буду учить
в школе и всю свою жизнь
отдам тем, кому она, быть может, нужна. Теперь осень, скоро придет зима, засыплет снегом, а я буду работать, буду работать…
Вернувшись
в Елизаветград, я на вечере у полковника Мельцера узнал, что Романовы дали слово Соловьеву
отдать за него дочь ‹…›…никакая
школа жизни не может сравниться с военного службой, требующей одновременно строжайшей дисциплины, величайшей гибкости и твердости хорошего стального клинка
в сношениях с равными и привычку к мгновенному достижению цели кратчайшим путем.
Злопророчество это отчасти начало сбываться, потому что Бахтиарова, тотчас же по приезде
в Париж,
отдала сына одному дальнему ее родственнику, профессору какой-то парижской
школы, с видимою целью свободнее насладиться удовольствиями парижской жизни.
Если бы маменькина воля была, они меня не
отдали бы ни
в школу к пану Кнышевскому и никуда не отпустили бы меня от себя, потому что им со мною большая утеха была: как посадят меня подле себя, так я готов целый день просидеть, не вставая с места, и не проговорить ни слова; сколько б ни пожаловали мне чего покушать, я все, без упрямства, молча, уберу и опять молчу.
Обман Жоржа открылся, как скоро приехали
в Москву, отчаяние Татьяны Петровны было ужасно, брань ее неистощима. Жорж с покорностью и молча выслушал всё, как стоик; но гроза невидимая сбиралась над ним.
В комитете дядюшек и тетушек было положено, что его надобно отправить
в Петербург и
отдать в Юнкерскую
школу: другого спасения они для него не видали. «Там, — говорили они, — его прошколят и выучат дисциплине».
Марья Ивановна. Ну, тут весь план, как
отдать дом под
школу и самим жить
в садовниковой избе,
в двух комнатах.
Да,
школу построил из старого заводского камня, рублей за восемьсот, и «многая лета» пели ему на освящении
школы, а вот, небось, пая своего не
отдаст, и, небось,
в голову ему не приходит, что мужики такие же люди, как он, и что их тоже нужно учить
в университетах, а не только
в этих жалких заводских
школах.
Выходил от начальства строгий-престрогий указ:
отдавать с каждой волости по стольку-то человек
в «грамоту». Сельских
школ тогда еще не было, оттого и велено было ребятишек
в губернский город везти. Там заводилось первое
в ту пору удельное училище.
— Отца осрамили, отцу учить запретили, под надзор полиции
отдали,
школу отняли, а она
в этой
школе продолжает учить как ни
в чем не бывало.
По седьмому году ее
отдали в театральную
школу.
Я плакал и просил, чтобы меня
отдали в школу, а меня выучили читать по-еврейски и больше ничего.
Я у них рос и воспитывался, пока меня
отдали в школу,
в город.