Неточные совпадения
Думал он также и о том, что надобно торопиться закупать, у кого какие еще находятся беглецы и
мертвецы, ибо помещики друг перед другом спешат закладывать имения и скоро во всей России может не
остаться и угла, не заложенного в казну.
Илья Ильич и увидит после, что просто устроен мир, что не встают
мертвецы из могил, что великанов, как только они заведутся, тотчас сажают в балаган, и разбойников — в тюрьму; но если пропадает самая вера в призраки, то
остается какой-то осадок страха и безотчетной тоски.
Оставаясь все три ночи один при покойном, дьякон не находил также никакого затруднения беседовать с
мертвецом и ожидать ответа из-под парчового воздуха, покрывавшего лицо усопшего.
Далее словоохотливая рассказчица распространялась обыкновенно о том, как вообще
мертвецы ненавидят живых людей за то, что последние
остаются на земле как бы взамен их и пользуются всеми мирскими благами и удовольствиями. Она присовокупляла, тут же в доказательство справедливости слов своих, что всем известный кузнец Дрон вскоре после смерти стал являться в селе, пугал всех, и что кума Татьяна сама, своими глазами, видела его раз за барским овином.
Кириллов — тот нашел, во что нужно переделываться: переродиться физически и стать человеком. Но когда мы вглядимся ближе в его человекобога, мы увидим, что это уже полный
мертвец, в котором не
осталось ни капли жизни.
И после встречи с Пьером князь Андрей
остается таким же
мертвецом, каким был до встречи. Проходит два года. Раннею весною он едет по опекунским делам в рязанские имения своего сына. Все вокруг зеленеет, и трава, и деревья. На краю дороги высится огромный дуб. «Старым, сердитым и презрительным уродом стоял он между улыбающимися березами».
…обвивались, как змеи. Он видел, как проволока, обрубленная с одного конца, резнула воздух и обвила трех солдат. Колючки рвали мундиры, вонзались в тело, и солдаты с криком бешено кружились, и двое волокли за собою третьего, который был уже мертв. Потом
остался в живых один, и он отпихивал от себя двух
мертвецов, а те волоклись, кружились, переваливались один через другого и через него, — и вдруг сразу все стали неподвижны.
Брат покойника Авенир
оставался совершенно равнодушен к смерти своего жестокого брата, тем более что в течение трех последних дней, которые
мертвец простоял в доме, старик Маркел Семеныч, начавший страха ради холерного прилежать чарочке, раз пять принимался колотить Авенира чем попадя, упрекая его при этом в бесчувственности и говоря, что «вот тебе бы нерачителю дома следовало растянуться, а не брату».
Брат покойника Авенир
оставался совершенно равнодушен к смерти своего жестокого брата, тем более что в течение трех последних дней, которые
мертвец простоял в доме, старик Маркел Семеныч, начавший, страха ради холерного, прилежать чарочке, раз пять принимался колотить Авенира чем попадя, упрекая его при этом в бесчувственности и говоря, что «вот тебе бы, нерачителю, следовало растянуться, а не брату».