Неточные совпадения
В раздумье
остановился он
перед дверью с странным вопросом: «Надо ли сказывать, кто убил Лизавету?» Вопрос был странный, потому что он вдруг, в то же время, почувствовал, что не только нельзя не сказать, но даже и отдалить эту минуту, хотя на время, невозможно.
Марья Ивановна предчувствовала решение нашей судьбы; сердце ее сильно билось и замирало. Чрез несколько минут карета
остановилась у дворца. Марья Ивановна с трепетом пошла по лестнице.
Двери перед нею отворились настежь. Она прошла длинный ряд пустых, великолепных комнат; камер-лакей указывал дорогу. Наконец, подошед к запертым
дверям, он объявил, что сейчас об ней доложит, и оставил ее одну.
— И ночью,
перед тем, как поезд
остановился между станциями, не слышали шума около вашей
двери?
Наконец проводник
остановился перед одной
дверью и указал нам войти туда.
Мы отворили
дверь из залы и
остановились на пороге
перед оригинальной картиной фламандской школы.
Нехлюдов уже хотел пройти в первую
дверь, когда из другой
двери, согнувшись, с веником в руке, которым она подвигала к печке большую кучу сора и пыли, вышла Маслова. Она была в белой кофте, подтыканной юбке и чулках. Голова ее по самые брови была от пыли повязана белым платком. Увидав Нехлюдова, она разогнулась и, вся красная и оживленная, положила веник и, обтерев руки об юбку, прямо
остановилась перед ним.
Разговор их был прерван смотрителем, который поднялся и объявил, что время свидания кончилось, и надо расходиться. Нехлюдов встал, простился с Верой Ефремовной и отошел к
двери, у которой
остановился, наблюдая то, что происходило
перед ним.
Прошли мимо моей
двери и
остановились перед камерой рядом.
Между тем Аркадий Павлыч расспрашивал старосту об урожае, посеве и других хозяйственных предметах. Староста отвечал удовлетворительно, но как-то вяло и неловко, словно замороженными пальцами кафтан застегивал. Он стоял у
дверей и то и дело сторожился и оглядывался, давая дорогу проворному камердинеру. Из-за его могущественных плеч удалось мне увидеть, как бурмистрова жена в сенях втихомолку колотила какую-то другую бабу. Вдруг застучала телега и
остановилась перед крыльцом: вошел бурмистр.
За небольшим прудом, из-за круглых вершин яблонь и сиреней, виднеется тесовая крыша, некогда красная, с двумя трубами; кучер берет вдоль забора налево и при визгливом и сиплом лае трех престарелых шавок въезжает в настежь раскрытые ворота, лихо мчится кругом по широкому двору мимо конюшни и сарая, молодецки кланяется старухе ключнице, шагнувшей боком через высокий порог в раскрытую
дверь кладовой, и
останавливается, наконец,
перед крылечком темного домика с светлыми окнами…
Черевик заглянул в это время в
дверь и, увидя дочь свою танцующею
перед зеркалом,
остановился. Долго глядел он, смеясь невиданному капризу девушки, которая, задумавшись, не примечала, казалось, ничего; но когда же услышал знакомые звуки песни — жилки в нем зашевелились; гордо подбоченившись, выступил он вперед и пустился вприсядку, позабыв про все дела свои. Громкий хохот кума заставил обоих вздрогнуть.
Я поднялся на своей постели, тихо оделся и, отворив
дверь в переднюю, прошел оттуда в гостиную… Сумерки прошли, или глаза мои привыкли к полутьме, но только я сразу разглядел в гостиной все до последней мелочи. Вчера не убирали, теперь прислуга еще не встала, и все оставалось так, как было вчера вечером. Я
остановился перед креслом, на котором Лена сидела вчера рядом со мной, а рядом на столике лежал апельсин, который она держала в руках.
Тележка
останавливается и даже откатывается назад.
Перед нами в темноте столбы скрипучего «коловорота» у въезда в деревню. Кто-то отодвигает его
перед нами. Налево, на холмике, светит открытая
дверь кабака. В глубине видна стойка и тощая фигура шинкаря. Снаружи, на «призьбе», маячит группа мужиков…
Так он вошел в дом, где
остановился генерал — губернатор. Минуты через три он вышел оттуда в сопровождении помощника исправника, который почтительно забегал
перед ним сбоку, держа в руке свою фуражку, и оба пошли к каталажке. Помощник исправника открыл
дверь, и директор вошел к ученику. Вслед за тем прибежал гимназический врач в сопровождении Дитяткевича, и другой надзиратель провел заплаканную и испуганную сестру Савицкого…
Выйдя от Луковникова, Галактион решительно не знал, куда ему идти. Раньше он предполагал завернуть к тестю, чтобы повидать детей, но сейчас он не мог этого сделать. В нем все точно повернулось. Наконец, ему просто было совестно. Идти на квартиру ему тоже не хотелось. Он без цели шел из улицы в улицу, пока не
остановился перед ссудною кассой Замараева. Начинало уже темнеть, и кое-где в окнах мелькали огни. Галактион позвонил, но ему отворили не сразу. За
дверью слышалось какое-то предупреждающее шушуканье.
В
дверях он
остановился как вкопанный
перед неожиданною картиной.
Марфа Тимофеевна отправилась к себе наверх с Настасьей Карповной; Лаврецкий и Лиза прошлись по комнате,
остановились перед раскрытой
дверью сада, взглянули в темную даль, потом друг на друга — и улыбнулись; так, кажется, взялись бы они за руки, наговорились бы досыта.
Из передней вышли горничные и лакеи и
остановились сплошной кучкой
перед дверями.
Палач выскочил в переднюю, чтобы обругать смельчаков, нарушивших завтрак, но так и
остановился в
дверях с раскрытым ртом:
перед ним стояли заводские разбойники Окулко, Челыш и Беспалый. Первая мысль, которая мелькнула в голове Палача, была та, что разбойники явились убить его, но он сейчас же услышал шептанье собравшегося у крыльца народа.
— Тебе, сват, попереду у магазин идти, — решил Коваль,
останавливаясь перед стеклянными
дверями солдатского магазина.
Он привел меня прямо в четвертый этаж и
остановился перед комнатой, где над
дверью была черная дощечка с надписью: № 13.
Когда послышался щелк ключа в
двери, которую запирала няня, Евгения Петровна вскочила с колен и
остановилась перед поднятыми занавесками драпировки.
Ярченко послал через Симеона приглашение, и актер пришел и сразу же начал обычную актерскую игру. В
дверях он
остановился, в своем длинном сюртуке, сиявшем шелковыми отворотами, с блестящим цилиндром, который он держал левой рукой
перед серединой груди, как актер, изображающий на театре пожилого светского льва или директора банка. Приблизительно этих лиц он внутренне и представлял себе.
Они сначала проехали одну улицу, другую, потом взобрались на какую-то гору. Вихров видел, что проехали мимо какой-то церкви, спустились потом по косогору в овраг и
остановились перед лачугой. Живин хоть был и не в нормальном состоянии, но шел, однако, привычным шагом. Вихров чувствовал только, что его ноги ступали по каким-то доскам, потом его кто-то стукнул
дверью в грудь, — потом они несколько времени были в совершенном мраке.
Я кинулся назад — в ту комнату, где она (вероятно) еще застегивала юнифу
перед зеркалом, вбежал — и
остановился. Вот — ясно вижу — еще покачивается старинное кольцо на ключе в
двери шкафа, а I — нет. Уйти она никуда не могла — выход из комнаты только один — и все-таки ее нет. Я обшарил все, я даже открыл шкаф и ощупал там пестрые, древние платья: никого…
Весьма естественно, что прежде, нежели позвонить, мы
остановились перед этою
дверью, подавленные целым роем воспоминаний.
Наконец он не выдержал, встал с постели и надел халат. На дворе было еще темно, и ниоткуда не доносилось ни малейшего шороха. Порфирий Владимирыч некоторое время ходил по комнате,
останавливался перед освещенным лампадкой образом искупителя в терновом венце и вглядывался в него. Наконец он решился. Трудно сказать, насколько он сам сознавал свое решение, но через несколько минут он, крадучись, добрался до передней и щелкнул крючком, замыкавшим входную
дверь.
Перед рассветом Хаджи-Мурат опять вышел в сени, чтобы взять воды для омовения. В сенях еще громче и чаще, чем с вечера, слышны были заливавшиеся
перед светом соловьи. В комнате же нукеров слышно было равномерное шипение и свистение железа по камню оттачиваемого кинжала. Хаджи-Мурат зачерпнул воды из кадки и подошел уже к своей
двери, когда услыхал в комнате мюридов, кроме звука точения, еще и тонкий голос Ханефи, певшего знакомую Хаджи-Мурату песню. Хаджи-Мурат
остановился и стал слушать.
Но так как увещевания эти ни к чему, видно, не служили, тетушка Анна бросилась вслед за Дуней, опередила ее, и не успела та войти в
двери, как уже старуха влетела в избу и
остановилась перед Гришкой.
Негина, Смельская, Домна Пантелевна, Великатов, Бакин, Дулебов. Нароков садится на конец стола, к арке. Человек ставит
перед ним бутылку. Мелузов
останавливается у
двери.
Германн
остановился перед нею, долго смотрел на нее, как бы желая удостовериться в ужасной истине; наконец вошел в кабинет, ощупал за обоями
дверь и стал сходить по темной лестнице, волнуемый странными чувствованиями.
Я был доволен его сообщением, начиная уставать от подслушивания, и кивнул так усердно, что подбородком стукнулся в грудь. Тем временем Ганувер
остановился у
двери, сказав: «Поп!» Юноша поспешил с ключом открыть помещение. Здесь я увидел странную, как сон, вещь. Она произвела на меня, но, кажется, и на всех, неизгладимое впечатление: мы были
перед человеком-автоматом, игрушкой в триста тысяч ценой, умеющей говорить.
Так рассуждая, господин Голядкин поднялся до второго этажа и
остановился перед квартирою пятого нумера, на
дверях которого помещена была красивая медная дощечка с надписью...
Остановился с любопытством
перед освещенным окошком магазина посмотреть на картину, где изображена была какая-то красивая женщина, которая скидала с себя башмак, обнаживши, таким образом, всю ногу, очень недурную; а за спиной ее, из
дверей другой комнаты, выставил голову какой-то мужчина с бакенбардами и красивой эспаньолкой под губой.
Я добежал в свой этаж и быстро растворил
дверь. Полина была тут и сидела на моем диване,
перед зажженною свечою, скрестя руки. С изумлением она на меня посмотрела, и, уж конечно, в эту минуту я был довольно странен на вид. Я
остановился пред нею и стал выбрасывать на стол всю мою груду денег.
Часовой ходил по коридору, и,
останавливаясь, плевал на свои сапоги, и ходил снова, за
дверями усталые арестанты храпели, мышь грызла перо, под печью, взапуски друг
перед другом, заливались сверчки, а Катерина Львовна все еще блаженствовала.
— Посмотрите, что за ночь! — сказал он из гостиной,
останавливаясь перед открытою в сад балконною
дверью…
— Не будем стараться повторять жизнь, — продолжал он, — не будем лгать сами
перед собою. А что нет старых тревог и волнений, и слава богу! Нам нечего искать и волноваться. Мы уж нашли, и на нашу долю выпало довольно счастия. Теперь нам уж нужно стираться и давать дорогу вот кому, — сказал он, указывая на кормилицу, которая с Ваней подошла и
остановилась у
дверей террасы. — Так-то, милый друг, — заключил он, пригибая к себе мою голову и целуя ее. Не любовник, а старый друг целовал меня.
Выйдя от Хозарова, Татьяна Ивановна
остановилась перед нумером скрытного милашки и несколько времени пробыла в раздумье; потом, как бы не выдержав, приотворила немного
дверь.
Он резко повернулся спиной к Арбузову и пошел, часто перебирая приседающими ногами, к
дверям, но
перед ними вдруг
остановился, обернулся и внезапно, затрясшись от злости, с прыгающими дряблыми щеками, с побагровевшим лицом, раздувшейся шеей и выкатившимися глазами, закричал, задыхаясь...
Вот сани его
остановились перед одним домом; он вышел и взялся за ручку
двери, но прежде чем он отворил ее, минувшее как сон проскользнуло в его воображении, и различные чувства внезапно, шумно пробудились в душе его.
Вдруг он стал как вкопанный у
дверей одного дома; в глазах его произошло явление неизъяснимое:
перед подъездом
остановилась карета; дверцы отворились; выпрыгнул, согнувшись, господин в мундире и побежал вверх по лестнице.
Перед маленьким деревянным домом полицмейстер велел
остановиться. Отворив наотмашь калитку, он прошел по двору и на деревянном прирубном крыльчике начал стучать кулаком в затворенную
дверь. Ее отворила нам впотьмах баба-кухарка.
Он тихонько вошёл в сени,
остановился перед открытой
дверью в горницу, где лежал больной и откуда несло тёплым, кислым запахом.
Алексей Степанович выскочил в
дверь, чуть не стукнувшись головой о низкую притолоку — и
остановился:
перед самыми его ногами стояла вода, уже окружившая ракиту, и по ней тихо плыли и кружились грязные соломинки навоза, смытого со двора.
«И когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц,
останавливаясь, молиться, чтобы показаться
перед людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив
дверь твою, помолись отцу твоему, который втайне, и отец твой, видящий тайное, воздаст тебе».
Никаких «норм» Свидригайлов над собою не знает. С вызывающим и почти простодушным цинизмом он следует только своему «самостоятельному хотению». Нет мерзости и злодейства,
перед которыми бы он
остановился. Он изнасиловал малолетнюю девочку, довел до самоубийства своего дворового человека. Конечно, не смигнув, подслушивает за
дверями, конечно, развратник и сладострастник. И решительно ничего не стыдится.
Токарев сел в кресло и закурил папиросу. Таня прошлась по комнате,
остановилась перед этажеркою и стала пересматривать книги. За
дверью тонкий женский голос спросил...
В ожидании, они медленно расхаживали по коридору с стоявшими у
дверей часовыми-кубанцами. В глубине коридора показался сухощавый казачий офицер. Он вдруг
остановился перед молодым казаком-часовым и сказал...
Перед дверью Марьи Петровны Кошкиной, старой девы-акушерки,
останавливается высокий господин в цилиндре и в шинели с капюшоном.