Неточные совпадения
Анна Андреевна. Что тут пишет он мне
в записке? (Читает.)«Спешу тебя уведомить, душенька, что состояние мое было весьма печальное, но, уповая на милосердие божие, за два соленые огурца особенно и полпорции икры рубль двадцать пять копеек…» (
Останавливается.)Я ничего не понимаю: к чему же тут соленые огурцы и икра?
Коробкин (продолжает).«Судья Ляпкин-Тяпкин
в сильнейшей степени моветон…» (
Останавливается).Должно быть, французское слово.
Жандарм. Приехавший по именному повелению из Петербурга чиновник требует вас сей же час к себе. Он
остановился в гостинице.
Хлестаков, городничий и Добчинский. Городничий, вошед,
останавливается. Оба
в испуге смотрят несколько минут один на другого, выпучив глаза.
Стародум(с важным чистосердечием). Ты теперь
в тех летах,
в которых душа наслаждаться хочет всем бытием своим, разум хочет знать, а сердце чувствовать. Ты входишь теперь
в свет, где первый шаг решит часто судьбу целой жизни, где всего чаще первая встреча бывает: умы, развращенные
в своих понятиях, сердца, развращенные
в своих чувствиях. О мой друг! Умей различить, умей
остановиться с теми, которых дружба к тебе была б надежною порукою за твой разум и сердце.
Слуга (к Простакову, запыхавшись). Барин! барин! солдаты пришли,
остановились в нашей деревне.
Таким образом оказывалось, что Бородавкин поспел как раз кстати, чтобы спасти погибавшую цивилизацию. Страсть строить на"песце"была доведена
в нем почти до исступления. Дни и ночи он все выдумывал, что бы такое выстроить, чтобы оно вдруг, по выстройке, грохнулось и наполнило вселенную пылью и мусором. И так думал и этак, но настоящим манером додуматься все-таки не мог. Наконец, за недостатком оригинальных мыслей,
остановился на том, что буквально пошел по стопам своего знаменитого предшественника.
В какой-то дикой задумчивости бродил он по улицам, заложив руки за спину и бормоча под нос невнятные слова. На пути встречались ему обыватели, одетые
в самые разнообразные лохмотья, и кланялись
в пояс. Перед некоторыми он
останавливался, вперял непонятливый взор
в лохмотья и произносил...
Потом
остановились на мысли, что будет произведена повсеместная «выемка», и стали готовиться к ней: прятали книги, письма, лоскутки бумаги, деньги и даже иконы — одним словом, все,
в чем можно было усмотреть какое-нибудь «оказательство».
Разумеется, взятые абсолютно, оба эти сравнения одинаково нелепы, однако нельзя не сознаться, что
в истории действительно встречаются по местам словно провалы, перед которыми мысль человеческая
останавливается не без недоумения.
Остановившись в градоначальническом доме и осведомившись от письмоводителя, что недоимок нет, что торговля процветает, а земледелие с каждым годом совершенствуется, он задумался на минуту, потом помялся на одном месте, как бы затрудняясь выразить заветную мысль, но наконец каким-то неуверенным голосом спросил...
Перед всем, что напоминало веселье или просто досуг, он
останавливался в недоумении.
Остановились на трех тысячах рублей
в год и постановили считать эту цифру законною, до тех пор, однако ж, пока"обстоятельства перемены законам не сделают".
Летописец довольно подробно
останавливается на этой особенности своего героя, но замечательно, что
в рассказе его не видится ни горечи, ни озлобления.
Они поворачивались, чтоб итти назад, как вдруг услыхали уже не громкий говор, а крик. Левин,
остановившись, кричал, и доктор тоже горячился. Толпа собиралась вокруг них. Княгиня с Кити поспешно удалились, а полковник присоединился к толпе, чтоб узнать,
в чём дело.
Вронский пошел за кондуктором
в вагон и при входе
в отделение
остановился, чтобы дать дорогу выходившей даме.
— Ты не
в постели? Вот чудо! — сказала она, скинула башлык и не
останавливаясь пошла дальше,
в уборную. — Пора, Алексей Александрович, — проговорила она из-за двери.
— Да, я слышал, — сказал Сергей Иванович,
останавливаясь у ее окна и заглядывая
в него. Какая прекрасная черта с его стороны! — прибавил он, заметив, что Вронского
в отделении не было.
В первую минуту Алексей Александрович как будто испугался своего свиста и
остановился; но, переждав два дыхания, свист раздался с новою, спокойною ровностью.
«Неужели это правда?» подумал Левин и оглянулся на невесту. Ему несколько сверху виднелся ее профиль, и по чуть заметному движению ее губ и ресниц он знал, что она почувствовала его взгляд. Она не оглянулась, но высокий сборчатый воротничок зашевелился, поднимаясь к ее розовому маленькому уху. Он видел, что вздох
остановился в ее груди, и задрожала маленькая рука
в высокой перчатке, державшая свечу.
То же самое думал ее сын. Он провожал ее глазами до тех пор, пока не скрылась ее грациозная фигура, и улыбка
остановилась на его лице.
В окно он видел, как она подошла к брату, положила ему руку на руку и что-то оживленно начала говорить ему, очевидно о чем-то не имеющем ничего общего с ним, с Вронским, и ему ото показалось досадным.
В то время как она входила, лакей Вронского с расчесанными бакенбардами, похожий на камер-юнкера, входил тоже. Он
остановился у двери и, сняв фуражку, пропустил ее. Анна узнала его и тут только вспомнила, что Вронский вчера сказал, что не приедет. Вероятно, он об этом прислал записку.
Сергей Иванович вложил руку
в ящик, положил куда-то свой шар и, дав место Левину,
остановился тут же.
Сережа опустился
в постель и зарыдал, закрыв лицо руками. Анна отняла эти руки, еще раз поцеловала его мокрое лицо и быстрыми шагами вышла
в дверь. Алексей Александрович шел ей навстречу. Увидав ее, он
остановился и наклонил голову.
Мгновенно разостлав свежую скатерть на покрытый уже скатертью круглый стол под бронзовым бра, он пододвинул бархатные стулья и
остановился перед Степаном Аркадьичем с салфеткой и карточкой
в руках, ожидая приказаний.
— Анна
в это время была
в дальнем конце комнаты и
остановилась там, что-то делая с гардиной окна.
Алексей Александрович никого не хотел видеть
в Москве, а менее всего брата своей жены. Он приподнял шляпу и хотел проехать, но Степан Аркадьич велел его кучеру
остановиться и подбежал к нему чрез снег.
В Петербурге, только что
остановился поезд и она вышла, первое лицо, обратившее ее внимание, было лицо мужа.
Он видел, что
в ней происходило что-то особенное:
в блестящих глазах, когда они мельком
останавливались на нем, было напряженное внимание, и
в речи и движениях была та нервная быстрота и грация, которые
в первое время их сближения так прельщали его, а теперь тревожили и пугали.
Когда Левин со Степаном Аркадьичем пришли
в избу мужика, у которого всегда
останавливался Левин, Весловский уже был там. Он сидел
в средине избы и, держась обеими руками зa лавку, с которой его стаскивал солдат, брат хозяйки, за облитые тиной сапоги, смеялся своим заразительно-веселым смехом.
— И еще кто-то. Верно, папа! — прокричал Левин,
остановившись у входа
в аллею. — Кити, не ходи по крутой лестнице, а кругом.
— Ах, не слушал бы! — мрачно проговорил князь, вставая с кресла и как бы желая уйти, но
останавливаясь в дверях. — Законы есть, матушка, и если ты уж вызвала меня на это, то я тебе скажу, кто виноват во всем: ты и ты, одна ты. Законы против таких молодчиков всегда были и есть! Да-с, если бы не было того, чего не должно было быть, я — старик, но я бы поставил его на барьер, этого франта. Да, а теперь и лечите, возите к себе этих шарлатанов.
Действительно, за чаем, который им принесли на столике — подносе
в прохладную маленькую гостиную, между двумя женщинами завязался a cosy chat, какой и обещала княгиня Тверская до приезда гостей. Они пересуживали тех, кого ожидали, и разговор
остановился на Лизе Меркаловой.
Дарья Александровна села на садовую скамейку
в углу аллеи. Он
остановился пред ней.
В то время как Левин выходил
в одну дверь, он слышал, как
в другую входила девушка. Он
остановился у двери и слышал, как Кити отдавала подробные приказания девушке и сама с нею стала передвигать кровать.
И, перебирая события последних дней, ей казалось, что во всем она видела подтверждение этой страшной мысли: и то, что он вчера обедал не дома, и то, что он настоял на том, чтоб они
в Петербурге
остановились врознь, и то, что даже теперь шел к ней не один, как бы избегая свиданья с глазу на глаз.
— Кити! я мучаюсь. Я не могу один мучаться, — сказал он с отчаянием
в голосе,
останавливаясь пред ней и умоляюще глядя ей
в глаза. Он уже видел по ее любящему правдивому лицу, что ничего не может выйти из того, что он намерен был сказать, но ему всё-таки нужно было, чтоб она сама разуверила его. — Я приехал сказать, что еще время не ушло. Это всё можно уничтожить и поправить.
Разговор
остановился на короткое время на политике и на том, как смотрят
в высших сферах
в Петербурге на последние события.
Он быстро вскочил. «Нет, это так нельзя! — сказал он себе с отчаянием. — Пойду к ней, спрошу, скажу последний раз: мы свободны, и не лучше ли
остановиться? Всё лучше, чем вечное несчастие, позор, неверность!!» С отчаянием
в сердце и со злобой на всех людей, на себя, на нее он вышел из гостиницы и поехал к ней.
Но
в этих маленьких сенях она
остановилась, обдумывая
в своем воображении то, что было.
Проходя по гостиной, она услыхала, что у подъезда
остановился экипаж, и, выглянув
в окно, увидала карету, из которой высовывалась молодая девушка
в лиловой шляпке, что-то приказывая звонившему лакею.
Напившись чаю у того самого богатого мужика-хозяина, у которого
останавливался Левин
в свою поездку к Свияжскому, и побеседовав с бабами о детях и со стариком о графе Вронском, которого тот очень хвалил, Дарья Александровна
в 10 часов поехала дальше.
Но
в это время пускали ездоков, и все разговоры прекратились. Алексей Александрович тоже замолк, и все поднялись и обратились к реке. Алексей Александрович не интересовался скачками и потому не глядел на скакавших, а рассеянно стал обводить зрителей усталыми глазами. Взгляд его
остановился на Анне.
Вместо того чтобы итти
в гостиную, из которой слышны были голоса, он
остановился на террасе и, облокотившись на перила, стал смотреть на небо.
— Но я повторяю: это совершившийся факт. Потом ты имела, скажем, несчастие полюбить не своего мужа. Это несчастие; но это тоже совершившийся факт. И муж твой признал и простил это. — Он
останавливался после каждой фразы, ожидая ее возражения, но она ничего не отвечала. — Это так. Теперь вопрос
в том: можешь ли ты продолжать жить с своим мужем? Желаешь ли ты этого? Желает ли он этого?
— Наконец! — радостно встретила она его. — А Анна? Как я рада! Где вы
остановились? Я воображаю, как после вашего прелестного путешествия вам ужасен наш Петербург; я воображаю ваш медовый месяц
в Риме. Что развод? Всё это сделали?
На углу он встретил спешившего ночного извозчика. На маленьких санках,
в бархатном салопе, повязанная платком, сидела Лизавета Петровна. «Слава Богу, слава Богу»! проговорил он, с восторгом узнав ее, теперь имевшее особенно серьезное, даже строгое выражение, маленькое белокурое лицо. Не приказывая
останавливаться извозчику, он побежал назад рядом с нею.
Вронский вошел
в середину партера и,
остановившись, стал оглядываться.
Левин ничего не ответил. Выйдя
в коридор, он
остановился. Он сказал, что приведет жену, но теперь, дав себе отчет
в том чувстве, которое он испытывал, он решил, что, напротив, постарается уговорить ее, чтоб она не ходила к больному. «За что ей мучаться, как я?» подумал он.
Когда экипаж
остановился, верховые поехали шагом. Впереди ехала Анна рядом с Весловским. Анна ехала спокойным шагом на невысоком плотном английском кобе со стриженою гривой и коротким хвостом. Красивая голова ее с выбившимися черными волосами из-под высокой шляпы, ее полные плечи, тонкая талия
в черной амазонке и вся спокойная грациозная посадка поразили Долли.