Неточные совпадения
Другое было то, что, прочтя много книг, он убедился, что люди, разделявшие с ним одинаковые воззрения, ничего другого не подразумевали под ними и что они, ничего не объясняя, только отрицали те вопросы, без ответа на которые он
чувствовал, что не мог жить, а старались разрешить совершенно другие, не могущие интересовать его вопросы, как, например, о развитии
организмов, о механическом объяснении души и т. п.
Он выносил беспокойный труд с решительным напряжением воли,
чувствуя, что ему становится все легче и легче по мере того, как суровый корабль вламывался в его
организм, а неумение заменялось привычкой.
— Да неужели вы не
чувствуете, что во мне происходит? — начал он. — Знаете, мне даже трудно говорить. Вот здесь… дайте руку, что-то мешает, как будто лежит что-нибудь тяжелое, точно камень, как бывает в глубоком горе, а между тем, странно, и в горе и в счастье, в
организме один и тот же процесс: тяжело, почти больно дышать, хочется плакать! Если б я заплакал, мне бы так же, как в горе, от слез стало бы легко…
Он
чувствовал, что и его здоровый
организм не устоит, если продлятся еще месяцы этого напряжения ума, воли, нерв. Он понял, — что было чуждо ему доселе, — как тратятся силы в этих скрытых от глаз борьбах души со страстью, как ложатся на сердце неизлечимые раны без крови, но порождают стоны, как уходит и жизнь.
Заботы, дрязги жизни, все исчезнет — одно бесконечное торжество наполняет тебя — одно счастье глядеть вот так… на тебя… (он подошел к ней) — взять за руку (он взял за руку) и
чувствовать огонь и силу, трепет в
организме…
Оставалось умереть. Все с часу на час ждали роковой минуты, только сама больная продолжала мечтать. Поле, цветы, солнце… и много-много воздуха! Точно живительная влага из полной чаши, льется ей воздух в грудь, и она
чувствует, как под его действием стихают боли,
организм крепнет. Она делает над собой усилие, встает с своего одра, отворяет двери и бежит, бежит…
Организм у Стабровского был замечательно крепкий, и он быстро оправился. Всякое выздоровление, хотя и относительное, обновляет человека, и Стабровский
чувствовал себя необыкновенно хорошо. Именно этим моментом и воспользовалась Дидя. Она как-то вечером читала ему, а потом положила книгу на колени и проговорила своим спокойным тоном, иногда возмущавшим его...
Слушай и
чувствуй, как замирает весь
организм под игом подавляющей тоски.
Он не анализирует ни ощущений своих, ни явлений, породивших эти ощущения, а просто живет как очарованный,
чувствуя, как в его
организм льется отрада.
Бывает, что даже просто стул вынесут из комнаты, и то ищешь глазами и
чувствуешь, что чего-то недостает; представьте же себе, какое нравственное потрясение должно было произойти во всем
организме Надежды Петровны, когда она убедилась, что у нее вынесли из квартиры целого помпадура!
Ему все трудней и трудней становилось существовать; но вдруг… — таково было счастливое свойство его
организма — вдруг он
почувствовал легкую испарину, и голова его начала несколько освежаться.
Отечество есть тот таинственный, но живой
организм, очертания которого ты не можешь отчетливо для себя определить, но которого прикосновение к себе ты непрерывно
чувствуешь, ибо ты связан с этим
организмом неразрывной пуповиной.
Он, этот таинственный
организм, был свидетелем и источником первых впечатлений твоего бытия, он наделил тебя способностью мыслить и
чувствовать, он создал твои привычки, дал тебе язык, верования, литературу, он обогрел и приютил тебя, словом сказать, сделал из тебя существо, способное жить.
В своих непрактических — а может быть — и слишком уже практических — мечтаниях мы забываем, что человеческий
организм имеет свои физические условия для каждой духовной деятельности, что нельзя говорить без языка, слушать без ушей, нельзя
чувствовать: и мыслить без мозга.
И с каждой осенью я расцветаю вновь;
Здоровью моему полезен русской холод;
К привычкам бытия вновь
чувствую любовь:
Чредой слетает сон, чредой находит голод;
Легко и радостно играет в сердце кровь,
Желания кипят — я снова счастлив, молод,
Я снова жизни полн — таков мой
организм(Извольте мне простить ненужный прозаизм).
Если бы наука давала мне столь же верные средства для познания всех болезней и всех особенностей каждого
организма, то я мог бы
чувствовать под ногами почву.
Человек перестал себя
чувствовать органической частью иерархического
организма космоса.
Войско есть некоторый иерархический
организм, в котором каждый
чувствует себя частью, приобщается к целому и занимает определенное место.
В тот день мы решили после «спуска газа», то есть после того как погасят огонь, поболтать о «доме». Нина плохо себя
чувствовала последние два дня; ненастная петербургская осень отразилась на хрупком
организме южанки. Миндалевидные черные глазки Нины лихорадочно загорались и тухли поминутно, синие жилки бились под прозрачно-матовой кожей нежного виска. Сердитый Пугач не раз заботливо предлагал княжне «отдохнуть» день-другой в лазарете.
Живой
организм обладает способностью быстро приспособляться, привыкать и принюхиваться к какой угодно атмосфере, иначе человек должен был бы каждую минуту
чувствовать, какую неразумную подкладку нередко имеет его разумная деятельность и как еще мало осмысленной правды и уверенности даже в таких ответственных, страшных по результатам деятельностях, как педагогическая, юридическая, литературная…
Ею до сих пор он был чрезвичайно доволен. Он
чувствовал, что она была вся в его руках, что она на самом деле отдалась ему беззаветно и бесповоротно, что она полюбила его со всею страстью молодого, нетронутого
организма. Он глубоко верил только в такое плотское чувство и оно служило, по его мнению, верным залогом, что она не будет в будущем перечить его планам и не выдаст, если попадется.
Организм, в который будет введен яд возбуждения, и притом яд смертельный, разрушаясь, вызовет, несомненно, напряжение всех последних жизненных сил исключительно для наслаждения. Инстинктивно
чувствуя смерть, женщина постарается взять в последние минуты от жизни все. И участником этого последнего жизненного пира красавицы будет он.
Сердце его болезненно сжалось. Опасность стережет, значит, не его одного, а и княжну Людмилу. При этой мысли князь Сергей Сергеевич
почувствовал приток в
организме свежих сил.
Его дух был бодр, но плоть оказывалась немощна: от душевных страданий он начал
чувствовать чисто физическую боль, стал ощущать незнакомое ему до сих пор расслабление во всем
организме и чувство страха, что решимость дойти до намеченной им цели — а эта цель все более и более приближалась — вдруг покинет его в последний, решительный момент, стало закрадываться в его душу.
Но, захваченный интересною работой, я постепенно привык к дурному запаху, а вскоре, в один из увлекательнейших вечеров, когда случайно мне пришлось работать одному, я неожиданно
почувствовал глубочайший восторг перед необыкновенным зрелищем — обратного шествия материи от жизни к смерти, от сложнейшей конструкции живого
организма к простейшим элементам вещества.