Неточные совпадения
Молодцоватый кондуктор, на ходу давая свисток, соскочил, и вслед за ним стали по одному сходить нетерпеливые пассажиры: гвардейский офицер, держась прямо и строго оглядываясь; вертлявый купчик с
сумкой, весело улыбаясь; мужик с мешком через плечо.
Она велела заложить других лошадей и занялась укладкой в дорожную
сумку необходимых на несколько дней вещей.
Левин провел своего гостя в комнату для приезжих, куда и были внесены вещи Степана Аркадьича: мешок, ружье в чехле,
сумка для сигар, и, оставив его умываться и переодеваться, сам пока прошел в контору сказать о пахоте и клевере. Агафья Михайловна, всегда очень озабоченная честью дома, встретила его в передней вопросами насчет обеда.
И польстился корыстью Бородатый: нагнулся, чтобы снять с него дорогие доспехи, вынул уже турецкий нож в оправе из самоцветных каменьев, отвязал от пояса черенок с червонцами, снял с груди
сумку с тонким бельем, дорогим серебром и девическою кудрею, сохранно сберегавшеюся на память.
Седые кудри складками выпадали из-под его соломенной шляпы; серая блуза, заправленная в синие брюки, и высокие сапоги придавали ему вид охотника; белый воротничок, галстук, пояс, унизанный серебром блях, трость и
сумка с новеньким никелевым замочком — выказывали горожанина.
Входят Паратов (черный однобортный сюртук в обтяжку, высокие лаковые сапоги, белая фуражка, через плечо дорожная
сумка), Робинзон (в плаще, правая пола закинута на левое плечо, мягкая высокая шляпа надета набок), Кнуров, Вожеватов. Иван выбегает из кофейной с веничком и бросается обметать Паратова.
Вошла Спивак в белом платье, в белой шляпе с пером страуса, с кожаной
сумкой, набитой нотами.
— Ты продашь все. Деньги — независимость, милый. В
сумке. И в портфеле, в чемодане. Ах, боже мой!.. Неужели… нет — неужели я… Погаси огонь над кроватью… Режет глаза.
Открыл форточку в окне и, шагая по комнате, с папиросой в зубах, заметил на подзеркальнике золотые часы Варвары, взял их, взвесил на ладони. Эти часы подарил ей он. Когда будут прибирать комнату, их могут украсть. Он положил часы в карман своих брюк. Затем, взглянув на отраженное в зеркале озабоченное лицо свое, открыл
сумку. В ней оказалась пудреница, перчатки, записная книжка, флакон английской соли, карандаш от мигрени, золотой браслет, семьдесят три рубля бумажками, целая горсть серебра.
Он сел, открыл на коленях у себя небольшой ручной чемодан, очень изящный, с уголками оксидированного серебра. В нем — несессер, в
сумке верхней его крышки — дорогой портфель, в портфеле какие-то бумаги, а в одном из его отделений девять сторублевок, он сунул сторублевки во внутренний карман пиджака, а на их место положил 73 рубля. Все это он делал машинально, не оценивая: нужно или не нужно делать так? Делал и думал...
Четырнадцати, пятнадцати лет мальчик отправлялся частенько один, в тележке или верхом, с
сумкой у седла, с поручениями от отца в город, и никогда не случалось, чтоб он забыл что-нибудь, переиначил, недоглядел, дал промах.
Андрей вспрыгнул на лошадь. У седла были привязаны две
сумки: в одной лежал клеенчатый плащ и видны были толстые, подбитые гвоздями сапоги да несколько рубашек из верхлёвского полотна — вещи, купленные и взятые по настоянию отца; в другой лежал изящный фрак тонкого сукна, мохнатое пальто, дюжина тонких рубашек и ботинки, заказанные в Москве, в память наставлений матери.
В беседке сидел Марк. На столе лежало ружье и кожаная
сумка.
«Джукджур, — начал один учено-педантически, — по-тунгусски значит большая выпуклость — и нашим и вашим…» — «Совсем не то; это просто две кожаные
сумки, которые вешают по бокам лошади для провизии и вообще для всего, что надо иметь под рукой».
Я пошел берегом к баркасу, который ушел за мыс, почти к морю, так что пришлось идти версты три. Вскоре ко мне присоединились барон Шлипенбах и Гошкевич, у которого в
сумке шевелилось что-то живое: уж он успел набрать всякой всячины; в руках он нес пучок цветов и травы.
Он вышел в сени и тут же застал товарища, который подслушивал их разговор. Он, не отвечая на шутки товарищей, достал из
сумки деньги и понес ей.
— Нечего прощать. Ты меня не обидел. А и обидеть меня нельзя, — сказал старик и стал на плечо надевать снятую
сумку. Между тем перекладную телегу выкатили и запрягли лошадей.
Из города донесся по воде гул и медное дрожание большого охотницкого колокола. Стоявший подле Нехлюдова ямщик и все подводчики одни за другими сняли шапки и перекрестились. Ближе же всех стоявший у перил невысокий лохматый старик, которого Нехлюдов сначала не заметил, не перекрестился, а, подняв голову, уставился на Нехлюдова. Старик этот был одет в заплатанный òзям, суконные штаны и разношенные, заплатанные бродни. За плечами была небольшая
сумка, на голове высокая меховая вытертая шапка.
Красоткин запустил руку в свою
сумку и, вынув из нее маленькую бронзовую пушечку, поставил ее на стол.
В этих мыслях он оделся в свое ватное зимнее пальтишко с меховым воротником из какого-то котика, навесил через плечо свою
сумку и, несмотря на прежние неоднократные мольбы матери, чтоб он по «такому холоду», выходя со двора, всегда надевал калошки, только с презрением посмотрел на них, проходя чрез переднюю, и вышел в одних сапогах.
И Коля, торопясь, вытащил из своей
сумки свою бронзовую пушечку. Торопился он потому, что уж сам был очень счастлив: в другое время так выждал бы, когда пройдет эффект, произведенный Перезвоном, но теперь поспешил, презирая всякую выдержку: «уж и так счастливы, так вот вам и еще счастья!» Сам уж он был очень упоен.
Красоткин опять слазил в
сумку и вынул из нее маленький пузырек, в котором действительно было насыпано несколько настоящего пороха, а в свернутой бумажке оказалось несколько крупинок дроби. Он даже откупорил пузырек и высыпал немножко пороху на ладонь.
Этот неприкосновенный запас спичек я хранил в своей
сумке.
Жуки долго еще попадались то на одеяле, то на шинели, то у кого-нибудь в
сумке, то в головном уборе.
Калиныч (как узнал я после) каждый день ходил с барином на охоту, носил его
сумку, иногда и ружье, замечал, где садится птица, доставал воды, набирал земляники, устроивал шалаши, бегал за дрожками; без него г-н Полутыкин шагу ступить не мог.
Шкура его, покрытая жесткими волосами, употребляется ими на чехлы к ружьям и оторочку
сумок.
Снаряжение стрелков состояло из следующих предметов: финские ножи, патронташи, носившиеся вместо поясов, крученые веревки длиной в 2 м с кольцами и небольшие кожаные
сумки для разной мелочи (иголки, нитки, крючки, гвозди и т.д.).
Ночуя в одной комнате с человеком, коего мог он почесть личным своим врагом и одним из главных виновников его бедствия, Дубровский не мог удержаться от искушения. Он знал о существовании
сумки и решился ею завладеть. Мы видели, как изумил он бедного Антона Пафнутьича неожиданным своим превращением из учителей в разбойники.
Наскоро сполоснувши лицо водой, он одевается в белую пару из домотканого полотна, выпивает большую рюмку зверобойной настойки, заедает ломтем черного хлеба, другой такой же ломоть, густо посоленный, кладет в сетчатую
сумку, подпоясывается ремнем, за который затыкает нагайку, и выходит в гостиную.
Он мало спал ночью, и в глазах у него мутится; чтобы развлечь себя, он вынимает из
сумки кусок хлеба и ест, потом опять закуривает трубку и опять ест.
Оказывается, что в
сумке, кроме инструментов, были казенные деньги и документы. Пропажа
сумки была погибелью для нее: под суд!
— Коська сунул мне в руку
сумку и исчез… Когда я выбежала за ним на двор, он был уже в воротах и убежал, — продолжала она.
— Ольга Петровна. Вот ваша
сумка, все цело, ни синь пороха не тронуто…
По Солянке было рискованно ходить с узелками и
сумками даже днем, особенно женщинам: налетали хулиганы, выхватывали из рук узелки и мчались в Свиньинский переулок, где на глазах преследователей исчезали в безмолвных грудах кирпичей. Преследователи останавливались в изумлении — и вдруг в них летели кирпичи. Откуда — неизвестно… Один, другой… Иногда проходившие видели дымок, вьющийся из мусора.
Через минуту Коське передали сумочку, и он убежал с ней стремглав, но не в условленное место, в Поляковский сад на Бронной, где ребята обыкновенно «тырбанили слам», а убежал он по бульварам к Трубе, потом к Покровке, а оттуда к Мясницкой части, где и сел у ворот, в сторонке. Спрятал под лохмотья
сумку и ждет.
Я разыскал свою походную
сумку и подал на берег два обломка целлулоидной гребенки, захваченные мною из города нарочно для такого случая.
— Ну, а теперь куды мы его денем? — спрашивал Артем, запрятывая кожаную
сумку за пазуху. — Здесь не годится оставлять… Та же Аграфена пойдет да на нас и докажет.
— Вот она где… — шепотом говорил Артем, срывая с убитого кожаную
сумку, которую тот носил под рубахой.
— У меня в
сумке есть еще маленький кусок сыру, хотите — мы поделимся? — спрашивал француз.
Она знала, до чего я был охотник, и сейчас стала просить, чтоб я почитал ей книжку, которая лежала в боковой
сумке; но я не стал даже и читать, так мне было грустно.
Я, сонный, ударился бровью об круглую медную шляпку гвоздя, на котором висела
сумка, и, сверх того, едва не задохся, потому что Параша, сестрица и множество подушек упали мне на лицо, и особенно потому, что не скоро подняли опрокинутый возок.
Подходя к своей гостинице, он еще издали заметил какую-то весьма подозрительной наружности, стоящую около подъезда, тележку парой, а потом, когда он вошел в свой номер, то увидал там стоящего жандарма с
сумкой через плечо. Сомненья его сейчас же все разрешились.
Через полчаса возвращается эскулап: щегольская жакетка,
сумка через плечо…
Наружность он имел совершенно приличную, даже джентльменскую; одет был в легкую визитку и вещей имел очень мало: небольшой ручной сак,
сумку через плечо и плед.
Этот арсенал был красиво гарнирован различной охотничьей сбруей — ягдташами, патронницами, пороховницами, кожаными мешками с дробью,
сумками и сумочками — вообще всякой охотничьей дрянью, назначение которой известно только записным охотникам.
Возьмет он
сумку странническую, а там всё цветнички [7] да записочки разные, а в записочках-то уж чего-чего не наврано! И „горнего-то Иерусалима жителю“, и „райского жития ревнителю“, и „паче звезд небесных добродетелями изукрашенному“!
Два офицера, один в адъютантской шинели, другой в пехотной, но тонкой, и с
сумкой через плечо, сидели около лежанки, и по одному тому, как они смотрели на других, и как тот, который был с
сумкой, курил сигару, видно было, что они не фронтовые пехотные офицеры, и что они довольны этим.
В офицере же с
сумкой, которого лицо он видел где-то, ему всё казалось противно и нагло.
— Э сеси y аште? [ — Почему эта птица здесь? — Потому что это
сумка гвардейского полка; у него императорский орел. — А вы из гвардии? — Нет, шестого линейного. — А это где купили?] — спрашивает офицер, указывая на деревянную желтую сигарочницу, в которой француз курит папиросу.
Вот в кружке собравшихся около него русских и французов, молоденькой офицер, хотя плохо, но достаточно хорошо, чтоб его понимали, говорящий по-французски, рассматривает гвардейскую
сумку.