Неточные совпадения
Я ему заметил, что в Кенигсберге я спрашивал и мне сказали, что места останутся, кондуктор ссылался на снег и на необходимость взять дилижанс на полозьях; против этого нечего было сказать. Мы начали перегружаться с детьми и с пожитками ночью, в мокром снегу. На
следующей станции та же история, и кондуктор уже не давал себе труда
объяснять перемену экипажа. Так мы проехали с полдороги, тут он объявил нам очень просто, что «нам дадут только пять мест».
Но никакие вразумления не действовали, и в
следующий праздник та же история повторялась с буквальною точностью. Не раз, ввиду подобных фактов, матушка заподозривала Конона в затаенной строптивости, но, по размышлении, оставила свои подозрения и убедилась, что гораздо проще
объяснить его поведение тем, что он — «природный олух». Эта кличка была как раз ему впору; она вполне исчерпывала его внутреннее содержание и определяла все поступки.
Последний сидел в своей комнате, не показываясь на крики сердитой бабы, а на
следующее утро опять появился на подоконнике с таинственным предметом под полой. Нам он
объяснил во время одевания, что Петрик — скверный, скверный, скверный мальчишка. И мать у него подлая баба… И что она дура, а он, Уляницкий, «достанет себе другого мальчика, еще лучше». Он сердился, повторял слова, и его козлиная бородка вздрагивала очень выразительно.
Это мнение охотничье и народное, но один почтенный профессор, почтивший мою своими замечаниями,
объясняет блеяние дикого барашка
следующим образом: «Бекас, бросаясь стремительно вниз с распущенными крыльями, не производит ими никаких размахов.
Было уже без пяти минут три, когда я вернулся в класс. Учитель, как будто не замечая ни моего отсутствия, ни моего присутствия,
объяснял Володе
следующий урок. Когда он, окончив свои толкования, начал складывать тетради и Володя вышел в другую комнату, чтобы принести билетик, мне пришла отрадная мысль, что все кончено и про меня забудут.
Все эти капризы и странности Петр Михайлыч, все еще видевший в дочери полуребенка,
объяснял расстройством нервов и твердо был уверен, что на
следующее же лето все пройдет от купанья, а вместе с тем неимоверно восхищался, замечая, что Настенька с каждым днем обогащается сведениями, или, как он выражался, расширяет свой умственный кругозор.
— Место для этого — ваша церковь и мой дом! —
объяснил, начав уже покрикивать, Егор Егорыч. — Весь обряд должен будет произойти
следующим образом, — продолжал он, заранее, как видно, все уже обдумавший, — поручителем Сусанны Николаевны будет Сверстов!.. Вас я прошу, как человека умного и масона ученого, быть ее ритором!.. Я же, как не лишенный до сих пор звания великого мастера, исполню обязанности того!..
— О состоянии вы можете справиться в первом отделении, —
объяснили ей, указав на
следующую комнату.
Кончалось это обыкновенно тем, что Локоткову доставался нуль за поведение, но это ему, бывало, неймется, и на
следующий урок Локотков снова, бывало, смущает учителя,
объясняя ему, что он не так перевел, будто «голодный мужик выпил кувшин воды одним духом».
Общее положение литературы отразилось, разумеется, отчасти и на Островском; оно, может быть, во многом
объясняет ту долю неопределенности некоторых
следующих его пьес, которая подала повод к таким нападкам на него в начале пятидесятых годов.
Затем, прощаясь с читателями до
следующего нумера, в коем постараемся обстоятельнейше
объяснить нашу profession de foi, [символ веры.] воскликнем: с нами наше право, а затем, да пребудет над нами божие благословение!»
Поведение Вадима с протчими слугами было непонятно, потому что его цели никто не знал; я
объясню его сколько можно
следующим разговором; на крыльце дома сидело двое слуг, один старый, другой лет двадцати; вот слова их...
И здесь опять следовало Павлу
объяснить, что ему теперь в этом городе веселее, чем во всей вселенной; но он даже ничего не сказал и только в
следующее затем довольно продолжительное молчание робко взглядывал на Юлию. Она вздохнула.
Уже в 1784 году, за напечатание неблагоприятной для иезуитов истории их ордена в «Московских ведомостях» (№№ 69–71), она выразила свой гнев на Новикова и велела отобрать эти листы «Ведомостей»,
объяснив причину своего гнева
следующим образом: «ибо, дав покровительство наше сему ордену, не можем дозволить, чтоб от кого-либо малейшее предосужение оному учинено было» (см. «Москвитянин», 1843, № 1, стр.
—
Объясняю, — резал Петрусь. — Знание ли предмета составило науку, или наука открыла в человеке знание? Поясняю
следующим предложением: человек постиг грамматику и составил ее: ergo, до того не было ее. Каким же образом он постигал ту науку, которой еще не было? Обращаюсь к первому предложению: знание ли от науки или наука от знания?
— Я так и запишу, а об остальном, касающемся неверности вашей жены, до
следующего раза… Теперь мы перейдем к другому, а именно: я попрошу вас
объяснить мне, как вы попали вчера в лес, где была убита Ольга Николаевна… Ведь вы, как говорите, в городе были… Как же вы очутились в лесу?
— Несуразное толкуете, девочка! — вступился за меня отечески добрый ко всем нам священник. — Госпожа Израэл примерно прежние уроки отвечала, и теперь я болезнью только и могу
объяснить ее забывчивость! Щите с Богом, деточка, к
следующему уроку вы все это хорошенько усвоите! — и священник, ласково кивнув головой, отпустил меня.
Вечером Ашанин прочел только полглавы. Адмирал
объяснил, что он хочет спать и слушать хорошо не может. Зато на
следующий день он внимательно и с видимым интересом прослушал окончание.
— Ваш поступок будет оценен по заслугам господином директором, — и стал
объяснять новый урок к
следующему дню.
— Поди сюда! — сказал ему Фролов. —
Объясняй нам
следующий факт. Было время, когда вы, татары, владели нами и брали с нас дань, а теперь вы у русских в лакеях служите и халаты продаете. Чем
объяснить такую перемену?
Он был там именно для того, чтобы достать шкатулку Ильяшевича, но осевшая и разрушившаяся от времени печка, обрушившиеся балки и масса насыпавшегося мусора делали невозможным совершить эту работу одному, без инструментов, а потому он с пустыми руками отправился на
следующий день в Завидово,
объяснив Борису Ивановичу встреченное им препятствие в исполнении его обещания.
«Чудак Суворов» стоял в одном ряду с «великолепным Потемкиным» в глазах придворных сфер. Он сам впоследствии
следующим образом
объяснял самого себя...
Такое заключение историков можно
объяснить разве только
следующим: 1) история пишется учеными, и потому им естественно и приятно думать, что деятельность их сословия есть основание движения всего человечества, точно так же, как это естественно и приятно думать купцам, земледельцам, солдатам (это не высказывается только потому, что купцы и солдаты не пишут истории), и 2) духовная деятельность, просвещение, цивилизация, культура, идея, — всё это понятия неясные, неопределенные, под знаменем которых весьма удобно употреблять словà, имеющие еще менее ясного значения и потому легко подставляемые под всякие теории.