Неточные совпадения
Я забывал, что мертвое
тело, которое лежало предо мною и на которое я бессмысленно смотрел, как на предмет, не имеющий ничего
общего с моими воспоминаниями, была она.
Ни словечка при этом не вымолвила, хоть бы взглянула, а взяла только наш большой драдедамовый [Драдедам — тонкое (дамское) сукно.] зеленый платок (
общий такой у нас платок есть, драдедамовый), накрыла им совсем голову и лицо и легла на кровать лицом к стенке, только плечики да
тело все вздрагивают…
Общая окраска
тела козули летом темно-ржавая, зимой — буро-серая.
Кстати, два слова о маньчжурской белке. Этот представитель грызунов имеет длинное
тело и длинный пушистый хвост. Небольшая красивая головка его украшена большими черными глазами и небольшими закругленными ушами, оканчивающимися пучком длинных черных волос, расположенных веерообразно.
Общая окраска белки пепельно-серая, хвост и голова черные, брюшко белое. Изредка встречаются отдельные экземпляры с желтыми подпалинами.
Летняя окраска его весьма пестрая:
общий тон шерсти красно-кирпичный; по сторонам
тела расположено семь рядов белых пятен величиной с яблоко; по спине проходит черный ремень; хвост животного, которым он постоянно помахивает, украшен длинными черными волосами.
Ободренный знаками всеобщего удовольствия, рядчик совсем завихрился, и уж такие начал отделывать завитушки, так защелкал и забарабанил языком, так неистово заиграл горлом, что, когда наконец, утомленный, бледный и облитый горячим потом, он пустил, перекинувшись назад всем
телом, последний замирающий возглас, —
общий, слитный крик ответил ему неистовым взрывом.
Мало-помалу движения осьминога становились медленнее; по
телу его начали пробегать судороги, окраска стала блекнуть, и наружу все больше и больше стал выступать один
общий буро-красный цвет.
До слуха моего донесся шорох. Скоро я увидел и виновника шума — это была енотовидная собака — животное, занимающее среднее место между собаками, куницами и енотами.
Тело ее, длиною около 80 см, поддерживается короткими ногами, голова заостренная, хвост длинный,
общая окраска серая с темными и белесоватыми просветами, шерсть длинная, отчего животное кажется больше, чем есть на самом деле.
Все это на меня производило впечатление блестящих холодных снежинок, падающих на голое
тело. Я чувствовал, что эти отдельные блестки, разрозненные, случайно вырывавшиеся в жару случайных споров, светятся каким-то особенным светом, резким, холодным, но идущим из
общего источника…
Помимо таких причин, как паралич сердца, разрыв сердца, апоплексия,
общий паралич
тела и т. п., в метрических книгах показаны еще «скоропостижно» умершими 17 человек; из них больше половины было в возрасте от 22 до 40 лет, и только одному было больше 50.
Этот недостаток женщин и семей в селениях Тымовского округа, часто поразительный, не соответствующий
общему числу женщин и семей на Сахалине, объясняется не какими-либо местными или экономическими условиями, а тем, что все вновь прибывающие партии сортируются в Александровске и местные чиновники, по пословице «своя рубашка ближе к
телу», задерживают большинство женщин для своего округа, и притом «лучшеньких себе, а что похуже, то нам», как говорили тымовские чиновники.
Причины смерти почти всякий раз регистрируются священниками по запискам врачей и фельдшеров, много тут фантазии, [Между прочим, я встречал тут такие диагнозы, как неумеренное питье от груди, неразвитость к жизни, душевная болезнь сердца, воспаление
тела, внутреннее истощение, курьезный пневмоний, Шпер и проч.] но в
общем этот материал по существу тот же, что и в «Правдивых книгах», не лучше и не хуже.
Крестьянин уверял меня, что таких много шатается по полям; он ошибся: я не только в эту весну, но и никогда уже таких сивок не встречал; я все называю их сивками, потому что неизвестные птички были совершенно на них похожи всем своим образованьем, кроме того, что головки их показались мне не так велики и более соразмерны с
общею величиной
тела.
Кто
тело предаст
общей нашей матери, сырой земле?
Но нередкий в справедливом негодовании своем скажет нам: тот, кто рачит о устройстве твоих чертогов, тот, кто их нагревает, тот, кто огненную пряность полуденных растений сочетает с хладною вязкостию северных туков для услаждения расслабленного твоего желудка и оцепенелого твоего вкуса; тот, кто воспеняет в сосуде твоем сладкий сок африканского винограда; тот, кто умащает окружие твоей колесницы, кормит и напояет коней твоих; тот, кто во имя твое кровавую битву ведет со зверями дубравными и птицами небесными, — все сии тунеядцы, все сии лелеятели, как и многие другие, твоея надменности высятся надо мною: над источившим потоки кровей на ратном поле, над потерявшим нужнейшие члены
тела моего, защищая грады твои и чертоги, в них же сокрытая твоя робость завесою величавости мужеством казалася; над провождающим дни веселий, юности и утех во сбережении малейшия полушки, да облегчится, елико то возможно,
общее бремя налогов; над не рачившим о имении своем, трудяся деннонощно в снискании средств к достижению блаженств общественных; над попирающим родством, приязнь, союз сердца и крови, вещая правду на суде во имя твое, да возлюблен будеши.
Нетерпеливо платят вперед деньги и на публичной кровати, еще не остывшей от
тела предшественника, совершают бесцельно самое великое и прекрасное из мировых таинств — таинство зарождения новой жизни, И женщины с равнодушной готовностью, с однообразными словами, с заученными профессиональными движениями удовлетворяют, как машины, их желаниям, чтобы тотчас же после них, в ту же ночь, с теми же словами, улыбками и жестами принять третьего, четвертого, десятого мужчину, нередко уже ждущего своей очереди в
общем зале.
Изнуренные лица, вялые движения и
общий убитый вид сразу выделял их из
общей массы, точно они сейчас только были откопаны откуда-то из-под земли и не успели еще отмыть прильнувшей к
телу и платью желтой вязкой глины.
Теперь Ромашов один. Плавно и упруго, едва касаясь ногами земли, приближается он к заветной черте. Голова его дерзко закинута назад и гордым вызовом обращена влево. Во всем
теле у него такое ощущение легкости и свободы, точно он получил неожиданную способность летать. И, сознавая себя предметом
общего восхищения, прекрасным центром всего мира, он говорит сам себе в каком-то радужном, восторженном сне...
Прежде он отдавал на
общее поругание свой нос, свое лицо, свое
тело; теперь поругание проникло в самое его нутро.
Всю вескость последнего правила пришлось вскоре Александрову испытать на практике, и урок был не из нежных. Вставали юнкера всегда в семь часов утра; чистили сапоги и платье, оправляли койки и с полотенцем, мылом и зубной щеткой шли в
общую круглую умывалку, под медные краны. Сегодняшнее сентябрьское утро было сумрачное, моросил серый дождик; желто-зеленый туман висел за окнами. Тяжесть была во всем
теле, и не хотелось покидать кровати.
Избранники сии пошли отыскивать труп и, по тайному предчувствию, вошли на одну гору, где и хотели отдохнуть, но когда прилегли на землю, то почувствовали, что она была очень рыхла; заподозрив, что это была именно могила Адонирама, они воткнули в это место для памяти ветку акации и возвратились к прочим мастерам, с которыми на
общем совещании было положено: заменить слово Иегова тем словом, какое кто-либо скажет из них, когда
тело Адонирама будет найдено; оно действительно было отыскано там, где предполагалось, и когда один из мастеров взял труп за руку, то мясо сползло с костей, и он в страхе воскликнул: макбенак, что по-еврейски значит: «плоть отделяется от костей».
К
общему удивлению Прасковья Ивановна, во время пребывания своего в Парашине и во время печальной церемонии, не выронила ни одной слезинки, но можно себе представить, чего стоило такое усилие ее растерзанной душе и еще больному
телу! По ее желанию пробыли в Парашине только несколько часов, и она не входила во флигель, в котором жил и умер ее муж.
Тотчас же на земле закипела свалка, и десятки
тел смешались в одну
общую кричащую массу.
Евсеич поспешил мне на помощь и ухватился за мое удилище; но я, помня его недавние слова, беспрестанно повторял, чтоб он тащил потише; наконец, благодаря новой крепкой лесе и не очень гнуткому удилищу, которого я не выпускал из рук, выволокли мы на берег кое-как
общими силами самого крупного язя, на которого Евсеич упал всем
телом, восклицая: «Вот он, соколик! теперь не уйдет!» Я дрожал от радости, как в лихорадке, что, впрочем, и потом случалось со мной, когда я выуживал большую рыбу; долго я не мог успокоиться, беспрестанно бегал посмотреть на язя, который лежал в траве на берегу, в безопасном месте.
— Ах ты, шайтан! — удивлялись башкиры, освобождая его из
общей массы мертвых
тел. — Да как ты-то попал?
Тела живых существ исчезли в прахе, и вечная материя обратила их в камни, в воду, в облака, а души их всех слились в одну.
Общая мировая душа — это я… я… Во мне душа и Александра Великого, и Цезаря, и Шекспира, и Наполеона, и последней пиявки. Во мне сознания людей слились с инстинктами животных, и я помню все, все, все, и каждую жизнь в себе самой я переживаю вновь.
Это было личико, ловко написанное, но совершенно идеальное, холодное, состоявшее из одних
общих черт, не принявшее живого
тела.
Кухарь, при помощи десятка баб, взятых с работы, управляется с птицею, поросятами, кореньями, зеленью; булочница дрожит
телом и духом, чтобы опара на булки была хороша и чтобы тесто выходилось и булки выпеклись бы на славу; кухарка в другой кухне, с помощницами, также управляется с птицею, выданною ей, но уже не кормленою, а из числа гуляющих на свободе, и приготовляет в больших горшках обед особо для конюхов гостиных, для казаков, препровождающих пана полковника и прочих панов; особо и повкуснее для мелкой шляхты, которые приедут за панами: им не дозволено находиться за
общим столом с важными особами.
Между двумя поколениями заключен был, безмолвно и сердечно, крепкий союз против третьего поколения, отжившего, парализованного, охладевшего, но все еще мешавшего
общему довольству и спокойствию, пугавшего новую жизнь своим полумертвым
телом, похожим на труп, заживо разлагающийся и смердящий.
С той же стихийной стремительностью, с какой эта толпа вторгалась в хату, она кинулась на улицу. Кто-то схватил Василя сзади и швырнул его в кучу барахтающихся
тел, и, стиснутый со всех сторон, оглушенный, измятый в дверях кулаками и локтями, он был выброшен
общим потоком наружу.
Читать не хотелось, во всем
теле чувствовалась усталость, и состояние в
общем было такое, как у актера после блестяще сыгранной роли.
Следовательно, тот, напр., факт, что при истощении
тела от болезни усиливается деятельность воображения, нисколько не противоречит
общей гармонии организма, а, напротив, подтверждает её.
Понятно поэтому, в какой близкой связи находится деятельность мозга с
общим состоянием
тела.
Утвердив на прочных началах
общую статистику помешательства, перейдем снова к частным случаям. В качестве врача я был часто призываем лечить
тело там, где следовало лечить душу; невероятно, в каком чаду нелепостей, в каком резком безумии находились все мои пациенты обоих полов.
Он любил и умел плавать; и, купаясь летом на Неве, в
общей купальне, он так спокойно, внимательно и сосредоточенно изучал свое
тело, точно никого здесь не было.
Безбожный пир, безбожные безумцы!
Вы пиршеством и песнями разврата
Ругаетесь над мрачной тишиной,
Повсюду смертию распространенной!
Средь ужаса плачевных похорон,
Средь бледных лиц молюсь я на кладбище,
А ваши ненавистные восторги
Смущают тишину гробов — и землю
Над мертвыми
телами потрясают!
Когда бы стариков и жен моленья
Не освятили
общей, смертной ямы...
Но спустя некоторое время я стал замечать, что со мною творится что-то неладное: появилась
общая вялость и отвращение к труду, аппетит был плох, меня мучила постоянная жажда; я начал худеть; по
телу то там, то здесь стали образовываться нарывы; мочеотделение было очень обильное; я исследовал мочу на сахар, — сахара не оказалось.
Я вышел, как убитый; дело было ясно: своими втираниями я разогнал из железы гной по всему
телу, и у мальчика начиналось
общее гноекровие, от которого спасения нет.
В третий входит он дом, и объял его страх:
Видит, в длинной палате вонючей,
Все острижены вкруг, в сюртуках и в очках,
Собралися красавицы кучей.
Про какие-то женские споря права,
Совершают они, засуча рукава,
Пресловутое
общее дело:
Потрошат чье-то мертвое
тело.
Господь облекся плотью не только в смысле
общей причастности к ней, но и в самом конкретном смысле: воплотился в индивидуальное
тело, с ним жил и страдал, с ним и воскрес, оставив пустую гробницу, — пустота эта в смысле отсутствия
тела еще подчеркивается оставленными в ней погребальными пеленами и «платом, который был на главе Его» (Ио. 20:7).
Для философского понимания телесности эти различия несущественны, и
тела разных «планов» сливаются в
общем понятии
тела.].
Учение Плотина о
теле, как мы уже знаем, связано с его
общей эманационной космологией, согласно которой материальность есть удаленность от Единого, только минус и потому зло,
тело же есть материя.
Хотя собственная жизнь ангелов для нас совершенно недоведома, мы знаем, однако, что и ангелы сотворены Богом и, хотя бесплотны в том смысле, что не имеют
тела человеческого, но имеют ипостась: они суть не безликие, а ипостасные силы Божий, созданные Логосом [Шеллинг в своем учении об ангелах (Philosophie der Offenbarung, II, 284 ел.), в соответствии
общим своим взглядам, отрицает сотворенность ангелов (nicht erschaffen) и видит в них только «потенции» или идеи: «leder Engel ist die Potenz — Idee eines Bestimmten Geschöpfes des Individuums» (286).
Кто презирает
тело, с теми Ницше не желает иметь ничего
общего, с теми ему совсем не по дороге.
Грохольский залюбовался. Лиза не бог весть какая красавица. Правда, ее маленькое кошачье личико, с карими глазами и с вздернутым носиком, свежо и даже пикантно, ее жидкие волосы черны, как сажа, и кудрявы, маленькое
тело грациозно, подвижно и правильно, как
тело электрического угря, но в
общем… Впрочем, в сторону мой вкус. Грохольский, избалованный женщинами, любивший и разлюбивший на своем веку сотни раз, видел в ней красавицу. Он любил ее, а слепая любовь везде находит идеальную красоту.
Четыре
тела слились в
общую кучу. Они возились и барахтались на траве. Мелькало красное, напряженное лицо Митрыча и его огромные мускулистые руки, охватывавшие сразу двоих, а то и всех троих. Токарев сидел на скамейке, смеялся и смотрел на борьбу. Ему бросилось в глаза злобно-нахмуренное лицо Сергея, придавленного к земле локтем Митрыча. Наконец, Борисоглебского подмяли под низ, и все трое навалились на него.
Откликнулся грудной нотой пассажир, старше его, лет за сорок, в люстриновом балахоне и мягкой шляпе, стр.9 худощавый, с седеющей бородкой и утомленным лицом. Его можно было принять за кого угодно — за мелкого чиновника, торговца или небогатого помещика. Что-то, однако, в манере вглядываться и в
общей посадке
тела отзывалось не провинцией.
Как нет ничего
общего в веществе моего
тела, каким оно было десять лет назад и теперешним, как не было одного
тела, так и не было во мне одного сознания.
Перо отказывается описывать эти ужасы, скажем лишь, что после окончания кровавой расправы и отъезда государя во Псков, все, еще живые, духовенство, миряне, собрались в поле, у церкви Рождества Христова, служить
общую панихиду над тамошнею скудельницею, где лежало десять тысяч неотпетых христианских
тел.
Священник пустился разъяснять крестьянам, что хотя покойный пономарь и действительно был пьяница, но что он умер смертью не наглою и не насильственною, что он не самоубийца, и
тело его следовало схоронить на
общем кладбище, а выкапывать из могил погребенные
тела без разрешения начальства нельзя, что за это всем может быть большой ответ.