Неточные совпадения
Артемий Филиппович (
в сторону).Эка, черт возьми, уж и
в генералы лезет! Чего доброго, может, и будет генералом. Ведь у него важности, лукавый не взял бы его, довольно. (
Обращаясь к нему.)Тогда, Антон Антонович, и нас не позабудьте.
— Положим, княгиня, что это не поверхностное, — сказал он, — но внутреннее. Но не
в том дело — и он опять
обратился к генералу, с которым говорил серьезно, — не забудьте, что скачут военные, которые избрали эту деятельность, и согласитесь, что всякое призвание имеет свою оборотную
сторону медали. Это прямо входит
в обязанности военного. Безобразный спорт кулачного боя или испанских тореадоров есть признак варварства. Но специализованный спорт есть признак развития.
— Я не высказываю своего мнения о том и другом образовании, — с улыбкой снисхождения, как к ребенку, сказал Сергей Иванович, подставляя свой стакан, — я только говорю, что обе
стороны имеют сильные доводы, — продолжал он,
обращаясь к Алексею Александровичу. — Я классик по образованию, но
в споре этом я лично не могу найти своего места. Я не вижу ясных доводов, почему классическим наукам дано преимущество пред реальными.
— Ну, что, дичь есть? —
обратился к Левину Степан Аркадьич, едва поспевавший каждому сказать приветствие. — Мы вот с ним имеем самые жестокие намерения. — Как же, maman, они с тех пор не были
в Москве. — Ну, Таня, вот тебе! — Достань, пожалуйста,
в коляске сзади, — на все
стороны говорил он. — Как ты посвежела, Долленька, — говорил он жене, еще раз целуя ее руку, удерживая ее
в своей и по трепливая сверху другою.
В то время, когда Самосвистов подвизался
в лице воина, юрисконсульт произвел чудеса на гражданском поприще: губернатору дал знать
стороною, что прокурор на него пишет донос; жандармскому чиновнику дал знать, <что> секретно проживающий чиновник пишет на него доносы; секретно проживавшего чиновника уверил, что есть еще секретнейший чиновник, который на него доносит, — и всех привел
в такое положение, что к нему должны были
обратиться за советами.
Все, что ни было,
обратилось к нему навстречу, кто с картами
в руках, кто на самом интересном пункте разговора произнесши: «а нижний земский суд отвечает на это…», но что такое отвечает земский суд, уж это он бросил
в сторону и спешил с приветствием к нашему герою.
— Позвольте, позвольте, я с вами совершенно согласен, но позвольте и мне разъяснить, — подхватил опять Раскольников,
обращаясь не к письмоводителю, а все к Никодиму Фомичу, но стараясь всеми силами
обращаться тоже и к Илье Петровичу, хотя тот упорно делал вид, что роется
в бумагах и презрительно не обращает на него внимания, — позвольте и мне с своей
стороны разъяснить, что я живу у ней уж около трех лет, с самого приезда из провинции и прежде… прежде… впрочем, отчего ж мне и не признаться
в свою очередь, с самого начала я дал обещание, что женюсь на ее дочери, обещание словесное, совершенно свободное…
Затем я вас проводил до дверей, — все
в том же, с вашей
стороны, смущении, — после чего, оставшись наедине с Андреем Семеновичем и переговорив с ним минут около десяти, Андрей Семенович вышел, я же снова
обратился к столу, с лежавшими на нем деньгами, с целью, сосчитав их, отложить, как и предполагал я прежде, особо.
Та, не откладывая, тут же вынула портмоне и стала отдавать деньги, причем тотчас подвернулся мичман и протянул было руку получить, но Татьяна Павловна почти ударом отбила его руку
в сторону и
обратилась к Марье.
Я так думал вслух, при купцах, и они согласились со мною. С общей точки зрения оно очень хорошо; а для этих пяти, шести, десяти человек — нет. Торговля
в этой малонаселенной части империи
обращается, как кровь
в жилах, помогая распространению народонаселения. Одно место глохнет, другое возникает рядом, потом третье и т. д., а между тем люди разбредутся
в разные
стороны, оснуются
в глуши и вместо золота начнут добывать из земли что-нибудь другое.
— Вы не имеете никакого римского права уезжать без ужина, — говорил Иван Петрович, провожая его. — Это с вашей
стороны весьма перпендикулярно. А ну-ка, изобрази! — сказал он,
обращаясь в передней к Паве.
Оба они как вошли
в комнату, так тотчас же, несмотря на вопросы Николая Парфеновича, стали
обращаться с ответами к стоявшему
в стороне Михаилу Макаровичу, принимая его, по неведению, за главный чин и начальствующее здесь лицо и называя его с каждым словом: «пане пулковнику».
С моей
стороны я желаю доброму и даровитому юноше всего лучшего, желаю, чтоб его юное прекраснодушие и стремление к народным началам не
обратилось впоследствии, как столь часто оно случается, со
стороны нравственной
в мрачный мистицизм, а со
стороны гражданской
в тупой шовинизм — два качества, грозящие, может быть, еще большим злом нации, чем даже раннее растление от ложно понятого и даром добытого европейского просвещения, каким страдает старший брат его».
Здесь речь Ипполита Кирилловича была прервана рукоплесканиями. Либерализм изображения русской тройки понравился. Правда, сорвалось лишь два-три клака, так что председатель не нашел даже нужным
обратиться к публике с угрозою «очистить залу» и лишь строго поглядел
в сторону клакеров. Но Ипполит Кириллович был ободрен: никогда-то ему до сих пор не аплодировали! Человека столько лет не хотели слушать, и вдруг возможность на всю Россию высказаться!
— Тебе сердись не надо, — сказал он,
обращаясь с утешениями к белке. — Наша внизу ходи, как орехи найди? Тебе туда смотри, там много орехов есть. — Он указал рукой на большой кедр; белка словно поняла его и направилась
в ту
сторону.
С левой
стороны высилась скалистая сопка. К реке она подходила отвесными обрывами. Здесь мы нашли небольшое углубление вроде пещеры и развели
в нем костер. Дерсу повесил над огнем котелок и вскипятил воду. Затем он достал из своей котомки кусок изюбровой кожи, опалил ее на огне и стал ножом мелко крошить, как лапшу. Когда кожа была изрезана, он высыпал ее
в котелок и долго варил. Затем он
обратился ко всем со следующими словами...
За утренним чаем Г.И. Гранатман заспорил с Кожевниковым по вопросу, с какой
стороны ночью дул ветер. Кожевников указывал на восток, Гранатман — на юг, а мне казалось, что ветер дул с севера. Мы не могли столковаться и потому
обратились к Дерсу. Гольд сказал, что направление ветра ночью было с запада. При этом он указал на листья тростника. Утром с восходом солнца ветер стих, а листья так и остались загнутыми
в ту
сторону, куда их направил ветер.
Опасения Дерсу сбылись. Во вторую половину ночи пал стал двигаться прямо на нас, но, не найдя себе пищи, прошел
стороной. Вопреки ожиданиям, ночь была теплая, несмотря на безоблачное небо.
В тех случаях, когда я видел что-либо непонятное, я
обращался к Дерсу и всегда получал от него верные объяснения.
Марья Алексевна и ругала его вдогонку и кричала других извозчиков, и бросалась
в разные
стороны на несколько шагов, и махала руками, и окончательно установилась опять под колоннадой, и топала, и бесилась; а вокруг нее уже стояло человек пять парней, продающих разную разность у колонн Гостиного двора; парни любовались на нее, обменивались между собою замечаниями более или менее неуважительного свойства,
обращались к ней с похвалами остроумного и советами благонамеренного свойства: «Ай да барыня,
в кою пору успела нализаться, хват, барыня!» — «барыня, а барыня, купи пяток лимонов-то у меня, ими хорошо закусывать, для тебя дешево отдам!» — «барыня, а барыня, не слушай его, лимон не поможет, а ты поди опохмелись!» — «барыня, а барыня, здорова ты ругаться; давай об заклад ругаться, кто кого переругает!» — Марья Алексевна, сама не помня, что делает, хватила по уху ближайшего из собеседников — парня лет 17, не без грации высовывавшего ей язык: шапка слетела, а волосы тут, как раз под рукой; Марья Алексевна вцепилась
в них.
Когда кому нужда была
в ножике очинить перо, то он немедленно
обращался к Ивану Федоровичу, зная, что у него всегда водился ножик; и Иван Федорович, тогда еще просто Ванюша, вынимал его из небольшого кожаного чехольчика, привязанного к петле своего серенького сюртука, и просил только не скоблить пера острием ножика, уверяя, что для этого есть тупая
сторона.
Вернувшись, ни Кароль, ни его спутник ничего не сказали капитану о встрече, и он узнал о ней
стороной. Он был человек храбрый. Угрозы не пугали его, но умолчание Кароля он затаил глубоко
в душе как измену.
В обычное время он с мужиками
обращался лучше других, и мужики отчасти выделяли его из рядов ненавидимого и презираемого панства. Теперь он теснее сошелся с шляхтой и даже простил поджигателя Банькевича.
— И все это ничего не значит. У каждого верх над своей головой, а низ —
в центре земли… А бог везде, — вверху, и внизу, и по
сторонам. Значит, всюду и можно к нему
обращаться. Слушай, Казимир. Был ты этот раз у Яна?
Власов рассказывает
в своем отчете про поручика Евфонова, слабость которого, «с одной
стороны, привела к тому, что казарма,
в которой жили каторжные,
обратилась в кабак с карточною игрой и вертеп преступлений разного рода, а с другой — порывистая его жестокость вызвала ожесточение со
стороны каторжных.
Один из ваших убийц
в ваших глазах
обратился в женщину, а из женщины
в маленького, хитрого, гадкого карлика, — и вы всё это допустили тотчас же, как совершившийся факт, почти без малейшего недоумения, и именно
в то самое время, когда, с другой
стороны, ваш разум был
в сильнейшем напряжении, выказывал чрезвычайную силу, хитрость, догадку, логику?
Всего больше удивило Домнушку, как муж подобрался к брату Макару. Ссориться открыто он, видимо, не желал, а показать свою силу все-таки надо. Когда Макар бывал дома, солдат шел
в его избу и
стороной заводил какой-нибудь общий хозяйственный разговор. После этого маленького вступления он уже прямо
обращался к снохе Татьяне...
Сумерками Розанова, уезжая, перецеловала всех совершенно фамильярно. С тою же теплотою она
обратилась было и к Лизе, но та холодно ответила ей: «Прощайте» и сделала два шага
в сторону.
— Я не имею чести знать Короната Савича, —
обратился он ко мне, — и, конечно, ничего не могу сказать против выбора им медицинской карьеры. Но, за всем тем, позволяю себе думать, что с его
стороны пренебрежение к юридической карьере, по малой мере, легкомысленно, ибо
в настоящее время профессия юриста есть самая священная из всех либеральных профессий, открытых современному человеку.
Сергей не хотел будить дедушку, но это сделал за него Арто. Он
в одно мгновение отыскал старика среди груды валявшихся на полу тел и, прежде чем тот успел опомниться, облизал ему с радостным визгом щеки, глаза, нос и рот. Дедушка проснулся, увидел на шее пуделя веревку, увидел лежащего рядом с собой, покрытого пылью мальчика и понял все. Он
обратился было к Сергею за разъяснениями, но не мог ничего добиться. Мальчик уже спал, разметав
в стороны руки и широко раскрыв рот.
Судьи зашевелились тяжело и беспокойно. Предводитель дворянства что-то прошептал судье с ленивым лицом, тот кивнул головой и
обратился к старичку, а с другой
стороны в то же время ему говорил
в ухо больной судья. Качаясь
в кресле вправо и влево, старичок что-то сказал Павлу, но голос его утонул
в ровном и широком потоке речи Власова.
Тополи, окаймлявшие шоссе, белые, низкие домики с черепичными крышами по
сторонам дороги, фигуры редких прохожих — все почернело, утратило цвета и перспективу; все предметы
обратились в черные плоские силуэты, но очертания их с прелестной четкостью стояли
в смуглом воздухе.
Разбитной (
обращаясь к Хоробиткиной). Сударыня, позвольте узнать,
в чем заключается ваша просьба? (
В сторону.) А недурна, черт побери!
— Так как же тут не поверуешь, сударь! — говорит он,
обращаясь уже исключительно ко мне, — конечно, живем мы вот здесь
в углу, словно
в языческой
стороне, ни про чудеса, ни про знамения не слышим, ну и бога-то ровно забудем. А придешь, например, хошь
в Москву, а там и камни-то словно говорят! пойдут это сказы да рассказы: там, послышишь, целение чудесное совершилось; там будто над неверующим знамение свое бог показал: ну и восчувствуешь, и растопится
в тебе сердце, мягче воску сделается!..
Показал, как иногда полезно бывает заставлять ум
обращаться к началам вещей, не торопясь формулированием изолированных выводов; как это обращение, с одной
стороны, укрепляет мыслящую способность, а с другой
стороны, возбуждает
в обывателе доверие, давая ему возможность понять,
в силу каких соображений и на какой приблизительно срок он обязывается быть твердым
в бедствиях.
Вероятно, если внимательнее поискать, то
в какой-нибудь щелке они и найдутся, но, с другой
стороны, сколько есть людей, которые, за упразднением, мечутся
в тоске, не зная,
в какую щель
обратиться с своей докукой?
Но однажды
в клубе, когда он, по какому-то горячему поводу, проговорил этот афоризм собравшейся около него кучке клубных посетителей (и всё людей не последних), Николай Всеволодович, стоявший
в стороне один и к которому никто и не
обращался, вдруг подошел к Павлу Павловичу, неожиданно, но крепко ухватил его за нос двумя пальцами и успел протянуть за собою по зале два-три шага.
— Я заявляю, — прохрипел Гаганов (у него пересохло горло), опять
обращаясь к Маврикию Николаевичу, — что этот человек (он ткнул опять
в сторону Ставрогина) выстрелил нарочно на воздух… умышленно… Это опять обида! Он хочет сделать дуэль невозможною!
Пожар рос с неимоверною быстротой, вся степь по правую
сторону стана
обратилась в пылающее море, и вскоре огненные волны охватили крайние кибитки и озарили стан, похожий на встревоженный муравейник.
Но
в эту минуту толпа заколебалась, все головы
обратились в одну
сторону, и послышались восклицания...
За что же ты молчишь? — восклицал дьякон, вдруг совсем начиная плакать и
обращаясь с поднятыми руками
в ту
сторону, где полагал быть дому отца протопопа.
— Шесть лет
в ученье был, — продолжал хозяин, но Митенька уже не слушал его. Он делал всевозможные усилия, чтоб соблюсти приличие и заговорить с своею соседкой по левую
сторону, но разговор решительно не вязался, хотя и эта соседка была тоже очень и очень увлекательная блондинка. Он спрашивал ее, часто ли она гуляет, ездит ли по зимам
в Москву, но далее этого, так сказать, полицейского допроса идти не мог. И мысли, и взоры его невольно
обращались к хорошенькой предводительше.
Вошедший
обратился с просьбой о благословении и к дьякону. Дьякон извинился. Пришлец распрямился и, не говоря более ни одного слова, отошел к печке. Здесь, как обтянутый черною эмалью, стоял он, по-наполеоновски скрестя руки, с рыжеватой шляпой у груди, и то жался, то распрямлялся, поднимал вверх голову и вдруг опускал ее, ворошил длинным, вниз направленным, польским усом и заворачивался
в сторону.
— Excusez ma femme.] но все это пока
в сторону, а теперь к делу: бумага у меня для вас уже заготовлена; что вам там таскаться
в канцелярию? только выставить полк,
в какой вы хотите, — заключил он, вытаскивая из-за лацкана сложенный лист бумаги, и тотчас же вписал там
в пробеле имя какого-то гусарского полка, дал мне подписать и, взяв ее обратно, сказал мне, что я совершенно свободен и должен только завтра же
обратиться к такому-то портному, состроить себе юнкерскую форму, а послезавтра опять явиться сюда к генералу, который сам отвезет меня и отрекомендует моему полковому командиру.
Кирша вошел и расположился преспокойно
в переднем углу. Когда же приказчик, а за ним молодые и вся свадебная компания перебрались понемногу
в избу, то взоры
обратились на уродливую старуху, которая, сидя на полатях, покачивалась из
стороны в сторону и шептала какие-то варварские слова. Кирша заметил на полу, под самыми полатями, несколько снопов соломы, как будто без намерения брошенных, которые тотчас напомнили ему, чем должна кончиться вся комедия.
Но зато при первом звуке, раздавшемся
в сенях, он быстро поднял голову и тотчас же
обратился в ту
сторону. Увидев жену, которая показалась на крылечке с коромыслом и ведрами, он пошел к ней навстречу, самодовольно ухмыляясь
в бороду.
Этот малый и эта жена трепетали до мозга
в костях, когда тусклый взгляд Герасима
обращался в их
сторону;
в их покорности и повиновении было что-то непонятное.
Ручьи гремели со всех
сторон; каждая колея и расселина
обращались в поток, кативший мутную желтую воду к Оке, которая начинала уже синеть и отделялась земляною бахромою от снежных берегов своих.
При этом Глеб лукаво покосился
в ту
сторону, где находился приемыш. Гришка стоял на том же месте, но уже не скалил зубы. Смуглое лицо его изменилось и выражало на этот раз столько досады, что Глеб невольно усмехнулся; но старик по-прежнему не сказал ему ни слова и снова
обратился к сыну.
Словом сказать, всем стало весело, и беседа так и лилась рекою. И что ж! Мне же, или, лучше сказать, моей рассеянности было суждено нарушить общее мирное настроение и вновь направить умы
в сторону внутренней политики. Уже подавали пирожное, как бабеньке вдруг вздумалось
обратиться с вопросом и ко мне...
Первую половину вопроса статский советник признал правильною и, дабы удовлетворить потерпевшую
сторону,
обратился к уряднику, сказав: это все ты, каналья, сплетни разводишь! Но относительно проторей и убытков вымолвил кратко: будьте и тем счастливы, чего бог простил! Затем, запечатлев урядника, проследовал
в ближайшее село, для исследования по доносу тамошнего батюшки, будто местный сельский учитель превратно толкует события, говоря: сейте горохи, сажайте капусту, а о прочем не думайте!
Оставим
в стороне события мирового значения и
обратимся к нашей обыкновенной, будничной действительности.