Неточные совпадения
Он видит, как туча народа, точно саранча, движется, располагается на бивуаках, зажигает костры; видит мужчин в звериных шкурах, с дубинами,
оборванных матерей, голодных
детей; видит, как они режут, истребляют все на пути, как гибнут отсталые.
Такие же были у
оборванных опухших мужчин и женщин, с
детьми стоявших на углах улиц и просивших милостыню.
8 сентября, в праздник, я после обедни выходил из церкви с одним молодым чиновником, и как раз в это время несли на носилках покойника; несли четверо каторжных,
оборванные, с грубыми испитыми лицами, похожие на наших городских нищих; следом шли двое таких же, запасных, женщина с двумя
детьми и черный грузин Келбокиани, одетый в вольное платье (он служит писарем и зовут его князем), и все, по-видимому, спешили, боясь не застать в церкви священника.
— Пан судья! — заговорил он мягко. — Вы человек справедливый… отпустите
ребенка. Малый был в «дурном обществе», но, видит бог, он не сделал дурного дела, и если его сердце лежит к моим
оборванным беднягам, то, клянусь богородицей, лучше велите меня повесить, но я не допущу, чтобы мальчик пострадал из-за этого. Вот твоя кукла, малый!..
Грязные улицы, пасмурное небо, жалкие домишки,
оборванные, вялые
дети — ото всего веяло тоскою, одичалостью, неизбывною печалью.
Город был насыщен зноем, заборы, стены домов, земля — всё дышало мутным, горячим дыханием, в неподвижном воздухе стояла дымка пыли, жаркий блеск солнца яростно слепил глаза. Над заборами тяжело и мёртво висели вялые, жухлые ветви деревьев, душные серые тени лежали под ногами. То и дело встречались тёмные
оборванные мужики, бабы с
детьми на руках, под ноги тоже совались полуголые
дети и назойливо ныли, простирая руки за милостыней.
Офицерские жены и
дети, босые,
оборванные, рыдали, не зная, где искать убежища.
Софи поговорила с немкой и наняла этот будуар; в этом будуаре было грязно, черно, сыро и чадно; дверь отворялась в холодный коридор, по которому ползали какие-то
дети, жалкие,
оборванные, бледные, рыжие, с глазами, заплывшими золотухой; кругом все было битком набито пьяными мастеровыми; лучшую квартиру в этом этаже занимали швеи; никогда не было, по крайней мере днем, заметно, чтоб они работали, но по образу жизни видно было, что они далеки от крайности; кухарка, жившая у них, ежедневно раз пять бегала в полпивную с кувшином, у которого был отбит нос…
Учитель не все свои деньги пропивал; по крайней мере половину их он тратил на
детей Въезжей улицы. Бедняки всегда
детьми богаты; на этой улице, в ее пыли и ямах, с утра до вечера шумно возились кучи
оборванных, грязных и полуголодных ребятишек.
Призору нет: приедешь из города али с мельницы:
дети не умыты, не чесаны, грязные,
оборванные.
Апрель… Солнечный и прекрасный, он вливается в настежь раскрытые окна приюта… Он несет благовонные ароматы весны, предвестницы скорого лета, первых ландышей, что продаются
оборванной нищей детворой на шумных улицах Петербурга. Улыбки солнца рассылает он щедро властной рукою и дышит в лицо чистым прохладным и нежным дыханием, напоминающим дыхание
ребенка.
Я могу рассказать вам еще про целую уйму
оборванных отцов, голодных
детей, зеленых и гнилых, как некоторые сорта сыра, про благородных гениев, презирающих Меня, как негра, про остроумных пьяниц с веселыми красными носами…
— Да, да, ты прав, папа! Купи нам игрушку, — весело ответили
дети, и все трое направились к дверям соседнего магазина. Маленькая, худенькая,
оборванная девочка остановилась перед ними. Она была очень жалка в своих лохмотьях, с исхудалым от голода и нужды личиком, со впалыми, лихорадочно горящими глазами.