Неточные совпадения
— В деревне я чувствовала, что, хотя делаю работу объективно необходимую, но не
нужную моему хозяину и он терпит меня, только как ворону на огороде. Мой хозяин безграмотный, но по-своему умный мужик, очень хороший актер и человек, который чувствует себя первейшим, самым необходимым работником на земле. В то же время он догадывается, что поставлен в ложную, унизительную позицию слуги всех
господ. Науке, которую я вколачиваю в головы его детей, он не верит: он вообще неверующий…
Тит Никонович был старый, отживший
барин, ни на что не
нужный, Леонтий — школьный педант, жена его — развратная дура, вся дворня в Малиновке — жадная стая диких, не осмысленная никакой человеческой чертой.
Читатель не ограничивается такими легкими заключениями, — ведь у мужчины мыслительная способность и от природы сильнее, да и развита гораздо больше, чем у женщины; он говорит, — читательница тоже, вероятно, думает это, но не считает
нужным говорить, и потому я не имею основания спорить с нею, — читатель говорит: «я знаю, что этот застрелившийся
господин не застрелился».
Когда Вихров возвращался домой, то Иван не сел, по обыкновению, с кучером на козлах, а поместился на запятках и еле-еле держался за рессоры: с какой-то радости он счел
нужным мертвецки нализаться в городе. Придя раздевать
барина, он был бледен, как полотно, и даже пошатывался немного, но Вихров, чтобы не сердиться, счел лучше уж не замечать этого. Иван, однако, не ограничивался этим и, став перед
барином, растопырив ноги, произнес диким голосом...
— Знаете что, — промолвила Марья Николаевна: она либо опять не расслышала Санина, либо не почла за
нужное отвечать на его вопрос. — Мне ужасно надоел этот грум, который торчит за нами и который, должно быть, только и думает о том, когда, мол,
господа домой поедут? Как бы от него отделаться? — Она проворно достала из кармана записную книжечку. — Послать его с письмом в город? Нет… не годится. А! вот как! Это что такое впереди? Трактир?
Савелий Власьев наконец предстал перед светлые очи своего
господина и донес, что им отысканы
нужные люди.
Держал он себя при этом весьма сдержанно, и если что начинал говорить, то непременно или
нужное для его
господ, или деловое вообще.
Одно было неприятно: оказывалось
нужным заслуживать благосклонное внимание
господина полицмейстера, который хотя и принадлежал к числу друзей Люлькина, но иногда любил дать почувствовать, что он в некотором роде власть.
— Нет, вы сказали: а!.. Как бы то ни было, я счел
нужным вас предупредить о моем образе мыслей и смею думать… смею надеяться, что
господин Курнатовский будет принят à bras ouverts. [С распростертыми объятьями (фр.).] Это не какой-нибудь черногорец.
— Слышала, — отвечала она, — и слышала, как вы его назвали. Удивляюсь вам, право. Нога
господина Инсарова еще здесь не была, а вы уже считаете за
нужное ломаться.
Дело шло к вечеру. Алексей Абрамович стоял на балконе; он еще не мог прийти в себя после двухчасового послеобеденного сна; глаза его лениво раскрывались, и он время от времени зевал. Вошел слуга с каким-то докладом; но Алексей Абрамович не считал
нужным его заметить, а слуга не смел потревожить
барина. Так прошло минуты две-три, по окончании которых Алексей Абрамович спросил...
Какие-то,
господь их знает, шаромыжники не шаромыжники, а в том же роде, хотя Гордей Евстратыч и говорит, что это и есть самая настоящая компания и все эти
господа всё
нужный народ.
—
Господин подпоручик! — сказал Зарядьев, — завтра чем свет извольте отправить гребцов за крепким караулом в главную квартиру, а под захваченный вами неприятельской провиант потребуйте — также завтра — из ближайшего парка
нужное число форшпанок [перекладных (нем.)].
— Когда секунданты предлагают мириться, то их обыкновенно не слушают, смотрят, как на формальность. Самолюбие, и все. Но я прошу вас покорнейше обратить внимание на Ивана Андреича. Он сегодня не в нормальном состоянии, так сказать, не в своем уме и жалок. У него произошло несчастие. Терпеть я не могу сплетен, — Шешковский покраснел и оглянулся, — но ввиду дуэли я нахожу
нужным сообщить вам. Вчера вечером он в доме Мюридова застал свою мадам с… одним
господином.
Акимыч (сняв шапку). Письмо к вам, барин-батюшка. Думал, что, пожалуй, мол,
нужное; так и побрел вас разыскивать. Извольте! (Подает письмо.)
— Переверну, говорит!
Господа! Нашему сословию есть на что опереться — целковый! Нам не надо мудрецов, которые перевёртывать могут, мы сами — с усами; нам одно надобно: чиновники другие!
Господа! Дворянство — чахнет, оно — не помеха нам, а чиновники у нас должны быть свои и все люди
нужные нам — свои, из купцов, чтоб они наше дело понимали, — вот!
Это был писарь Остафьев, человек, весьма знакомый
господину Голядкину, человек, отчасти
нужный и за гривенник готовый на все.
Сказав мимоходом какие-то
нужные два слова Андрею Филипповичу, перемолвив и еще кое с кем, полюбезничав кое с кем, пофамильярничав кое с кем,
господин Голядкин-младший, по-видимому не имевший лишнего времени на бесполезную трату, собирался уже, кажется, выйти из комнаты, но, к счастию
господина Голядкина-старшего, остановился в самых дверях и заговорил мимоходом с двумя или тремя случившимися тут же молодыми чиновниками.
Господин Голядкин помедлил немножко,
нужное время, и вышел нарочно позже всех, самым последним, когда уже все разбрелись по разным дорогам.
Господин Ратч, ваш вотчим, уже получил от меня
нужные инструкции.
— Позвольте,
господа, — восклицал Введенский, — чтобы правильнее относиться к делу, следует понять, что Ганзиер миф. Для каждого понимающего, что такое миф, несомненно, что когда идет дело о русском юноше, получающем образование через сближение с иностранцами, то невольно возникает образ Ганзы, сообщившей нашим непочатым предкам свое образование. Во избежание некоторой сложности такого представления, миф уловляет тождественными звуками
нужное ему олицетворение, и появляется Ганзиер миф.
Один Герасим не лгал, по всему видно было, что он один понимал, в чем дело, и не считал
нужным скрывать этого, и просто жалел исчахшего слабого
барина.
Я думаю, Бергер нам искренне обрадовался. Таким людям, как он, собеседник и собутыльник
нужнее воздуха. Он ежеминутно подбегал то ко мне, то к капитану, обнимал нас за талию и все приговаривал: «Милости просим,
господа, милости просим». Василию Акинфиевичу он, к моему немалому удивлению, понравился. Мне тоже.
В заключение оскорбленный отец счел
нужным присовокупить, что преступная дочь его есть с тем вместе его единственная наследница как дома, что в Хамовнической части, в третьем квартале за 99, так и капитала, имеющего ей достаться, когда
господу богу угодно будет прекратить грешные дни его.
Этот
господин, в силу своих убеждений, своей среды, считает
нужным притеснять людей и грубить.
Я объяснил ему мою просьбу; вероятно, толстый
господин не очень бы двинулся для меня, но он знал, что князь хотел заманить меня в свою труппу, и, предоставляя себе делать мне отказы и неприятности впоследствии, счел за
нужное теперь уступить моей просьбе и сам отправился к князю для переговоров по такому важному делу.
Но мысли его приняли другой оборот, когда на следующее утро, за завтраком, явились к нему двое
господ, весьма похожих на мосье Лебёфа, только помоложе (все французские пехотные офицеры на одно лицо), и, объявив свои имена (одного звали m-r Lecoq, другого m-r Pinochet — оба служили лейтенантами «au 83-me de ligne»), отрекомендовали себя Борису Андреичу в качестве секундантов «de notre ami, m-r Lebo euf», [«Нашего друга,
господина Лебёфа» (фр.).] присланных им для принятия
нужных мер, так как их приятель, мосье Лебёф, никаких извинений не допустит.
Случалось нередко, что какой-нибудь невинно зазевавшийся
господин, вдруг встречая его беглый, мутный и чего-то ищущий взгляд, приходил в трепет, робел и немедленно ставил на
нужной бумаге или жида, или какое-нибудь совершенно ненужное слово.
И в радости князь посылает раба,
Торопит его в нетерпенье:
«Ты телом здоров, и душа не слаба,
А вот и рубли в награжденье!»
Шибанов в ответ
господину: «Добро!
Тебе здесь
нужнее твоё серебро,
А я передам и за муки
Письмо твоё в царские руки».
Через день вся эта работа была уже готова. Полояров отправился к Верхохлебову и приказал доложить о себе по весьма важному «для самого
барина» и безотлагательно-нужному делу.
—
Господа! — возвысил он голос, — после того, что сказано здесь самим Шишкиным, я не считаю
нужным отвечать на обвинение
господина Устинова: пускай он сам назовет его достойным именем.
Легко, охотно и просто он ухаживает за Иваном Ильичем, выносит судно, сидит целыми ночами, держа на плечах ноги Ивана Ильича. «И Ивану Ильичу хорошо было только с Герасимом. Один Герасим не лгал; по всему видно было, что он один понимал, в чем дело, и не считал
нужным скрывать это, и просто жалел исчахшего слабого
барина. Он даже раз прямо сказал, когда Иван Ильич отсылал его...
— И это же подло. Чем же вы хвастаетесь? Тем, что вам удалось представиться важным деятелем, способным обнаружить неведомо какие махинации, и что я принужден долг вам отсрочить как
нужному человеку, я отсрочу-с, отсрочу; но… но мы с вами,
господин Горданов, все-таки сочтемся.
— Я посылаю снова вас, потому что не могу послать никого из солдат: каждый штык на счету, каждая рука дорога при данном положении дела… — произнес он не без некоторого волнения в голосе. — На рассвете должен произойти штыковой бой… Возвращайтесь же скорее. Я должен вас видеть здесь до наступления утра. И не вздумайте провожать к горе артиллерию. Я им точно описал путь к ней со слов вашего донесения; они сами найдут дорогу; вы будете
нужнее здесь. Ну,
Господь с вами. Живо возвращайтесь ко мне, мой мальчик.
— А что, братцы, — заговорил Теркин, не покидая ласкового тона. — Вы ведь все знаете друг друга (оба лежавшие у костра приподнялись немного): вот у меня на днях выхватили бумажник, у Воскресенских ворот, на конке… денег четыреста рублей. Их теперь, известное дело, и след простыл. Мне бы бумаги вернуть… письма
нужные и одну расписку… Они ведь все равно
господам рыцарям тумана ни на что не пригодятся.
Гаярин сидел нервный и злой. Он страдал всего сильнее оттого, что считался в одном хоре с этим Вершининым, которого он презирал, не хотел показать графу, что принял его слова на свой счет, и не находил
нужным возражать в направлении, приятном остальным
господам, бывшим в кабинете.
— Здесь живет
господин Савин? — с более чем
нужной почтительностью обратился он к вышедшим в первую комнату Савину и Маслову.