Неточные совпадения
Обед был накрыт на четырех. Все уже собрались, чтобы выйти в маленькую столовую, как приехал Тушкевич с поручением к Анне от княгини Бетси. Княгиня Бетси просила извинить, что она не приехала
проститься; она нездорова, но просила Анну приехать к ней между половиной седьмого и девятью часами. Вронский взглянул на Анну при этом определении времени, показывавшем, что были приняты меры, чтоб она
никого не встретила; но Анна как будто не заметила этого.
Она не выдержала,
простилась с гостями и сделала Тушину
никому не заметный знак — следовать за собой.
Я призвал извозчика и с его помощью вытащил из квартиры мои вещи.
Никто из домашних не противоречил мне и не остановил меня. Я не зашел
проститься с матерью, чтоб не встретиться с Версиловым. Когда я уже уселся на извозчика, у меня вдруг мелькнула мысль.
Даже до самого этого последнего дня сам Смуров не знал, что Коля решил отправиться к Илюше в это утро, и только накануне вечером,
прощаясь со Смуровым, Коля вдруг резко объявил ему, чтоб он ждал его завтра утром дома, потому что пойдет вместе с ним к Снегиревым, но чтобы не смел, однако же,
никого уведомлять о его прибытии, так как он хочет прийти нечаянно.
…Мы остановились еще раз на четверть часа в зале, вопреки ревностным увещеваниям жандармских и полицейских офицеров, крепко обнялись мы друг с другом и
простились надолго. Кроме Оболенского, я
никого не видел до возвращения из Вятки.
Доктору
прощалось многое, чего не могли позволить
никому другому.
Платов из Тулы уехал, а оружейники три человека, самые искусные из них, один косой Левша, на щеке пятно родимое, а на висках волосья при ученье выдраны,
попрощались с товарищами и с своими домашними да, ничего
никому не сказывая, взяли сумочки, положили туда что нужно съестного и скрылись из города.
Прослезился и Петр Елисеич, когда с ним стали
прощаться мужики и бабы.
Никого он не обидел напрасно, — после старого Палача при нем рабочие «свет увидели». То, что Петр Елисеич не ставил себе в заслугу, выплыло теперь наружу в такой трогательной форме. Старый Тит Горбатый даже повалился приказчику в ноги.
Обоз с имуществом был послан вперед, а за ним отправлена в особом экипаже Катря вместе с Сидором Карпычем. Петр Елисеич уехал с Нюрочкой. Перед отъездом он даже не зашел на фабрику
проститься с рабочими: это было выше его сил. Из дворни господского дома остался на своем месте только один старик сторож Антип. У Палача был свой штат дворни, и «приказчица» Анисья еще раньше похвалялась, что «из мухинских»
никого в господском доме не оставит.
Его действительно все как будто даже любили и
никто не обижал, хотя почти все были ему должны. Сам он был незлобив, как курица, и, видя всеобщее расположение к себе, даже куражился, но с таким простодушным комизмом, что ему тотчас же это
прощалось. Лучка, знавший на своем веку много жидков, часто дразнил его и вовсе не из злобы, а так, для забавы, точно так же, как забавляются с собачкой, попугаем, учеными зверьками и проч. Исай Фомич очень хорошо это знал, нисколько не обижался и преловко отшучивался.
Я
простился с Акимом Акимычем и, узнав, что мне можно воротиться в острог, взял конвойного и пошел домой. Народ уже сходился. Прежде всех возвращаются с работы работающие на уроки. Единственное средство заставить арестанта работать усердно, это — задать ему урок. Иногда уроки задаются огромные, но все-таки они кончаются вдвое скорее, чем если б заставили работать вплоть до обеденного барабана. Окончив урок, арестант беспрепятственно шел домой, и уже
никто его не останавливал.
— Я не хочу через себя раздор поселять в вашем доме, — продолжала Настенька. — А обо мне не беспокойтесь, Егор Ильич: меня
никто не тронет,
никто не обидит… я пойду к папеньке… сегодня же… Лучше уж
простимся, Егор Ильич…
Кроме его —
никто не
простился с кузнецом…
А когда входим в город, Анюта Благово, волнуясь и краснея,
прощается со мною и продолжает идти одна, солидная, суровая… И уже
никто из встречных, глядя на нее, не мог бы подумать, что она только что шла рядом со мною и даже ласкала ребенка.
Прощаясь, сказала: «Поклянись, что
никому не выдашь, как я ходила здесь с тобой сегодня».
Вскорости,
простившись со стариками Григорьевыми, я отправился в Новоселки, где застал мать окончательно поселившеюся в так называемом новом флигеле, где она лежала в постели, с окнами, закрытыми ставнями, и, кроме двух сменявшихся горничных,
никого к себе не допускала, разве на самое короткое время в случае неизбежных объяснений.
Простившись поспешно с хозяином, мы разъехались в разные стороны; со мной был Писарев; недалеко отъехав, я вспомнил, что забыл у Шаховского в кабинете нужную мне книгу; я воротился; по обыкновению,
никого не нашел в лакейской, а также и в зале; заглянул к хозяину в кабинет и увидел, что он буквально лежит врастяжку, шепчет молитву и стукается лбом об пол.
Храпону было очень жаль Сганареля, но он ему ничем пособить не мог. — Напоминаю, что там, где это происходило,
никому никогда никакая провинность не
прощалась, и скомпрометировавший себя Сганарель непременно должен был заплатить за свои увлечения лютой смертью.
В обычаях дома было, что там никогда и
никому никакая вина не
прощалась. Это было правило, которое никогда не изменялось, не только для человека, но даже и для зверя или какого-нибудь мелкого животного. Дядя не хотел знать милосердия и не любил его, ибо почитал его за слабость. Неуклонная строгость казалась ему выше всякого снисхождения. Оттого в доме и во всех обширных деревнях, принадлежащих этому богатому помещику, всегда царила безотрадная унылость, которую с людьми разделяли и звери.
На другой день эскадрон выступил. Офицеры не видали хозяев и не
простились с ними. Между собой они тоже не говорили. По приходе на первую дневку предположено было драться. Но ротмистр Шульц, добрый товарищ, отличнейший ездок, любимый всеми в полку и выбранный графом в секунданты, так успел уладить это дело, что не только не дрались, но
никто в полку не знал об этом обстоятельстве, и даже Турбин и Полозов хотя не в прежних дружеских отношениях, но остались на «ты» и встречались за обедами и за партиями.
— Да. Так она ему и сказала, — продолжал Талимон, заметно польщенный и подбодренный искренней выходкой сотского. — «Привези мне, говорит, такое намисто, какого еще
никто и не бачил». — «Хорошо, — говорит Опанас, — хорошо, привезу я тебе такое намисто!»… а сам вельми рассердился, — даже
прощаться с нею больше не стал, — вскочил на коня и поехал догонять товарищей.
Через несколько минут он
простился с англичанкой и был награжден одной из тех милых улыбок, которую вспоминал очень часто в первые дни и реже в последующие,
простился с капитаном и с несколькими знакомыми пассажирами и сел на шлюпку, которая повезла его с небольшим чемоданом на берег, где он
никого не знал, и где приходилось ему устраиваться.
— Надо хорошенько будет попросить Герасима Силыча, — сказал Патап Максимыч. — Он за всем присмотрит. Да вот еще что думаю — для чего вам оставаться в здешнем городе, не лучше ль в ином месте устроиться домком? Из близких у вас здесь ведь нет
никого. Ни единого человека нет, кого бы можно было пожалеть, с кем бы
прощаться было тяжело.
При этой шутке старого циника Лариса совсем вспылила и хотя промолчала, но покраснела от досады до самых ушей. Не удавалось ничто, и гости рано стали
прощаться. Лариса
никого не удерживала и не провожала далее залы. Подозеров один благодарил гостей и жал им в передней руки.
Ужасно, тяжко, невыносимо до крайности: лоб ломит, силы оставляют, а куда-то всеобщая тяга; в тесноте пред Глафирой расчистилось место: между ею и гробом уже нет
никого, ее шлют, ей шепчут: подходите, идите
проститься!
Дядин (в сторону). А со мной
никто не
простился… Это восхитительно! (Тушит свечи.)
—
Ника не пришел
проститься… Pas de cœur… [Без сердца… (фр.).] Так ведь, Фифина?
Мы сказали, что в то время, когда Лиза и Владислав
прощались на береговой дорожке нижнего Пресненского пруда,
никто из них не заметил, как за ними наблюдал зоркий глаз соглядатая.
— Поверь, что там, где нас
никто не увидит и где ты будешь в безопасности, под моей защитой. Ты не веришь мне? Тогда вернись домой, я сам провожу тебя и
прощусь… навсегда.