Неточные совпадения
С этого процесса господин Ракитин в первый раз заявил себя и стал заметен; прокурор знал, что свидетель готовит в журнал статью о настоящем преступлении и потом уже в
речи своей (что увидим
ниже) цитовал несколько мыслей из статьи, значит, уже был с нею знаком.
Истоки ее находятся в горном узле, откуда берут начало реки Амагу и Кулумбе, о которых
речь будет
ниже.
Последняя берет начало с Тазовской горы, о которой
речь будет
ниже.
Там я был волен, делал что хотел, никто мне не мешал; вместо этих пошлых
речей, грязных людей,
низких понятий, грубых чувств там были мертвая тишина и невозмущаемый досуг.
В день, о котором зашла
речь, я также отправился в сад — и, напрасно исходив все аллеи (вороны меня признали и только издали отрывисто каркали), случайно приблизился к
низкому забору, отделявшему собственно нашивладения от узенькой полосы сада, простиравшейся за флигельком направо и принадлежавшей к нему.
Повстречался с ней тут младый юнош прекрасный (а и был он тот самый злохитрый слуга сатанин), он снимал перед ней свою шапочку,
ниже пояса старице кланялся, ласковые
речи разговаривал:"Уж ты, матушка ли моя свет-Пахомовна истомилася ты во чужой во сторонушке, истомилася-заблудилася, настоящую праву дороженьку позапамятовала!"
На шутливый вопрос одного отставного, но важного генерала, о котором
речь ниже, Лизавета Николаевна сама прямо в тот вечер ответила, что она невеста.
Кожемякину всё более нравилось беседовать с этим человеком. Он чувствовал себя стоящим в уровень с кривым, не
ниже его. Недоверие к Тиунову не исчезало, но отстранялось возрастающим интересом к его
речам.
Это всегда так бывает, когда дело идет о великих principes, и, напротив того, никогда не бывает, когда идет
речь о предметах
низких и обыкновенных.
Казаки сидели за ужином в мазаных сенях кордона, на земляном полу, вокруг
низкого татарского столика, когда
речь зашла о череде в секрет. — Кому ж нынче итти? — крикнул один из казаков, обращаясь к уряднику в отворенную дверь хаты.
—
Ниже,
ниже, милушка, кланяйся матери-то… Кабы покойник-отец был жив, да он бы тебя за такие скорые
речи в живых не оставил. Ну, ин, Бог простит…
— Ах, ты, бессовестный, бессовестный! — воскликнула Дуня дрожащим от волнения голосом. — Как у тебя язык не отсохнет говорить такие
речи!.. Кого ты морочишь,
низкий ты этакой? Разве я не знаю! Мне Гришка все рассказал: ты, ты,
низкая твоя душа, заверил его, я, вишь, отцу сказала… Да накажи меня господь после того, накажи меня в младенце моем, коли сама теперь не поведаю отцу об делах твоих…
Мойсей Мойсеич говорил вполголоса,
низким баском, и, в общем, его еврейская
речь походила на непрерывное «гал-гал-гал-гал…», а жена отвечала ему тонким индюшечьим голоском, и у нее выходило что-то вроде «ту-ту-ту…».
— Который пережил все имена, — напомнила мать. Так говорил он с нею до заката солнца, она всё реже перебивала его безумные
речи, и всё
ниже опускалась ее гордая голова.
Иван Ильич знает твердо и несомненно, что всё это вздор и пустой обман, но, когда доктор, став на коленки, вытягивается над ним, прислоняя ухо то выше, то
ниже, и делает над ним с значительнейшим лицом разные гимнастические эволюции, Иван Ильич поддается этому, как он поддавался, бывало,
речам адвокатов, тогда как он уж очень хорошо знал, что они всё врут и зачем врут.
Перед самым выходом на сцену обещал взять тон слабее,
ниже и вести всю роль ровнее, и сначала исполнял свое обещание, так что иногда целый акт проходил очень хорошо; но как, бывало, только скажешь какую-нибудь
речь или слово хотя без крику, но выразительно, сильно, особенно если зрители похлопают — все пропало!
Яков Иваныч сильно постарел, похудел и говорил уже тихо, как больной. Он чувствовал себя слабым, жалким,
ниже всех ростом, и было похоже на то, как будто от мучений совести и мечтаний, которые не покидали его и в тюрьме, душа его так же постарела и отощала, как тело. Когда зашла
речь о том, что он не ходит в церковь, председатель спросил его...
Речь Веры перешла в неясное бормотанье и вдруг оборвалась плачем. Девушка закрыла лицо платком, еще
ниже нагнулась и горько заплакала. Иван Алексеич смущенно крякнул и, изумляясь, не зная, что говорить и делать, безнадежно поглядел вокруг себя. От непривычки к плачу и слезам у него у самого зачесались глаза.
Прежде думай, потом говори. Но остановись прежде, чем тебе скажут: «довольно». Человек выше животного способностью
речи, но
ниже его, если болтает, что попало.
Вдруг перед честно́й беседой явилась знаменитая повариха, а теперь и бабушка-повитуха Дарья Никитишна. В полушелковом темно-красном сарафане, в гарнитуровом холодникé, в коричневом платке с затканными серебряными цветочками на голове, павой выплыла она в горницу с уемистым горшком пшенной каши. С
низким поклоном поставила она его перед Васильем Борисычем и такие
речи примолвила ему по-старинному, по-уставному...
Между Бяпали и Тепты, о которой будет
речь ниже, тянутся андезитовые лавы, прорезанные глубокими оврагами, по которым бегут горные ключи Мононге, Моими и Но. Правый берег представляется рядом массивных террас, являющихся основанием для возвышенности Конгосу, Сюмукуло, Добойса и Агубуони. Против них по другую сторону реки располагается лесистое низменное пространство, прорезанное речкой Чанику.
По соседству с ней и севернее — бухта Баудя (Костарева) и далее к северо-востоку Аггэ (залив Константиновский), о котором
речь будет
ниже, и, наконец, Уая, в которую мы попали через переволок из бухты Безымянной.
Я оделся и вышел наружу. Туманная, темная ночь повисла над землею. Из отверстия в крыше юрты вместе с дымом, освещенным огнем, вылетали искры. На реке были слышны русская
речь и брань. Ветер с моря донес протяжные
низкие звуки — это гудел какой-то пароход.
[У подножья хребта Хехцир, о чем
речь будет
ниже.]
Эта небольшая группа тогдашних последователей Конта, Милля и отчасти Спенсера (о нем
речь пойдет
ниже) и была настоящим свободомыслящим оазисом в тогдашней лондонской интеллигенции — среди сотен писателей, журналистов, «клерджименов» (священников) и педагогов обыкновенного, «респектабельного» типа.
Агафониха — старуха со свиным рылом, хитрая, вкрадчивая. Со льстивыми
речами, с
низкими поклонами, она, как змея, заползала в сердце своей жертвы, выведывала все тайны и сообщала их Настасье Федоровне, которой, таким образом, было известно все, что делается кругом. Вот между какими людьми рос, хотя и не долго, мальчик Миша.
Он не послушался тех, у которых приезжал просить совета, а послушался
низких царедворцев, умевших пользоваться слабостью своего властителя; их тайные
речи льстили его упавшему духу.
Эта плотная высокая девушка была так нелепа и смешна со своими огромными, в мозолях, руками, зализанной головой и чисто крестьянскими оборотами
речи. И в то же время ее
низкий, подкупающий мелодично-бархатный голос и эта откровенная, наивная простота трогали невольно и влекли к ней сердца девочек.
Он кивнул головою, отвечая на
низкий и почтительный поклон Балашева и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить, как человек, дорожащий всякою минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои
речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что̀ нужно сказать.