Неточные совпадения
— Княгиня сказала, что ваше лицо ей знакомо. Я ей заметил, что, верно, она вас встречала в Петербурге, где-нибудь в свете… я сказал ваше имя… Оно было ей известно. Кажется, ваша история там наделала много шума… Княгиня стала рассказывать о ваших похождениях, прибавляя, вероятно, к светским
сплетням свои замечания… Дочка слушала с любопытством. В ее воображении вы сделались героем романа в новом вкусе… Я
не противоречил княгине,
хотя знал, что она говорит вздор.
Недуг, которого причину
Давно бы отыскать пора,
Подобный английскому сплину,
Короче: русская хандра
Им овладела понемногу;
Он застрелиться, слава Богу,
Попробовать
не захотел,
Но к жизни вовсе охладел.
Как Child-Harold, угрюмый, томный
В гостиных появлялся он;
Ни
сплетни света, ни бостон,
Ни милый взгляд, ни вздох нескромный,
Ничто
не трогало его,
Не замечал он ничего.
Он целовал ее, когда
хотел, но никогда
не слышал от нее суждений о политике иначе как в форме анекдота или
сплетни.
Всех печальнее был Тит Никоныч. Прежде он последовал бы за Татьяной Марковной на край света, но после «
сплетни», по крайней мере вскоре, было бы
не совсем ловко ехать с нею. Это могло подтвердить старую историю,
хотя ей частию
не поверили, а частию забыли о ней, потому что живых свидетелей, кроме полупомешанной бабы, никого
не было.
— Да,
хотел жениться, умерла в чахотке, ее падчерица. Я знал, что ты знаешь… все эти
сплетни. Впрочем, кроме
сплетен, ты тут ничего и
не мог бы узнать. Оставь портрет, мой друг, это бедная сумасшедшая и ничего больше.
И вдруг такая находка: тут уж пойдут
не бабьи нашептывания на ухо,
не слезные жалобы,
не наговоры и
сплетни, а тут письмо, манускрипт, то есть математическое доказательство коварства намерений его дочки и всех тех, которые его от нее отнимают, и что, стало быть, надо спасаться,
хотя бы бегством, все к ней же, все к той же Анне Андреевне, и обвенчаться с нею хоть в двадцать четыре часа;
не то как раз конфискуют в сумасшедший дом.
Этим, конечно, Хиония Алексеевна ничего
не хотела сказать дурного о Привалове, который стоит выше всех этих
сплетен и разных толков, но ведь в провинции ему покажется страшно скучно, и он может увлечься, а если попадет в такое общество…
Солдат Артем, как ни в чем
не бывало, пировал на свадьбе у Спирьки Гущина, бывшего любовника своей жены, — он нарочно пошел на эту свадьбу, чтобы отомстить и Домнушке и показать всем, что он плевать
хочет на пересуды да на бабьи
сплетни.
— Глас народа, говорит пословица, глас божий. Во всякой
сплетне есть всегда тень правды, — начал он. — Впрочем,
не в том дело. Скажите вы мне… я вас решительно
хочу сегодня допрашивать и надеюсь, что вы этим
не обидитесь.
— И правда, Вера, — подхватил князь. — Лучше уж в это дело никого посторонних
не мешать. Пойдут слухи,
сплетни… Мы все достаточно хорошо знаем наш город. Все живут точно в стеклянных банках… Лучше уж я сам пойду к этому… юноше…
хотя Бог его знает, может быть, ему шестьдесят лет?.. Вручу ему браслет и прочитаю хорошую, строгую нотацию.
— Я желал бы
не говорить об этом, — отвечал Алексей Нилыч, вдруг подымая голову и сверкая глазами, — я
хочу оспорить ваше право, Липутин. Вы никакого
не имеете права на этот случай про меня. Я вовсе
не говорил моего всего мнения. Я хоть и знаком был в Петербурге, но это давно, а теперь хоть и встретил, но мало очень знаю Николая Ставрогина. Прошу вас меня устранить и… и всё это похоже на
сплетню.
Андрей Ефимыч медленно и тихо, ни на кого
не глядя, стал говорить о том, как жаль, как глубоко жаль, что горожане тратят свою жизненную энергию, свое сердце и ум на карты и
сплетни, а
не умеют и
не хотят проводить время в интересной беседе и в чтении,
не хотят пользоваться наслаждениями, какие дает ум.
Мы сначала думали, что он шутит, но он серьезно и
не с коротким пристает: «Жените, сделайте милость! Спасите меня от невыносимой скуки одиночества! Опостылела холостая жизнь, надоели
сплетни и вздоры провинции, —
хочу иметь свой очаг,
хочу сидеть вечером с дорогою женою у своей лампы. Жените!»
Иннокентиев.
Не от кого было. Теперь из нас, которые в живых, только трое и знаем это: Агнеса Ростиславовна, да мы с Андреем Дементьевичем, и все обещались ее покойному отцу хранить тайну. Благородный был человек, деликатный!
Не любил
сплетен,
не хотел делать напрасного стыда людям.
О Фленушке задумался. «Отчего это она слова со мной
не хотела сказать?.. Зачем заперлась, ставни даже закрыла? За какую провинность мою так осерчала?.. Кажется, я на все был готов — третье лето согласья добиваюсь, а она все со своей сухою любовью… Надоел, видно, ей, прискучил… Или обнесли меня чем-нибудь?.. По обителям это как раз… На что на другое, а на
сплетни да напраслину матери с белицами куда как досужи!..»
Кажется, Бибиков был даже чем-то полезен Берлинскому в устройстве его детей и вообще никогда на него
не нападал,
хотя, по весьма странной любви к
сплетням и наушничеству, он знал очень многое о том, что Берлинский на его счет импровизировал.
Наряду с этими
сплетнями московское общество далеко
не отшатнулось от жены Хвостова, так как, по «достоверным московским источникам», фамилия Белоглазовых оказалась
хотя и захудалым и бедным, но все же дворянским родом, а таинственное, известное одной Зое Никитишне ее прошлое
не набрасывало на нее в глазах москвичей такой тени, из-за которой они могли бы подвергнуть ее остракизму.
— Да! Я вот что
хотела вам сказать. Положим даже, что в этот маскарад я себя вела неглупо. Но ведь это всего один раз. Нельзя же все изучать разных Clémences. Несколько дней в неделю идет у меня на пляс. Вы сами знаете: что там отыщешь нового? Все те же кавалеры, те же барыни, les mêmes cancans et la même vanité [те же
сплетни и та же суета (фр.).]. Хоть бы я была Бог знает какая умница, — из них ничего нового
не выжмешь.
Но сыскались и недоброжелатели,
хотя Горлицын никого
не оскорбил, ни о ком дурно
не отзывался, ни в какие дрязги и
сплетни не входил.
Утверждали между прочим, что она без памяти влюблена в одного из «молодцов» своего отца, а потому и отказывает всем другим женихам, но
не решается сознаться в этом своему родителю,
хотя и боготворящему свою единственную дочь, но человеку нрава крутого, способного на всевозможные самодурства под девизом: «Нраву моему
не препятствуй», — девизом, впрочем, общим для представителей серого петербургского купечества, во главе которого стоял Синявин. Толки эти, однако, большинством относились к области
сплетен.
Маленькая княгиня
не слыхала или
не хотела слышать его слов. Она молчала и казалась смущенною. Князь спросил ее об отце, и княгиня заговорила и улыбнулась. Он спросил ее об общих знакомых: княгиня еще более оживилась и стала рассказывать, передавая князю поклоны и городские
сплетни.
Николай,
хотя без того желания находить всё дурным, которое было у Денисова, считал также весьма достойным и важным делом посудить о правительстве и считал, что то, что А. назначен министром того-то, а что Б. генерал-губернатором туда-то, и что государь сказал то-то, а министр то-то, что всё это дела очень значительные. И он считал нужным интересоваться этим и расспрашивал Пьера. За расспросами этих двух собеседников разговор
не выходил из этого обычного характера
сплетни высших, правительственных сфер.