Неточные совпадения
Гусаров сбрил бородку, оставив сердитые черные усы, и стал похож на армянина. Он
снял крахмаленную
рубашку, надел суконную косоворотку, сапоги до колена, заменил шляпу фуражкой, и это сделало его человеком, который сразу, издали, бросался в глаза. Он уже
не проповедовал необходимости слияния партий, социал-демократов называл «седыми», социалистов-революционеров — «серыми», очень гордился своей выдумкой и говорил...
— Именно? — повторила Надежда Васильевна вопрос Лоскутова. — А это вот что значит: что бы Привалов ни сделал, отец всегда простит ему все, и
не только простит, но последнюю
рубашку с себя
снимет, чтобы поднять его. Это слепая привязанность к фамилии, какое-то благоговение перед именем… Логика здесь бессильна, а человек поступает так, а
не иначе потому, что так нужно. Дети так же делают…
— Что ж, неужели и
рубашку снимать? — резко спросил было он, но Николай Парфенович ему
не ответил: он вместе с прокурором был углублен в рассматривание сюртука, панталон, жилета и фуражки, и видно было, что оба они очень заинтересовались осмотром: «Совсем
не церемонятся, — мелькнуло у Мити, — даже вежливости необходимой
не наблюдают».
И хозяева Ильи, и сам Илья, и даже многие из городских сострадательных людей, из купцов и купчих преимущественно, пробовали
не раз одевать Лизавету приличнее, чем в одной
рубашке, а к зиме всегда надевали на нее тулуп, а ноги обували в сапоги; но она обыкновенно, давая все надеть на себя беспрекословно, уходила и где-нибудь, преимущественно на соборной церковной паперти, непременно
снимала с себя все, ей пожертвованное, — платок ли, юбку ли, тулуп, сапоги, — все оставляла на месте и уходила босая и в одной
рубашке по-прежнему.
Я спешно стал
снимать с него верхнюю одежду. Его куртка и нижняя
рубашка были разорваны. Наконец я его раздел. Вздох облегчения вырвался из моей груди. Пулевой раны нигде
не было. Вокруг контуженого места был кровоподтек немногим более пятикопеечной монеты. Тут только я заметил, что я дрожу, как в лихорадке. Я сообщил Дерсу характер его ранения. Он тоже успокоился. Заметив волнение, он стал меня успокаивать...
Первый осужденный на кнут громким голосом сказал народу, что он клянется в своей невинности, что он сам
не знает, что отвечал под влиянием боли, при этом он
снял с себя
рубашку и, повернувшись спиной к народу, прибавил: «Посмотрите, православные!»
Дядя смотрит на матушку в упор таким загадочным взором, что ей кажется, что вот-вот он с нее
снимет последнюю
рубашку. В уме ее мелькает предсказание отца, что Гришка
не только стариков капитал слопает, но всю семью разорит. Припомнивши эту угрозу, она опускает глаза и старается
не смотреть на дядю.
Присутствие женщин связывало общество, потому, что самые лучшие анекдоты приходилось рассказывать вполголоса и, главное, постоянно быть настороже, чтобы
не сболтнуть чего-нибудь лишнего, а теперь все
сняли с себя верхнее платье и остались в одних
рубашках.
Когда я смотрю на него, мне,
не знаю почему, всегда кажется, что вот передо мной человек, который ночи три сряду
не спал и
не снимал с себя ни"обеденного фрака", ни
рубашки.
— Ну так ты мне
не досказал про Ваську Менделя, — говорил Калугин,
сняв шинель, сидя около окна, на мягком покойном кресле, и расстегивая воротник чистой крахмаленной голландской
рубашки, — как же он женился?
Санин проворно
снял сюртук с лежавшего мальчика, расстегнул ворот, засучил рукава его
рубашки — и, вооружившись щеткой, начал изо всех сил тереть ему грудь и руки. Панталеоне так же усердно тер другой — головной щеткой — по его сапогам и панталонам. Девушка бросилась на колени возле дивана и, схватив обеими руками голову,
не мигая ни одной векою, так и впилась в лицо своему брату. Санин сам тер — а сам искоса посматривал на нее. Боже мой! какая же это была красавица!
Все были в грязных ситцевых
рубашках и нагрудниках. Стараясь
не выказывать своего к ним презрения, я
снял сюртук и лег по-товарищески на диван. Зухин, изредка справляясь по тетрадкам, читал, другие останавливали его, делая вопросы, а он объяснял сжато, умно и точно. Я стал вслушиваться и,
не понимая многого, потому что
не знал предыдущего, сделал вопрос.
— Это нож, им надо резать кубик мелко-намелко, чтоб ковалков
не было. Потом кубики изрежем — разложим их на рамы, ссыпем другие и сложим. А теперь
снимайте с себя платье и
рубашку, а то жарко будет.
Последний в один миг
снял с него
рубашку и панталоны; после этого он поднял его, как соломинку, и, уложив голого поперек колен, принялся ощупывать ему грудь и бока, нажимая большим пальцем на те места, которые казались ему
не сразу удовлетворительными, и посылая шлепок всякий раз, как мальчик корчился, мешая ему продолжать операцию.
Старый отец семейства, увлеченный к цыганкам неотвязными просьбами господ дворян, которые говорили, что без него всё расстроится и лучше
не ехать, лежал на диване, куда он повалился тотчас, как приехал, и никто на него
не обращал внимания. Какой-то чиновник, бывший тут же,
сняв фрак, с ногами сидел на столе, ерошил свои волосы и тем сам доказывал, что он очень кутит. Как только вошел граф, он расстегнул ворот
рубашки и подсел еще выше на стол. Вообще с приездом графа кутеж оживился.
Она взяла булавку и, зашпилив повыше сборчатый воротничок моей
рубашки,
сняла с своей шеи газовый пунцовый платочек и обвязала мне шею, чтоб я
не простудил горла.
Он никогда
не снимал с себя двух вещей: огромного образа на шее и кинжала сверх
рубашки, с которым он даже спать ложился.
Посланные пришли к счастливому человеку и хотели с него
снять рубашку; но счастливый был так беден, что на нем
не было и
рубашки.
— Ты
сними галстук. Халат у тебя есть?.. Да
не надо. Останься так, в
рубашке. Эта комната теплая.
— Так мы кстати столкнулись: авось высечем огонь! Вот в чем дело. Дошли до меня весточки в некоей конфиденции… а с какой стороны ветер дул,
не могу тебе поведать — в другое время, ты знаешь, я с своих плеч
снял бы для тебя
рубашку, — вот изволишь видеть, кум, дошли до меня весточки, что ты под Мариенбургом спровадил какого-то голяка, шведского пленного, куда, на какую потребу, бог весть!..
— Однако и пообчистил же вас этот живодер, — начал он возмущаться еще дорогой. — А я вас как путных, — обратился он к Надежде Петровне и Деметру, — уведомил, где найти Василия Васильевича, что ж, найти — нашли, а от глупостей удержать
не сумели, при вас почти последнюю
рубашку с него
сняли, чуть самого
не проглотил и
не подавился.