Неточные совпадения
— Я уж знала это: там все хорошая работа. Третьего года сестра моя привезла оттуда теплые сапожки для детей: такой прочный товар, до сих пор носится. Ахти, сколько у тебя тут гербовой бумаги! — продолжала она, заглянувши к нему
в шкатулку. И
в самом деле, гербовой бумаги было там немало. — Хоть бы мне листок подарил! а у меня такой недостаток; случится
в суд просьбу
подать, а и
не на чем.
— А бог их ведает, батюшка Владимир Андреевич… Барин, слышь,
не поладил с Кирилом Петровичем, а тот и
подал в суд, хотя по часту он сам себе судия.
Не наше холопье дело разбирать барские воли, а ей-богу, напрасно батюшка ваш пошел
на Кирила Петровича, плетью обуха
не перешибешь.
В «Страшном
суде» Сикстинской капеллы,
в этой Варфоломеевской ночи
на том свете, мы видим сына божия, идущего предводительствовать казнями; он уже поднял руку… он даст знак, и пойдут пытки, мученья, раздастся страшная труба, затрещит всемирное аутодафе; но — женщина-мать, трепещущая и всех скорбящая, прижалась
в ужасе к нему и умоляет его о грешниках; глядя
на нее, может, он смягчится, забудет свое жестокое «женщина, что тебе до меня?» и
не подаст знака.
Он взошел к губернатору, это было при старике Попове, который мне рассказывал, и сказал ему, что эту женщину невозможно сечь, что это прямо противно закону; губернатор вскочил с своего места и, бешеный от злобы, бросился
на исправника с поднятым кулаком: «Я вас сейчас велю арестовать, я вас отдам под
суд, вы — изменник!» Исправник был арестован и
подал в отставку; душевно жалею, что
не знаю его фамилии, да будут ему прощены его прежние грехи за эту минуту — скажу просто, геройства, с такими разбойниками вовсе была
не шутка показать человеческое чувство.
Консультация
подала мнение
в пользу второго вора, основываясь
на том соображении, что все равно — первому вору
суда не миновать; но
в то же время нашла справедливым, чтобы второй вор уплатил первому хоть десять тысяч рублей
на обзаведение
в не столь отдаленных местах.
Я знаю про себя, что мне
не нужно отделение себя от других народов, и потому я
не могу признавать своей исключительной принадлежности к какому-либо народу и государству и подданства какому-либо правительству; знаю про себя, что мне
не нужны все те правительственные учреждения, которые устраиваются внутри государств, и потому я
не могу, лишая людей, нуждающихся
в моем труде, отдавать его
в виде
подати на ненужные мне и, сколько я знаю, вредные учреждения; я знаю про себя, что мне
не нужны ни управления, ни
суды, производимые насилием, и потому я
не могу участвовать ни
в том, ни
в другом; я знаю про себя, что мнене нужно ни нападать
на другие народы, убивая их, ни защищаться от них с оружием
в руках, и потому я
не могу участвовать
в войнах и приготовлениях к ним.
Но что делать с людьми, которые
не проповедуют ни революции, ни каких-либо особенных религиозных догматов, а только потому, что они
не желают делать никому зла, отказываются от присяги, уплаты
податей, участия
в суде, от военной службы, от таких обязанностей,
на которых зиждется всё устройство государства?
— Я этого Черепнину так
не спущу, — говорила Вершина, — я
на него
в суд подам.
Со строгим выбором брала Шкаморда актеров для своих поездок. Страшно боялась провинциальных трагиков. И после того как Волгин-Кречетов напился пьяным
в Коломне и переломал — хорошо еще, что после спектакля, — все кулисы и декорации
в театре купцов Фроловых и те
подали в суд на Шкаморду, она уже «сцен из трагедий»
не ставила и обходилась комедиями и водевилями.
Члены верхотурского
суда, дабы
не подать повода к неосновательным обвинениям
в пристрастии,
не решились представиться явно, но устроили секретную процессию, которая церемониальным маршем прошла мимо окон занимаемого Прокопом нумера. Причем подсудимый вышел
на балкон и одарял проходящих мелкою монетой.
— Вероятно, его переведут теперь
в Изюм, но ежели и изюмский
суд откажет мне
в удовлетворении, тогда надобно будет опять
подавать на кассацию и просить о переводе дела
в Сумы… Но я
не отступлю!
— Я вольный человек, — говорил он рабочим, — а вас всех Гарусов озадачил… Кого одежей, кого харчами, кого скотиной, а я весь тут.
Не по задатку пришел, а своей полной волей. А чуть што, сейчас пойду
в судную избу и скажу: Гарусов смертным боем убил мужика Трофима из Черного Яру.
Не похвалят и Гарусова.
В горную канцелярию прошение
на Гарусова
подам:
не бей смертным боем.
Весь следующий день провел Иван Иванович как
в лихорадке. Ему все чудилось, что ненавистный сосед
в отмщение за это, по крайней мере, подожжет дом его. И потому он дал повеление Гапке поминутно обсматривать везде,
не подложено ли где-нибудь сухой соломы. Наконец, чтобы предупредить Ивана Никифоровича, он решился забежать зайцем вперед и
подать на него прошение
в миргородский поветовый [Поветовый — уездный.]
суд.
В чем оно состояло, об этом можно узнать из следующей главы.
Белинской. Да что,
в самом деле, кто-нибудь из соседей, или исправник, или городничий
не подадут на нее просьбу?
На это есть у нас
суд. Вашей госпоже плохо может быть.
— Будто! — произнес обычную свою фразу полицмейстер. — Он сам пишет другое, — прибавил он и
подал мне составленный им протокол,
в котором, между прочим, я увидел белый лист бумаги,
на которой четкой рукой Иосафа было написано: «Кладу сам
на себя руки,
не столько ради страха
суда гражданского, сколько ради обманутой моей любви. Передайте ей о том».
— Вы, Петров, совершеннейший злодей. Никогда
в жизни я
не подам вам руки и буду жаловаться
на вас товарищескому
суду.
— Ветер! — отвечает Егор, прислушавшись. — А Гнедому
не сдобровать — заберут его! — раздумчиво продолжает он, шагая широко и твёрдо. — Отец мой вчера пришёл из волости — говорит: Астахов жалобу
подал на солдата, и
суду и
в город какую-то бумагу послал. Писарь бумагу эту составлял ему. Стой-ка! Чу…
— Ну что ж? И пускай! Пускай хоть весь сад зальет, хоть меня самого! Чтоб мне
не было счастья ни
на этом, ни
на том свете! Пускай артисты
подают на меня
в суд! Что
суд? Хоть
на каторгу
в Сибирь! Хоть
на эшафот! Ха-ха-ха!
— Ишь ты, какую моду взяли! Думают, что как монахи,
в святые записались, так
на них и управы нет. Возьму вот и
подам мировому. Мировой
не поглядит
на твою рясу, насидишься ты у него
в холодной. А то и сам, без мирового справлюсь. Попаду
на реке и так шею накостыляю, что до страшного
суда рыбы
не захочешь!
— Но вы обязаны ехать! И
не можете вы
не ехать! Это эгоизм! Человек для ближнего должен жертвовать жизнью, а вы… вы отказываетесь поехать!.. Я
в суд на вас
подам!
«А
не поступить ли мне так, как поступают все при подобных обстоятельствах? То есть пусть он
подаст на меня
в суд. Я безусловно виноват, оправдываться
не стану, и мировой присудит меня к аресту. Таким образом оскорбленный будет удовлетворен, и те, которые считают меня авторитетом, увидят, что я был
не прав».
— Пусть они совместно с вами рассмотрят дело, и если я окажусь правым, я выдам тотчас же пять тысяч рублей, взяв с вас расписку
в излишне перебранных вами деньгах. Если же они найдут мой отчет неправильным, то
подавайте на меня
в суд. Иначе я
не согласен…
— Товарищи! И за наши ясли нам нужно ухватиться изо всех наших сил. Владелец этого дома упирается, хочет дом удержать за собой,
подал на нас
в суд, но мы этого дома все равно ни за что
не отдадим. Лучше уж воротим те тысячу восемьсот рублей, что он заплатил за этот дом.