Неточные совпадения
Вы собирали его,
может быть, около года, с заботами, со старанием, хлопотами; ездили, морили пчел, кормили их в
погребе целую зиму; а мертвые души дело
не от мира сего.
Подошедши к бюро, он переглядел их еще раз и уложил, тоже чрезвычайно осторожно, в один из ящиков, где, верно, им суждено быть погребенными до тех пор, покамест отец Карп и отец Поликарп, два священника его деревни,
не погребут его самого, к неописанной радости зятя и дочери, а
может быть, и капитана, приписавшегося ему в родню.
— Это оттого, что ваш палец в воде. Ее нужно сейчас же переменить, потому что она мигом нагреется. Юлия, мигом принеси кусок льду из
погреба и новую полоскательную чашку с водой. Ну, теперь она ушла, я о деле: мигом, милый Алексей Федорович, извольте отдать мне мое письмо, которое я вам прислала вчера, — мигом, потому что сейчас
может прийти маменька, а я
не хочу…
— На чердак каждый день лазею-с,
могу и завтра упасть с чердака. А
не с чердака, так в
погреб упаду-с, в
погреб тоже каждый день хожу-с, по своей надобности-с.
— Во-первых, — приступил Иван Федорович, — я знаю, что падучую нельзя наперед предсказать. Я справлялся, ты
не виляй. День и час нельзя предсказать. Как же ты мне тогда предсказал и день и час, да еще и с
погребом? Как ты
мог наперед узнать, что провалишься именно в этот
погреб в припадке, если
не притворился в падучей нарочно?
У нас, мои любезные читатели,
не во гнев будь сказано (вы,
может быть, и рассердитесь, что пасичник говорит вам запросто, как будто какому-нибудь свату своему или куму), — у нас, на хуторах, водится издавна: как только окончатся работы в поле, мужик залезет отдыхать на всю зиму на печь и наш брат припрячет своих пчел в темный
погреб, когда ни журавлей на небе, ни груш на дереве
не увидите более, — тогда, только вечер, уже наверно где-нибудь в конце улицы брезжит огонек, смех и песни слышатся издалеча, бренчит балалайка, а подчас и скрипка, говор, шум…
На другой день мы пошли протаптывать дорогу налегке. Отойдя немного, я оглянулся и тут только увидел, что место для бивака было выбрано
не совсем удачно. Сверху со скалы нависла огромная глыба снега, которая каждую минуту
могла сорваться и
погрести нашу палатку вместе с людьми. Я решил по возвращении перенести ее на другое место.
Сама Мавра
не могла работать, а только подсобляла дочери Наташке, которая и косила, и
гребла, и копнила сено, и метала зарод.
По своим средствам он давно бы
мог перенестись из Лефортова в другую, более удобную часть Москвы, но ему никогда и в голову
не приходило расстаться с Давыдовскою и вытаскивать из
погреба прикованного там барсука.
Воротясь домой, я тотчас же разделся и лег спать. В комнате у меня было сыро и темно, как в
погребе. Много странных мыслей и ощущений бродило во мне, и я еще долго
не мог заснуть.
Буржуа
не может без злости вспомнить, что пруссаки выпили все вино, хранившееся в его
погребах, выкурили все его сигары, выкрали из его шкапов платье, посуду и серебро и даже часы с каминов.
Он
мог молиться и проделывать все нужные телодвижения — и в то же время смотреть в окно и замечать,
не идет ли кто без спросу в
погреб и т. д.
— Эй, на катере! — крикнул Больт так громко, что гребцы и дамы, сидевшие там веселой компанией, перестали
грести. — Приблизьтесь, если
не трудно, и объясните, отчего вы
не можете спать!
Не могу вам выразить радости, с которой он встретил меня: старик плакал, смеялся, делал наскоро бездну вопросов, — спрашивал, жива ли моя ньюфаундлендская собака, вспоминал шалости; привел меня, говоря, в беседку, усадил отдыхать и отправил Шарля, то есть моего спутника, принести из
погреба кружку лучшего вина.
Вплоть до утра он
не мог уснуть, чего-то ожидая, чувствуя себя точно запертым в
погребе, задыхаясь от жары и неуклюжих, бессвязных мыслей.
— А
может быть, еще
не хватились,
может, и смена
не приходила, — вскрикнул Воронов и выбежал на опушку кладбища, на вал и, раздвинув кусты, посмотрел вперед. Далеко перед ним раскинулся горизонт. Налево, весь утопающий в зелени садов, город с сияющими на солнце крестами церквей, веселый, радостный,
не такая темная масса, какой он казался ночью… направо мелкий лесок, левей его дерновая, зеленая горка, а рядом с ней выкрашенная в казенный цвет, белыми и черными угольниками, будка, подле порохового
погреба.
— Все прежде бывало, вашество! — ораторствовал он, — и говядина была, и повара были, и
погреба с винами у каждого были, кто мало-мальски
не свиньей жил! Прежде, бывало, ростбиф-то вот какой подадут (Прокоп расставил руки во всю ширину), а нынче, ежели повар тебе беф-брезе изготовит — и то спасибо скажи! Батюшка-покойник без стерляжьей-то ухи за стол
не саживался, а мне и с окуньком подадут — нахвалиться
не могу!
— Ну,
греби тише. Чтобы вода
не разговаривала. Воротца одни надо миновать. Тише, тише… А то, брат, тут народы серьезные… Как раз из ружья пошалить
могут. Такую шишку на лбу набьют, что и
не охнешь.
Но Гаврила теперь уже
не мог удержаться и, тихо всхлипывая, плакал, сморкался, ерзал по лавке, но
греб сильно, отчаянно. Лодка мчалась стрелой. Снова на дороге встали темные корпуса судов, и лодка потерялась в них, волчком вертясь в узких полосах воды между бортами.
— Я очень устал; нет ли у тебя свежего молока?» Услужливая Лиза,
не дождавшись ответа от матери своей —
может быть, для того, что она его знала наперед, — побежала на
погреб — принесла чистую кринку, покрытую чистым деревянным кружком, — схватила стакан, вымыла, вытерла его белым полотенцем, налила и подала в окно, но сама смотрела в землю.
Ананий Яковлев(солидно). Никакого тут дьявола нет, да и быть
не может. Теперь даже по морской части, хошь бы эти паруса али
греблю, как напредь того было, почесть, что совсем кинули, так как этим самым паром стало
не в пример сподручнее дело делать. Поставят, спокойным манером, машину в нутро корабля; она вертит колеса, и какая ни на есть там буря, ему нипочем. Как теперича стал ветер крепчать, развели огонь посильнее, и пошел скакать с волны на волну.
— Ежели бы теперича рыба была у нас свежая, стерлядки бы, к примеру сказать, да ежели бы у нас по всему городу в
погребах лед
не растаял,
мог бы я, сударь, и стерлядь в разваре самым отличным манером сготовить,
мог бы свертеть и мороженое.
За ужином главный врач, вздыхая, ораторствовал: — Да! Если мы на том свете будем гореть, то мне придется попасть на очень горячую сковородку. Вот приходил сегодня наш хозяин. Должно быть, он хотел взять три мешка рису, которые зарыл в
погребе; а их уж раньше откопала наша команда. Он,
может быть, только на них и рассчитывал, чтобы
не помереть с голоду, а поели рис наши солдаты.
Ордынцев молча
греб. Вера Дмитриевна думала и
не могла разобраться в той вражде и любви, которые владели ею. И было у нее в душе так же раздраженно смутно, как кругом. Волны широко поднимались и опускались, молочно-белые полосы перебивались темно-серебряными, в глазах рябило. Кружили чайки, и их резкие крики звучали, как будто несмазанное колесо быстро вертелось на деревянной оси.
—
Может быть, еще
не поздно!.. Скачи назад, иди прямо к Шереметеву и скажи ему, чтобы русские
не входили в замок. Там офицер шведский зажжет пороховой
погреб; взорвет!..
Хотя и знала она, что весь придворный штат ее перевезется без тревоги чрез воды мариенбургского Ахерона, но кто
мог поручиться, чтоб какая сумасшедшая бомба
не чокнулась в крепости с членами ее кухни и
погреба, столько сердцу ее близкими?