А так как начальство его было тут же, то тут же и прочел бумагу вслух всем собравшимся, а в ней полное описание всего преступления во всей подробности: «Как изверга себя извергаю из среды людей, Бог посетил меня, — заключил бумагу, — пострадать хочу!» Тут же вынес и выложил на стол все, чем мнил доказать свое преступление и что четырнадцать лет сохранял: золотые вещи убитой, которые похитил, думая отвлечь от себя подозрение, медальон и крест ее, снятые с шеи, — в медальоне портрет ее жениха, записную книжку и, наконец, два письма: письмо жениха ее к ней с извещением о скором прибытии и ответ ее на сие письмо, который начала и
не дописала, оставила на столе, чтобы завтра отослать на почту.
Неточные совпадения
Она мечтала, как «прикажет ему прочесть книги», которые оставил Штольц, потом читать каждый день газеты и рассказывать ей новости, писать в деревню письма,
дописывать план устройства имения, приготовиться ехать за границу, — словом, он
не задремлет у нее; она укажет ему цель, заставит полюбить опять все, что он разлюбил, и Штольц
не узнает его, воротясь.
— О свадьбе ближе года и думать нельзя, — боязливо сказал он, — да, да, через год,
не прежде! Ему еще надо
дописать свой план, надо порешить с архитектором, потом… потом… — Он вздохнул.
— Под руку попался, как Опенкин! — говорил он,
дописывая последнюю строку и
не предвидя ему более роли между своими героями.
До свидания.
Не знаю, личного ли, по крайней мере еще
допишу этот листок.
— Уж лучше за границу, — решил Егор Егорыч и
дописал письмо, как продиктовала ему Сусанна Николаевна, которая, впрочем, потом сама прочла письмо, как бы желая удостовериться,
не изменил ли чего-нибудь Егор Егорыч в главном значении письма; однако там было написано только то, что она желала. Егор Егорыч, запечатав письмо, вручил его Сусанне Николаевне, сказав с прежней грустной усмешкой...
— Вы должны теперь беречь себя, вам нужно
дописать обо всём, что было — чего больше
не будет!
Все эти события совершенно вышибли меня из рабочей колеи, и я, вместо того чтобы
дописывать свою седьмую главу, глядел в окно и прислушивался ко всему, что делалось на хозяйской половине, совсем
не желая этого делать, как это иногда случается.
Но как дело-то, однако,
не терпит и, взявшись представить записку, ее все-таки надо представить, то думаю: действительно, махну-ка я в губернский город — там и архивы, и все-таки там больше людей с образованием; там я и посоветуюсь и
допишу записку, а между тем подойдет время к открытию собраний.
— Весь к вашим услугам, — отвечает,
не оборачиваясь, брюнет. — Присядьте, если угодно; я сейчас только отзыв уездному начальнику
допишу.
В одном только Писарев
не слушался Высоцкого: он продолжал сильно заниматься; в одно и то же время он
дописывал похвальное слово Капнисту, переводил водевиль для бенефиса Щепкина и переводил роман Вальтер-Скотта «Певериль де Пик» — для приобретения средств к жизни своим домом, как он любил выражаться.
И хотя он гений, а я петербур…
не знаю, как
дописать? — гец, или жец? — он с умом, а я с хитростью, я и переспорил его; а меньшие братья шли по ветру: кто громче кричал, они с тем и соглашались.
Когда я
дописал свою бумагу и вышел из конторы, опрос партии еще
не был окончен, и в передней толпились арестанты. Они кучкой обступили камышинского мещанина, который стоял среди них с тем же видом вялого равнодушия, хотя, очевидно, находился в положении героя минуты.
Стихи длинные, и начала я высоко, сколько руки достало, но стихи, по опыту знаю, такие длинные, что никакой скалы
не хватит, а другой, такой же гладкой, рядом — нет, и все же мельчу и мельчу буквы, тесню и тесню строки, и последние уже бисер, и я знаю, что сейчас придет волна и
не даст
дописать, и тогда желание
не сбудется — какое желание? — ах, К Морю! — но, значит, уже никакого желания нет? но все равно — даже без желания! я должна
дописать до волны, все
дописать до волны, а волна уже идет, и я как раз еще успеваю подписаться...
Небольшой листок был также нежно окрашен, и наверху была голубая незабудка; почерк был четкий, старательный, но к обрезу строчки часто загибались вниз, как будто писавшая
не совсем верила в свое умение правильно переносить слова и предпочитала
дописывать их маленькими сползающими буквочками.
— А тебе что за дело? — сказал паломник. — Ступай с Богом,
не мешай. Мне надо еще письмо
дописать.
У меня есть сильнодействующее средство от зубной боли, мне дал его в Выборге один швед, когда я ездил туда искать комнату, где Державин
дописал две последние строфы оды «Бог», то есть: «В безмерной радости теряться и благодарны слезы лить…» Я хотел видеть эти стены, но
не нашел комнаты: у нас этим
не дорожат…
Не только печатать, а даже и дружески предупреждать стало бесполезно, и я прекрасно это чувствую сию минуту,
дописывая вам настоящие строки, но верьте мне, что я вам говорю правду, верьте… верьте хоть ради того, черт возьми, что стоя этак на ножах друг с другом, как стали у нас друг с другом все в России, приходится верить, что без доверия жить нельзя, что… одним словом, надоверить».
На другом конце дома, в угловой комнате — по-старинному «диванная», — разделенной пополам перегородкою с драпировками, у маленького письменного столика сидела и
дописывала письмо, в полутемноте,
не зажигая свечи, жена Александра Ильича Гаярина, Антонина Сергеевна.
Епископ оробел, принял дрожащей рукой трость и в испуге начертал имена всех, кого имел основание почитать христианами, но, несмотря на то, что он старался
не позабыть ни одного надежного человека, правитель ему
не поверил и заставил его поклясться, что он никого
не укрыл. Опасаясь ответственности, епископ еще вспоминал и еще много
дописывал, но боялся поклясться,
не надеясь на свою старую память, и стал плакать. Имени Зенона
не было в епископском списке.