Заметьте еще, что
неизлечимый больной всё равно не вылечится, какие бы ни прописывали ему на бумаге рецепты, а, напротив, если промедлить, до того загниет, что и нас заразит, перепортит все свежие силы, на которые теперь еще можно рассчитывать, так что мы все наконец провалимся.
В кузнице его поставили за одну наковальню с Капитоном,
неизлечимым больным, из отставных солдат, бывшим всю свою жизнь кузнецом, сначала в деревне, потом в уланском полку.
Неожиданное ухудшение в состоянии поправляющегося больного,
неизлечимый больной, требующий от тебя помощи, грозящая смерть больного, всегдашняя возможность несчастного случая или ошибки, наконец, сама атмосфера страдания и горя, окружающая тебя, — все это непрерывно держит душу в состоянии какой-то смутной, не успокаивающейся тревоги.
Неточные совпадения
Его раздели, положили на кровать. Уже на улице он начал подавать знаки жизни, мычал, махал руками… В комнате он совсем пришел в себя. Но как только опасения за жизнь его миновались и возиться с ним было уже не для чего — негодование вступило в свои права: все оступились от него, как от прокаженного [Прокаженный —
больной проказой, заразной кожной болезнью, которая считалась
неизлечимой.].
Древнеиндийская медицина была в этом отношении пряма и жестоко искренна: она имела дело только с излечимыми
больными,
неизлечимый не имел права лечиться; родственники отводили его на берег Ганга, забивали ему нос и рот священным илом и бросали в реку…
Но часто, особенно с
неизлечимыми, хроническими
больными, вся сила привычки и все усилия воли не могут устоять перед взрывами ярой ненависти отчаявшегося
больного к врачу.
Никакие успокоительные средства не действовали. В бреду
больной путал лица — имена Маргариты и Лидии не покидали его уст. Врачи боялись за
неизлечимое психическое расстройство. Внимательное лечение все-таки достигало цели — пароксизмы стали реже,
больной спокойнее. Заставить отдать расстраивающий его портрет сделалось целью лечивших его докторов. Придумать для этого средства они не могли.
Больная лежала с закрытыми глазами. Каким-то выражением всевыносящего терпения дышало это красивое, истомленное лица. Это была, читатель наверное уже догадался, княжна Маргарита Дмитриевна Шестова. Она заболела в прошлом году в Тюмени воспалением легких и пролежала почти целый год в тюремной больнице. Поправившись немного, но уже с
неизлечимым недугом, выписанная из больницы, она отправлялась далее, согласно приговору Т-ского окружного суда.