Неточные совпадения
Приезжие уселись. Бричка Чичикова ехала рядом с бричкой, в которой сидели Ноздрев и его зять, и потому они все трое могли свободно между собою разговаривать в продолжение дороги. За ними следовала, беспрестанно отставая,
небольшая колясчонка Ноздрева на тощих обывательских
лошадях. В ней сидел Порфирий с щенком.
Ослепительно блестело золото ливрей идолоподобно неподвижных кучеров и грумов, их головы в лакированных шляпах казались металлическими, на лицах застыла суровая важность, как будто они правили не только
лошадьми, а всем этим движением по кругу, над
небольшим озером; по спокойной, все еще розоватой в лучах солнца воде, среди отраженных ею облаков плавали лебеди, вопросительно и гордо изогнув шеи, а на берегах шумели ярко одетые дети, бросая птицам хлеб.
Там слышен был железный шум пролетки; высунулась из-за угла, мотаясь, голова
лошади, танцевали ее передние ноги; каркающий крик повторился еще два раза, выбежал человек в сером пальто, в фуражке, нахлобученной на бородатое лицо, — в одной его руке блестело что-то металлическое, в другой болтался
небольшой ковровый саквояж; человек этот невероятно быстро очутился около Самгина, толкнул его и прыгнул с панели в дверь полуподвального помещения с новенькой вывеской над нею...
Рядом с коляской, обгоняя ее со стороны Бердникова, шагала, играя удилами, танцуя,
небольшая белая
лошадь, с пышной, длинной, почти до копыт, гривой; ее запрягли в игрушечную коробку на двух высоких колесах, покрытую сияющим лаком цвета сирени; в коробке сидела, туго натянув белые вожжи, маленькая пышная смуглолицая женщина с темными глазами и ярко накрашенным ртом.
Самгин снимал и вновь надевал очки, наблюдая этот странный бой, очень похожий на игру расшалившихся детей, видел, как бешено мечутся испуганные
лошади, как всадники хлещут их нагайками, а с панели
небольшая группа солдат грозит ружьями в небо и целится на крышу.
Среди этих домов люди,
лошади, полицейские были мельче и незначительнее, чем в провинции, были тише и покорнее. Что-то рыбье, ныряющее заметил в них Клим, казалось, что все они судорожно искали, как бы поскорее вынырнуть из глубокого канала, полного водяной пылью и запахом гниющего дерева.
Небольшими группами люди останавливались на секунды под фонарями, показывая друг другу из-под черных шляп и зонтиков желтые пятна своих физиономий.
По торцам мостовой, наполняя воздух тупым и дробным звуком шагов, нестройно двигалась
небольшая, редкая толпа, она была похожа на метлу, ручкой которой служила цепь экипажей, медленно и скучно тянувшаяся за нею. Встречные экипажи прижимались к панелям, — впереди толпы быстро шагал студент, рослый, кудрявый, точно извозчик-лихач; размахивая черным кашне перед мордами
лошадей, он зычно кричал...
Около вод стояла
небольшая, бедная ферма, где мы оставили
лошадей.
«Где же вы бывали?» — спрашивал я одного из них. «В разных местах, — сказал он, — и к северу, и к югу, за тысячу верст, за полторы, за три». — «Кто ж живет в тех местах, например к северу?» — «Не живет никто, а кочуют якуты, тунгусы, чукчи. Ездят по этим дорогам верхом, большею частью на одних и тех же
лошадях или на оленях. По колымскому и другим пустынным трактам есть, пожалуй, и станции, но какие расстояния между ними: верст по четыреста,
небольшие — всего по двести верст!»
Местами расставлены жандармы в треугольных шляпах, темных мундирах с белою перевязью, верхом на
небольших, но крепких, коренастых
лошадях.
Мне подали прекрасную
небольшую коляску, запряженную парой мелких, но прехорошеньких, круглых и резвых
лошадей.
С холодным и безнадежным отчаянием глядел я на приподнятые оглобли своего тарантаса, как вдруг зазвенел колокольчик и
небольшая телега, запряженная тройкой измученных
лошадей, остановилась перед крыльцом.
Недалеко от опушки леса, куда он привел свою
лошадь, тянулся
небольшой овраг, до половины заросший дубовым кустарником. Чертопханов спустился туда… Малек-Адель спотыкнулся и чуть не упал на него.
Лошади сильно истомились: они еле передвигали ноги и шатались. Пришлось сделать привал. Воспользовавшись этим, я поднялся на
небольшую сопку, чтобы ориентироваться.
Часам к 3 пополудни мы действительно нашли двускатный балаганчик. Сделан он был из кедрового корья какими-то охотниками так, что дым от костра, разложенного внутри, выходил по обе стороны и не позволял комарам проникнуть внутрь помещения. Около балагана протекал
небольшой ручей. Пришлось опять долго возиться с переправой
лошадей на другой берег, но наконец и это препятствие было преодолено.
Опять увижу я министерских чиновников, квартальных и всяких других надзирателей, городовых с двумя блестящими пуговицами на спине, которыми они смотрят назад… и прежде всего увижу опять
небольшого сморщившегося солдата в тяжелом кивере, на котором написано таинственное «4», обмерзлую казацкую
лошадь.
Пожилых лет,
небольшой ростом офицер, с лицом, выражавшим много перенесенных забот, мелких нужд, страха перед начальством, встретил меня со всем радушием мертвящей скуки. Это был один из тех недальних, добродушных служак, тянувший лет двадцать пять свою лямку и затянувшийся, без рассуждений, без повышений, в том роде, как служат старые
лошади, полагая, вероятно, что так и надобно на рассвете надеть хомут и что-нибудь тащить.
Губернатор Рыхлевский ехал из собрания; в то время как его карета двинулась, какой-то кучер с
небольшими санками, зазевавшись, попал между постромок двух коренных и двух передних
лошадей. Из этого вышла минутная конфузия, не помешавшая Рыхлевскому преспокойно приехать домой. На другой день губернатор спросил полицмейстера, знает ли он, чей кучер въехал ему в постромки и что его следует постращать.
Наверное, думалось мне, они ведут речь о
лошадях, и Алемпий хвалится нашим
небольшим конским заводом, который и меня всегда интересовал.
Правда, что дорога тут шла твердым грунтом (за исключением двух-трех
небольших болотцев с проложенными по ним изуродованными гатями), но в старину помещики берегли
лошадей и ездили медленно, не больше семи верст в час, так что на переезд предстояло не менее полутора часа.
До Лыкова считают не больше двенадцати верст; но так как
лошадей берегут, то этот
небольшой переезд берет не менее двух часов. Тем не менее мы приезжаем на место, по крайней мере, за час до всенощной и останавливаемся в избе у мужичка, где происходит процесс переодевания. К Гуслицыным мы поедем уже по окончании службы и останемся там гостить два дня.
Впрочем, впоследствии оказалось, что в этой неудаче виновна была не одна наука, но и кучер, который пропивал и то
небольшое величество овса, какое полагалось, оставляя
лошадей на одной только буре с селитрой…
Сей день путешествие мое было неудачно;
лошади были худы, выпрягались поминутно; наконец, спускаяся с
небольшой горы, ось у кибитки переломилась, и я далее ехать не мог. — Пешком ходить мне в привычку. Взяв посошок, отправился я вперед к почтовому стану. Но прогулка по большой дороге не очень приятна для петербургского жителя, не похожа на гулянье в Летнем саду или в Баба, скоро она меня утомила, и я принужден был сесть.
Ночь была сегодня темная, настоящая волчья, как говорят охотники, и видели хорошо только узкие глазки старца Кирилла. Подъезжая к повертке к скиту Пульхерии, он только угнетенно вздохнул. Дороги оставалось всего верст восемь. Горы сменялись широкими высыхавшими болотами, на которых росла кривая болотная береза да сосна-карлица.
Лошадь точно почуяла близость жилья и прибавила ходу. Когда они проезжали мимо
небольшой лесистой горки, инок Кирилл, запинаясь и подбирая слова, проговорил...
До Самосадки было верст двадцать с
небольшим. Рано утром дорожная повозка, заложенная тройкой, ждала у крыльца господского дома. Кучер Семка несколько раз принимался оправлять
лошадей, садился на козла, выравнивал вожжи и вообще проделывал необходимые предварительные церемонии настоящего господского кучера. Антип и казачок Тишка усердно ему помогали. Особенно хлопотал последний: он выпросился тоже ехать на пристань и раз десять пробовал свое место рядом с Семкой, который толкал его локтем.
Куля качнул отрицательно головою и, повернув
лошадь в объезд к стогу, направился к пересекавшей поляну узкой лесной косе, за которою днем довольно ясно можно было видеть сквозь черные пни дерев
небольшую хатку стражника.
Вслед за тем
небольшие ворота тихо растворились, и Куля ушел за Бачинским. Оставленные ими два всадника с четырьмя
лошадьми в это же мгновение приблизились и остановились под деревьями, наблюдая ворота и хату.
Айда», — и повел нас под
небольшую поветь, под которой стояли две
лошади в защите от солнца: там мы нашли в изобилии, чего желали.
Не успели мы выпрячь
лошадей, как прибежали крестьянские мальчики из Красного поселения и принесли нам множество крупных раков, которые изобильно водились в
небольших озерах по Кондурче.
В карете генерал, когда они поехали, тоже все как-то поеживался, откашливался; хотел, как видно, что-то такое сказать и не находился; впрочем, и пространство, которое им надобно было проехать до квартиры Плавина, было слишком
небольшое, а
лошади несли их быстро, так что через какие-нибудь минуты они очутились уже у подъезда знакомого нам казенного дома.
Дорога между тем все продолжала идти страшно песчаная. Сильные
лошади исправника едва могли легкой рысцой тащить тарантас, уходивший почти до половины колес в песок. Вихров по сторонам видел несколько избушек бобылей и
небольшие около них поля с репой и картофелем. Кучер не переставал с ним разговаривать.
Было часов шесть вечера. По главной улице уездного городка шибко ехала на четверке почтовых
лошадей небольшая, но красивая дорожная карета. Рядом с кучером, на широких козлах, помещался благообразный лакей в военной форме. Он, как только еще въехали в город, обернулся и спросил ямщика...
Зябко; в воздухе плавала белесоватая, насквозь пронизывающая мгла;
лошади, как угорелые, мчались по укатанной деревенской улице и замерли перед крыльцом
небольшого барского флигеля.
Собственно говоря, главным подспорьем служил
небольшой огород да лужок, дававший достаточно сена, чтобы содержать
лошадь и с десяток коров.
Скота — две коровы, штук пять-шесть овец да
лошадь — тут, вместе с
небольшим огородцем, и одной десятины поля как следует не удобрить, а ему приходится удобрять четыре.
Купил Анпетов задешево
небольшую пустошь, приобрел две коровы,
лошадь, несколько овец, запасся орудиями, выстроил избу на крестьянский манер и начал работать.
Господа, по своему обыкновению, начали и на эту
лошадь торговаться, и мой ремонтер, которому я дитя подарил, тоже встрял, а против них, точно ровня им, взялся татарин Савакирей, этакой коротыш,
небольшой, но крепкий, верченый, голова бритая, словно точеная, и круглая, будто молодой кочешок крепенький, а рожа как морковь красная, и весь он будто огородина какая здоровая и свежая.
Внутри город был довольно грязен: в нем всего только одна церковь высилась и белелась, да белелись еще, пожалуй, каменные присутственные места; лавки же были хоть и новые, но деревянные, и для приезжающих в городе не имелось никаких удобств, кроме единственного постоялого двора с
небольшим числом комнаток вроде номеров и с огромным крытым двором для
лошадей.
Через минуту Лена смотрела в открытое окно, как исправник уселся, причем какая-то темная
небольшая фигура противно суетилась около тарантаса.
Лошади взяли с места, и тарантас покатился между рядами берез в том направлении, откуда только что приехали наши путники. Скоро он превратился в темную точку, и только меланхолический звон колокольчика как будто перекликался все, подавая голос издали, из темноты, на освещенную станцию.
Вдруг
лошадь стала выходить из борозды: прямо перед ее мордой оказалось
небольшое, тощее, очевидно недавно посаженное деревцо, с верхушкой, уже наполовину увядшей. Пахарь дернул вожжой, придержал соху, деревцо втянулось под гуж, изогнулось, попробовало вынырнуть меж оглоблей и вдруг сиротливо свалилось, подрезанное железом. Еще около сажени тянулось оно, зацепившись веткой, наконец осталось на пыльной пашне. Мужик оттолкнул его лаптем и стал вытряхивать лемех.
Только что встал он на ноги, как в нескольких шагах пред собою увидал
небольшое бланжевое облачко, которое, меняя слегка очертания, тихо ползло над рубежом, по которому бродила свободная
лошадь.
Хоть бы ты была охотница до
лошадей, невестынька, — продолжал он, обращаясь к Софье Николавне, — а вот Алексей — вовсе не охотник!» Старик очень любил
лошадей и неусыпными трудами, при
небольших его денежных средствах, имел уже многочисленный завод и вывел такую породу доброезжих коней, которой удивлялись охотники и знатоки.
Так помаленьку устраиваясь и поучаясь, сижу я однажды пред вечером у себя дома и вижу, что ко мне на двор въехала пара
лошадей в
небольшом тарантасике, и из него выходит очень
небольшой человечек, совсем похожий с виду на художника: матовый, бледный брюнетик, с длинными, черными, прямыми волосами, с бородкой и с подвязанными черною косынкой ушами. Походка легкая и осторожная: совсем петербургская золотуха и мозоли, а глаза серые, большие, очень добрые и располагающие.
Бывают снега
небольшие, когда «тебенить», т.е. доставать траву, раскапывать снег копытами,
лошадям легко даже из-под полуаршинного снега.
Нетрудно наловить их сколько угодно недоткой из рединки, частым саком или хребтугом, [Хребтугом называется раскрытый мешок из рединки же, в котором задают
лошадям овес.] привязанным двумя узкими боками к двум палкам; но если не случится под руками и этих нехитрых рыболовных снастей, а есть
небольшая удочка, то лошки станут беспрестанно брать на навозного червяка (без хвостика вернее) и простую муху: чем удочка меньше, тем лучше.
Потом у них на этом лужке гуляли четыре очень хорошие коровы, на дворе стояла маленькая желтенькая тележка с красными колесами и
небольшая, лопоухая мышастая лошадка, более похожая на осла, чем на
лошадь.
Привязав у крыльца свою
лошадь, Зарецкой вошел в
небольшую горенку, обитую изорванными обоями.
Свободно вздохнула Александра Павловна, очутившись на свежем воздухе. Она раскрыла зонтик и хотела было идти домой, как вдруг из-за угла избушки выехал, на низеньких беговых дрожках, человек лет тридцати, в старом пальто из серой коломянки и такой же фуражке. Увидев Александру Павловну, он тотчас остановил
лошадь и обернулся к ней лицом. Широкое, без румянца, с
небольшими бледно-серыми глазками и белесоватыми усами, оно подходило под цвет его одежды.
Стой! — скрыпучие колесы замолкли, пыль улеглась; казаки Орленки смешались с своими земляками и, окружив телеги, с завистью слушали рассказы последних про богатые добычи и про упрямых господ села Красного, которые осмелились оружием защищать свою собственность; между тем некоторые отправились к роще, возле которой пробегал
небольшой ручей, чтоб выбрать место, удобное для привала; вслед за ними скоро тронулись туда телеги и кибитки, и, наконец, остальные казаки, ведя в поводу
лошадей своих…
Я поспешил поскорее одеться и вышел на крыльцо. При слабом месячном освещении можно было рассмотреть только две повозки, около которых медленно шевелились человеческие тени. Фонарь, с которым появился Федя около экипажей, освещал слишком
небольшое пространство, из которого выставлялись головы тяжело дышавших
лошадей и спины двух кучеров.