Неточные совпадения
— А меня, батенька, привезли
на грузовике, да-да! Арестовали, черт возьми! Я говорю: «Послушайте, это… это нарушение закона, я, депутат, неприкосновенен». Какой-то студентик, мозгляк, засмеялся: «А вот мы, говорит, прикасаемся!» Не без юмора сказал, а? С ним — матрос, эдакая, знаете, морда: «Неприкосновенный? — кричит. — А наши депутаты, которых в каторгу закатали, — прикосновенны?» Ну, что ему ответишь? Он же — мужик, он ничего не понимает…
Переходя
на другую сторону улицы, он оглянулся, к магазину подъехал
грузовик, люди, стоявшие у витрины, выносили из магазина ящики.
Ей было девятнадцать лет, и она уже имела жениха, когда отец и мать погибли в море, во время прогулки
на увеселительной яхте, разбитой и потопленной пьяным штурманом американского
грузовика; она тоже должна была ехать
на эту прогулку, но у нее неожиданно заболели зубы.
Увы, все вокзалы, ведущие
на север и восток, были оцеплены густейшим слоем пехоты, и громадные
грузовики, колыша и бренча цепями, доверху нагруженные ящиками, поверх которых сидели армейцы в остроконечных шлемах, ощетинившиеся во все стороны штыками, увозили запасы золотых монет из подвалов Народного комиссариата финансов и громадные ящики с надписью: «Осторожно.
Запоздалый
грузовик прошел по улице Герцена, колыхнув старые стены института. Плоская стеклянная чашечка с пинцетами звякнула
на столе. Профессор побледнел и занес руки над микроскопом так, словно мать над дитятей, которому угрожает опасность. Теперь не могло быть и речи о том, чтобы Персиков двинул винт, о нет, он боялся уже, чтобы какая-нибудь посторонняя сила не вытолкнула из поля зрения того, что он увидал.
Звон якорных цепей, грохот сцеплений вагонов, подвозящих груз, металлический вопль железных листов, откуда-то падающих
на камень мостовой, глухой стук дерева, дребезжание извозчичьих телег, свистки пароходов, то пронзительно резкие, то глухо ревущие, крики
грузовиков, матросов и таможенных солдат — все эти звуки сливаются в оглушительную музыку трудового дня и, мятежно колыхаясь, стоят низко в небе над гаванью, — к ним вздымаются с земли всё новые и новые волны звуков — то глухие, рокочущие, они сурово сотрясают всё кругом, то резкие, гремящие, — рвут пыльный знойный воздух.
Минуты две в кабинете стояло молчание и лишь подвески
на канделябрах звякали от проехавшего где-то
грузовика.
В черной толпе вооруженных людей его повели через темный сад, среди благоухания белых акаций. Загромыхал по шоссе
грузовик. Меж винтовок и солдатских фуражек затряслась
на звездном небе широкополая шляпа Ивана Ильича. Анна Ивановна неподвижно стояла у раскрытой калитки и смотрела вслед.
Взвился смотритель. Пока солдат по ночным палатам в тайности корешком дымил, отрядил он помощника своего
на интендантском
грузовике в Остров. Версты кланяются, встречные кобылки
на дыбки встают. Спешно, секретно, в собственные руки… Ночь знает, никому не скажет.