Неточные совпадения
Она была очень набожна и чувствительна, верила во всевозможные приметы, гаданья, заговоры, сны; верила в юродивых, в домовых, в леших, в дурные встречи, в порчу, в народные лекарства, в четверговую соль, в скорый конец света; верила, что если в светлое воскресение
на всенощной не погаснут свечи, то гречиха хорошо уродится, и что гриб больше не растет, если его человеческий глаз увидит; верила, что черт любит быть там, где вода, и что у каждого жида
на груди кровавое пятнышко; боялась мышей, ужей, лягушек, воробьев, пиявок, грома, холодной воды, сквозного ветра, лошадей, козлов, рыжих людей и черных кошек и почитала сверчков и собак нечистыми животными; не ела ни телятины, ни голубей, ни раков, ни сыру, ни спаржи, ни земляных груш, ни зайца, ни арбузов, потому что взрезанный арбуз напоминает голову Иоанна Предтечи; [Иоанн Предтеча — по преданию, предшественник и провозвестник Иисуса
Христа.
Сняв пальто, он оказался в сюртуке, в накрахмаленной рубашке с желтыми пятнами
на груди, из-под коротко подстриженной бороды торчал лиловый галстух бабочкой. Волосы
на голове он тоже подстриг, они лежали раздвоенным чепчиком, и лицо Томилина потеряло сходство с нерукотворенным образом
Христа. Только фарфоровые глаза остались неподвижны, и, как всегда, хмурились колючие, рыжие брови.
Дьякон углубленно настраивал гитару. Настроив, он встал и понес ее в угол, Клим увидал пред собой великана, с широкой, плоской
грудью, обезьяньими лапами и костлявым лицом
Христа ради юродивого, из темных ям
на этом лице отвлеченно смотрели огромные, водянистые глаза.
Да, несмотря
на арестантский халат,
на всё расширевшее тело и выросшую
грудь, несмотря
на раздавшуюся нижнюю часть лица,
на морщинки
на лбу и
на висках и
на подпухшие глаза, это была несомненно та самая Катюша, которая в Светло-Христово Воскресение так невинно снизу вверх смотрела
на него, любимого ею человека, своими влюбленными, смеющимися от радости и полноты жизни глазами.
— Дунюшка, опомнись!
Христос с тобой… Не гневи господа… Един он властен в жизни… Полно! Я тебя не оставлю… пока жить буду, не оставлю… — повторял отец, попеременно прикладывая ладонь то к глазам своим, то к
груди, то ласково опуская ее
на голову дочери.
Подошли мы к нему, видим: сидит старик под кедрой, рукой
грудь зажимает,
на глазах слезы. Поманил меня к себе. «Вели, говорит, ребятам могилу мне вырыть. Все одно вам сейчас плыть нельзя, надо ночи дождаться, а то как бы с остальными солдатами в проливе не встретиться. Так уж похороните вы меня, ради
Христа».
Все уже были в сборе, когда мы, младшие, заняли свои места. Светлое облачение, крестный ход по всем этажам института, наряды посторонних посетителей, ленты и звезды увешанных орденами попечителей — все это произвело
на меня неизгладимое впечатление. Когда же священник, подошедший к плотно закрытым царским вратам, возгласил впервые: «
Христос Воскресе!» — сердце мое екнуло и затрепетало так сильно, точно желая выпрыгнуть из
груди…
— Это будет не простая война, — восклицал князь, — а новый российский крестовый поход, борьба креста и луны,
Христа и Магомета. Чего не сделали, не довершили крестоносцы, должна сделать, довершить Россия с Великой Екатериной. Я здесь, в
груди моей, ношу уже давно уверенность, что Россия должна совершить это великое и Богу угодное дело — взять и перекинуть луну через Босфор, с одного берега
на другой, в Азию.
— Пошел за другим, — продолжал Тихон, — подполз я таким манером в лес, да и лег. — Тихон неожиданно и гибко лег
на брюхо, представляя в лицах как он это сделал. — Один и навернись, — продолжал он. — Я его таким манером и сгреб. — Тихон быстро и легко вскочил. — Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились
на меня с шпажками. Я
на них таким манером топором: что вы, мол,
Христос с вами, — вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя
грудь.