Неточные совпадения
— Да моя теория та: война,
с одной стороны, есть такое животное, жестокое и ужасное дело, что ни один человек, не говорю уже христианин, не может лично взять на свою ответственность
начало войны, а может только
правительство, которое призвано к этому и приводится к войне неизбежно.
С другой стороны, и по науке и по здравому смыслу, в государственных делах, в особенности в деле воины, граждане отрекаются от своей личной воли.
— Менее всего, дорогой и уважаемый, менее всего в наши дни уместна мистика сказок, как бы красивы ни были сказки. Разрешите напомнить вам, что
с января Государственная дума решительно
начала критику действий
правительства, — действий, совершенно недопустимых в трагические дни нашей борьбы
с врагом, сила коего грозит нашему национальному бытию, да, именно так!
— Неверно? Нет, верно. До пятого года — даже
начиная с 80-х — вы больше обращали внимания на жизнь Европы и вообще мира. Теперь вас Европа и внешняя политика
правительства не интересует. А это — преступная политика, преступная по ее глупости. Что значит посылка солдат в Персию? И темные затеи на Балканах? И усиление националистической политики против Польши, Финляндии, против евреев? Вы об этом думаете?
Правительство знает это, но, по крайней памяти, боится, что христианская вера вредна для их законов и властей. Пусть бы оно решило теперь, что это вздор и что необходимо опять сдружиться
с чужестранцами. Да как? Кто
начнет и предложит? Члены верховного совета? — Сиогун велит им распороть себе брюхо. Сиогун? — Верховный совет предложит ему уступить место другому. Микадо не предложит, а если бы и вздумал, так сиогун не сошьет ему нового халата и даст два дня сряду обедать на одной и той же посуде.
Но в чем петербургское
правительство постоянно, чему оно не изменяет, как бы ни менялись его
начала, его религия, — это несправедливое гонение и преследования. Неистовство Руничей и Магницких обратилось на Руничей и Магницких. Библейское общество, вчера покровительствуемое и одобряемое, опора нравственности и религии, — сегодня закрыто, запечатано и поставлено на одну доску чуть не
с фальшивыми монетчиками...
В первые дни революции активность моя выразилась лишь в том, что когда Манеж осаждался революционными массами, а вокруг Манежа и внутри его были войска, которые каждую минуту могли
начать стрелять, я
с трудом пробрался внутрь Манежа, спросил офицера, стоявшего во главе этой части войска, и
начал убеждать его не стрелять, доказывая ему, что образовалось новое
правительство и что старое
правительство безнадежно пало.
Теперь прибавилась еще забота о мире.
Правительства прямо цари, которые разъезжают теперь
с министрами, решая по одной своей воле вопросы о том: в нынешнем или будущем году
начать убийство миллионов; цари эти очень хорошо знают, что разговоры о мире не помешают им, когда им вздумается, послать миллионы на бойню. Цари даже
с удовольствием слушают эти разговоры, поощряют их и участвуют в них.
Перфильев, при
начале бунта находившийся в Петербурге по делам яицкого войска, обещался
правительству привести казаков в повиновение и выдать самого Пугачева в руки правосудия; но, приехав в Берду, оказался одним из самых ожесточенных бунтовщиков и соединил судьбу свою
с судьбою самозванца.
С самого 1762 года стороны Логиновской яицкие казаки
начали жаловаться на различные притеснения, ими претерпеваемые от членов канцелярии, учрежденной в войске
правительством: на удержание определенного жалованья, самовольные налоги и нарушение старинных прав и обычаев рыбной ловли.
— Она загрызла искусства!.. —
начал уж кричать Бегушев. — Потому что сделала критику невежественною и продажною; она понизила науку, стремясь к мерзейшей популярности; она путает
правительства, сбивает
с толку дипломатию; в странах деспотических она придавлена, застращена, в других — лжива и продажна!..
Мирон тотчас
начал рассказывать о Москве, сердито жаловаться на бестолковость
правительства; приехала Наталья
с сыном — Мирон заговорил о необходимости строить бумажную фабрику, он давно уже надоедал этим.
Почти все книги такого рода были изданы не частными людьми, а по распоряжению самого же
правительства; но самая возможность писать о всяческих предметах,
начиная с политических новостей и оканчивая устройством какой-нибудь лодки, расширила круг идей литературных и вызвала на книжную деятельность многих, которые в прежнее время никогда бы о ней и не подумали.
— Потом-с, — снова продолжал Бжестовский, — приезжают они сюда.
Начинает он пить — день… неделю… месяц… год. Наконец, умирает, — и вдруг она узнает, что доставшееся ей после именьице, и именьице действительно очень хорошее, которое она, можно сказать, кровью своей купила, идет
с молотка до последней нитки в продажу. Должно ли, спрашиваю я вас,
правительство хоть сколько-нибудь вникнуть в ее ужасное положение?.. Должно или нет?
На поверхности русской жизни либерализм как будто
начинал играть довольно большую роль, и
с ним должно было считаться
правительство.
Начинало светать. Весть о совершившемся перевороте
с быстротою молнии разнеслась по городу. Все лица, недовольные свергнутым
правительством, все те, кто был предан цесаревне Елизавете Петровне, в несколько часов сделавшейся из опальной великой княжны русской императрицей, торжествовали.
Издавна русские войска ходили по Польше по всем направлениям, учреждали магазины и оставались в ней.
С началом второй турецкой войны, по предварительном сношении русского
правительства с польским, они прошли ближайшим путем, через южные польские земли, в турецкие пределы.
В
начале зимы, князь Николай Андреич Болконский
с дочерью приехали в Москву. По своему прошедшему, по своему уму и оригинальности, в особенности по ослаблению на ту пору восторга к царствованию императора Александра, и по тому анти-французскому и патриотическому направлению, которое царствовало в то время в Москве, князь Николай Андреич сделался тотчас же предметом особенной почтительности москвичей и центром московской оппозиции
правительству.