Неточные совпадения
Теперь же, месяц спустя, он уже
начинал смотреть иначе и, несмотря на все поддразнивающие
монологи о собственном бессилии и нерешимости, «безобразную» мечту как-то даже поневоле привык считать уже предприятием, хотя все еще сам себе не верил.
Настенька тоже была сконфужена: едва владея собой,
начала она говорить довольно тихо и просто, но, помимо слов, в звуках ее голоса, в задумчивой позе, в этой тонкой игре лица чувствовалась какая-то глубокая затаенная тоска, сдержанные страдания, так что все смолкло и притаило дыхание, и только в конце
монолога, когда она, с грустной улыбкой и взглянув на Калиновича, произнесла: «Хотя на свете одни только глаза, которых я должна страшиться», публика не вытерпела и разразилась аплодисментом.
В
монологах Катерины видно, что у ней и теперь нет ничего формулированного; она до конца водится своей натурой, а не заданными решениями, потому что для решений ей бы надо было иметь логические твердые основания, а между тем всё
начала, которые ей даны для теоретических рассуждений, решительно противны ее натуральным влечениям.
И по мере того как
монолог развивается, соседи всё пуще и пуще ежатся; одна дама встает и просится выйти; я сам
начинаю сознавать, что молчать больше нельзя.
Сперва молча ели, потом стали стихи читать,
монологи, петь
начали, а потом уже дошли до точки.
Ханов энергично повернулся к картонной голове, вращавшей в углу сцены красными глазами, и
начал свой
монолог.
Тот продолжал; но только вдруг на одном очень поэтическом, по мнению Татьяны Васильевны,
монологе начал кашлять, чихать и в заключение до того докашлялся, что заставил дам покраснеть и потупиться, а мужчин усмехнуться, и вместе с ними сам добродушно рассмеялся.
Но как только какой-нибудь актер
начнет громко читать
монолог или просто возвысит голос, мой медик вздрагивает, толкает своего соседа в бок и спрашивает: «Что он говорит?
Перепетуя Петровна ничего не отвечала на эти утешительные слова; но с половины
монолога начала рыдать, закрыв лицо носовым платком.
Он точно «сам не свой»,
начиная с
монолога «о французике из Бордо», — и таким остается до конца пьесы. Впереди пополняется только «мильон терзаний».
В убежище он явился совершенно пьяный. Глаза у него остекленели, нижняя челюсть отвисла, из-под сидевшей на затылке шляпы спускались на лоб мокрыми сосульками волосы. Войдя в общую комнату, он скрестил руки, свесил низко на грудь голову и, глядя вперед из-под грозно нахмуренных бровей, так что вместо глаз виднелись одни только белки,
начал неистовым голосом гамлетовский
монолог...
Затем он
начал читать
монологи пьяным, хриплым голосом, с воплями, завываниями и неожиданной икотой в драматических местах.
Предполагая, что мне будет ловчее и легче
начать не первому, что, конечно, показывало тонкую разборчивость его, Александр Федорович обратился к Александру Петровичу Мартынову и сказал: «Прочти-ка нам
монолог из „Эдипа“, в котором он отвергает кающегося Полиника; да прочти на славу!» — Мартынов, на печальное лицо которого жалко было смотреть, отвечал почтительно: «Извините меня, Александр Федорович, я не в состоянии теперь читать».
Оглушенный этим пением и
монологами, я, впрочем, не переставал глядеть на слепца. Ни мои расспросы, ни колкие намеки Грачихи, ничто не могло так поколебать его спокойствия, как безобразие внука. С каждой минутой он
начинал более и более дрожать и потом вдруг встал, засунул дрожащую руку за пазуху, вытащил оттуда бумажник и, бросив его на стол, проговорил своим ровным тоном...
Никто никогда, на моей памяти, так не произносил
монологов из мольеровского"Мизантропа". До сих пор я слышу его интонации, когда он
начинал заключительный
монолог Альцеста, где тот изливает свое негодование на весь род людской:"Нет, она принадлежит всем, и я ненавижу всех людей!"и т. д.
Девушка с двумя по-детски спутанными косичками, с помертвевшим от страха лицом, выходит на край сцены, приседает, точно окунается куда-то, и дрожащим неприятно-визгливым голосом
начинает выкрикивать
монолог Марии из пушкинской «Полтавы», дико вращая глазами и делая отчаянные жесты.
Вот закончилась песенка, и в чудесном освещенном саду Сильвии я
начинаю свой
монолог. Мне кажется, что я говорю очень скверно, отвратительно, невозможно. И голос у меня дрожит и срывается поминутно. И руками я размахиваю чересчур много, изображая уличного певца, мальчишку…
Аристархов уже
начал икать, что не помешало ему, однако, проговорить целый язвительный
монолог и разразиться целым потоком ругательств, с примесью крепких слов, а в заключение опять икотой.