Неточные совпадения
Стремительность же вперед была такова, что при каждом движении обозначались из-под платья формы колен и верхней части ноги, и невольно представлялся вопрос о том, где сзади, в этой подстроенной колеблющейся горе, действительно кончается ее
настоящее, маленькое и стройное, столь обнаженное сверху и столь спрятанное сзади и внизу
тело.
— Послушай, Казбич, — говорил, ласкаясь к нему, Азамат, — ты добрый человек, ты храбрый джигит, а мой отец боится русских и не пускает меня в горы; отдай мне свою лошадь, и я сделаю все, что ты хочешь, украду для тебя у отца лучшую его винтовку или шашку, что только пожелаешь, — а шашка его
настоящая гурда [Гурда — сорт стали, название лучших кавказских клинков.] приложи лезвием к руке, сама в
тело вопьется; а кольчуга — такая, как твоя, нипочем.
«Нет, те люди не так сделаны;
настоящий властелин,кому все разрешается, громит Тулон, делает резню в Париже, забывает армию в Египте, тратит полмиллиона людей в московском походе и отделывается каламбуром в Вильне; и ему же, по смерти, ставят кумиры, — а стало быть, и все разрешается. Нет, на этаких людях, видно, не
тело, а бронза!»
Это
настоящая febris sachaliniensis [сахалинская лихорадка (лат.).] с головною болью и ломотою во всем
теле, зависящая не от инфекции, а от климатических влияний.
Наружною величиной лысена в перьях не меньше средней утки, но собственно
телом — немного больше чирка: цветом издали вся черная, а вблизи черновато-сизая или дымчатая; ноги хотя торчат в заду, как у нырка, но все не так, как у гагар и гоголя; она может на них опираться больше других,
настоящих уток-рыбалок, и даже может ходить.
— Пигалица составляет нечто среднее между куликом и полевым курахтаном; с последним она сходна величиною
тела и станом; ноги и шея у ней довольно длинны, но далеко не так, как у
настоящих куличьих пород; нос хотя не куриного устройства, но все вдвое короче, чем у кулика, равного с ней величиною: он не больше четверти вершка, темного цвета; длина пигалицы от носа до хвоста семь вершков.
Все эти образчики портновских материалов, подтяжки Глуар и пуговицы Гелиос, искусственные зубы и вставные глаза служили только щитом, прикрывавшим его
настоящую деятельность, а именно торговлю женским
телом.
Как есть,
настоящий дупель: нос вытянулся, ноги голенастые, все
тело обросло перышками пестренькими.
Но пота не появлялось; напротив,
тело становилось все горячее и горячее, губы запеклись, язык высох и бормотал какие-то несвязные слова. Всю остальную ночь Надежда Владимировна просидела у его постели, смачивая ему губы и язык водою с уксусом. По временам он выбивался из-под одеяла и пылающею рукою искал ее руку. Мало-помалу невнятное бормотанье превратилось в
настоящий бред. Посреди этого бреда появлялись минуты какого-то вымученного просветления. Очевидно, в его голове носились терзающие воспоминания.
А мне в ту пору, как я на форейторскую подседельную сел, было еще всего одиннадцать лет, и голос у меня был
настоящий такой, как по тогдашнему приличию для дворянских форейторов требовалось: самый пронзительный, звонкий и до того продолжительный, что я мог это «ддди-ди-и-и-ттт-ы-о-о» завести и полчаса этак звенеть; но в
теле своем силами я еще не могуч был, так что дальние пути не мог свободно верхом переносить, и меня еще приседлывали к лошади, то есть к седлу и к подпругам, ко всему ремнями умотают и сделают так, что упасть нельзя.
Вы увидите, как острый кривой нож входит в белое здоровое
тело; увидите, как с ужасным, раздирающим криком и проклятиями раненый вдруг приходит в чувство; увидите, как фельдшер бросит в угол отрезанную руку; увидите, как на носилках лежит, в той же комнате, другой раненый и, глядя на операцию товарища, корчится и стонет не столько от физической боли, сколько от моральных страданий ожидания, — увидите ужасные, потрясающие душу зрелища; увидите войну не в правильном, красивом и блестящем строе, с музыкой и барабанным боем, с развевающимися знаменами и гарцующими генералами, а увидите войну в
настоящем ее выражении — в крови, в страданиях, в смерти…
Вероятно, с точки зрения
настоящего лакея или повара, она была обольстительна: румяные щеки, вздернутый нос, прищуренные глаза и полнота
тела, переходящая уже в пухлость.
Пётр Артамонов молча сосал разноцветные водки, жевал скользкие, кисленькие грибы и чувствовал всем своим пьяным
телом, что самое милое, жутко могучее и
настоящее скрыто в ярмарочной бесстыднице, которая за деньги показывает себя голой и ради которой именитые люди теряют деньги, стыд, здоровье. А для него от всей жизни осталась вот эта чёрная коза.
Не знаем, до какой степени совершенства дойдет со временем составление красок; но при
настоящем положении этой стороны техники живопись не может хорошо передавать цвет человеческого
тела вообще, и особенно цвет лица.
И все это до того быстро сделалось, что господин Голядкин-старший и рта раскрыть не успел, как уже все и душою и
телом предались безобразному и поддельному господину Голядкину и с глубочайшим презрением отвергли его,
настоящего и невинного господина Голядкина.
Мы даже и человеками-то быть тяготимся, — человеками с
настоящим, собственным
телом и кровью; стыдимся этого, за позор считаем и норовим быть какими-то небывалыми общечеловеками.
Душа и
тело — вот что человек считает своим, о чем беспрестанно печется. Но надо знать, что
настоящее «ты» — это не твое
тело, а твоя душа. Помни это, вознеси душу свою выше плоти, соблюдай ее от всякой житейской грязи, не давай плоти подавлять ее, — тогда хорошо проживешь жизнь.
Чтобы понять в учении Христа то, что надо платить добром за зло, надо понять всё учение по-настоящему, а не так, как его толкуют церкви, с урезками и прибавками. Всё же учение Христа в том, что человек живет не для своего
тела, а для души, для того, чтобы исполнить волю бога. Воля же бога в том, чтобы люди любили друг друга, любили всех. Как же может человек любить всех и делать зло людям? Верующий в учение Христа, что бы с ним ни делали, не может делать того, что противно любви, не может делать зла людям.
Люди говорят: «Нельзя жить, если мы не знаем того, что нас ожидает. Надо готовиться к тому, что будет». Это неправда.
Настоящая хорошая жизнь бывает именно тогда, когда не думаешь о том, что будет с моим
телом, а только о том, что мне для своей души нужно сейчас. А для души нужно только одно: делать то, что соединяет мою душу со всеми людьми и с богом.
Настоящего добра никто не может сделать один другому. Истинное добро может сделать человек только сам себе. Истинное добро это в одном: в жизни для души, а не для
тела.
В начале жизни человек не знает этого и думает, что жизнь его в его
теле. Но чем больше он живет, тем больше он узнает, что
настоящая его жизнь — в духе, а не в
теле. Вся жизнь человека в том, чтобы всё больше и больше узнавать это. Знание же дается нам легче и вернее всего страданиями
тела. Так что именно страдания
тела делают жизнь нашу такою, какою она должна быть: духовною.
И человек тогда не может не понять, что в
теле его нет
настоящей жизни, что, что бы он ни делал в этой жизни для
тела, всё это ни к чему.
30) Для человека, понимающего свою жизнь так, как она только и может быть понимаема, всё большим и большим соединением своей души со всем живым любовью и сознанием своей божественности — с богом, достигаемым только усилием в
настоящем, не может быть вопроса о том, что будет с его душою после смерти
тела. Душа не была и не будет, а всегда естьв
настоящем. О том же, как будет сознавать себя душа после смерти
тела, не дано знать человеку, да и не нужно ему.
Настоящая человеческая жизнь начинается только тогда, когда человек ищет блага не
тела, а души.
— В
настоящее время, — продолжал меж тем оратор-советник, — когда Россия, в виду изумленной Европы, столь быстро стремится по пути прогресса, общественного развития и всестороннего гражданского преуспеяния, по пути равенства личных прав и как индивидуальной, так и социальной свободы; когда каждый из нас, милостивые государи, чувствует себя живым атомом этого громадного
тела, этой великой машины прогресса и цивилизации, — что необходимо… я хочу сказать — неизбежно должно соединять нас здесь, за этой дружественной трапезой, в одну братскую, любящуюся семью, — какое чувство, какая мысль должны руководить нами?
Хвалынцев мгновенно вспыхнул при этом слове, которое уязвило его подобно капле растопленного свинца, упавшей на
тело. Свитка, как нельзя вернее, попал в
настоящую суть дела.
«Если и в
настоящее время у некоторых людей, проводящих эту тяжелую жизнь тленной плоти,
тело во многих движениях и расположениях сверх обыкновенной естественной меры оказывает удивительную покорность, то какое основание мы имеем не верить, что до греха, неповиновения и наказания человек;·, повреждением человеческие члены могли служить человеческой воле для размножения потомства без всякой похоти?» Тогда «муж мог сеять потомство, а жена воспринимать своими детородными членами, приводимыми в движение, когда нужно и насколько нужно, посредством воли, без всякого возбуждения похоти» [De civ. Dei, XIV, 23, 17, 24.]
«Нет, те люди не так сделаны, — с завистью думает он. —
Настоящий властелин, кому все разрешается, громит Тулон, делает резню в Париже, забывает армию в Египте, тратит полмиллиона людей в московском походе и отделывается каламбуром в Вильне; и ему же, по смерти, ставят кумиры, а стало быть, все разрешается. Нет, на этаких людях, видно, не
тело, а бронза!»
Первый
настоящий страх, от которого шевелились мои волосы и по
телу бегали мурашки, имел своей причиной ничтожное, но странное явление. Однажды, от нечего делать, ехал я июльским вечером на почтовую станцию за газетами. Вечер был тихий, теплый и почти душный, как все те однообразные июльские вечера, которые, раз начавшись, правильной, непрерывной чередой тянутся один за другим неделю-две, иногда и больше, и вдруг обрываются бурной грозой с роскошным, надолго освежающим ливнем.
То, что соединяет в одно все разрозненные сознания, соединяющиеся в свою очередь в одно наше
тело, есть нечто весьма определенное, хотя и независимое от пространственных и временных условий, и вносится нами в мир из области внепространственной и вневременной; это-то нечто, состоящее в моем известном, исключительном отношении к миру, и есть мое
настоящее и действительное я.
Делесов оглянулся на своего соседа. Длинное
тело, прикрытое плащом, безжизненно лежало подле него. Делесову казалось, что длинная голова с большим темным носом качалась на этом туловище; но, вглядевшись ближе, он увидел, что то, что он принимал за нос и лицо, были волоса, а что
настоящее лицо было ниже. Он нагнулся и разобрал черты лица Альберта. Тогда красота лба и спокойно сложенного рта снова поразили его.
Изученный поцелуй заморской или доморощенной «жрицы любви», искусный до «артистического шедевра», подделанный под
настоящее страстное лобзание, заставляет усиленно биться молодое сердце и ключем кипеть молодую кровь. Аромат духов и женского
тела мутит ум и парализует волю.
Смутился Каблуков, подал штоф, а там на дне капля за каплей гоняется. Опрокинул ротный, пососал, ан порции, однако, не хватило. Заголубел весь, будто лед талый, а в
тело настоящее не вошел.
Тут прошла его бурная юность! Тут жил предмет его первой
настоящей любви — «божественная Маргарита Гранпа» — при воспоминании о которой до сих пор сжимается его сердце. Тут появилась в нем, как недуг разбитого сердца, жажда свободной любви, жажда искренней женской ласки, в погоне за которыми он изъездил Европу, наделал массу безумств, приведших его в конце концов в этот же самый Петербург, но… в арестантском вагоне. Дрожь пробежала по его
телу, глаза наполнились невольными слезами.
— Ясно. И знаешь? Ты мне много дал за этот месяц. Сначала меня возмущали все эти твои эллинские утонченности, постоянные твои разговоры о
теле, здоровье, красоте. А потом я убедился, что
настоящая физкультура именно требует такого опоэтизирования и углубления и что греки в этом деле были не дураки.
Слушай, Номах! Оставь это дело.
Они за тебя по-настоящему взялись.
Как бы не на столбе
Очутилось твое
тело.