Неточные совпадения
Они зорко следили за модой и направлением мыслей, и если местная администрация не верила в сельское хозяйство, то они тоже не верили; если же в канцеляриях делалось модным противоположное направление, то и они тоже начинали уверять, что на Сахалине, слава богу, жить можно, урожаи хорошие, и только одна беда —
народ нынче избаловался и т. п., и при этом, чтобы угодить начальству, они
прибегали к грубой лжи и всякого рода уловкам.
Набат точно вымел весь
народ из господского дома, остались только Домнушка, Катря и Нюрочка, да бродил еще по двору пьяный коморник Антип.
Народ с площади бросился к кабаку, — всех гнало любопытство посмотреть, как будет исправник ловить Окулка. Перепуганные Катря и Нюрочка
прибежали в кухню к Домнушке и не знали, куда им спрятаться.
Бил… бил, оба в крови мы стали; он, наконец, караул начал кричать;
прибежал народ, связали нас обоих…
Между тем Перстень, пользуясь общим смятением, перелез через садовый частокол и
прибежал на площадь, где находилась тюрьма. Площадь была пуста; весь
народ повалил на пожар.
Прибежал народ, меня взяли.
— Я за свой монастырь не опасаюсь: ко мне же придете в случае чего. Те же крестьяны
прибегут, да и Гарусов тоже… У него на заводах большая тягота, и
народ подымется, только кликни клич. Ох, не могу я говорить про Гарусова: радуется он нашим безвременьем. Ведь ничего у нас не осталось, как есть ничего…
Между тем
прибежали люди с баграми, притащили невод, стали расстилать его на траве,
народу набралось пропасть, суета поднялась, толкотня… кучер схватил один багор, староста — другой, оба вскочили в лодку, отчалили и принялись искать баграми в воде; с берега светили им. Странны и страшны казались движения их и их теней во мгле над взволнованным прудом, при неверном и смутном блеске фонарей.
Я для того привел их, чтобы показать вам, как часто этот
народ находится в необходимости искать одной только внезапной, временной помощи,
прибегать к займам; и тогда поселяются между ними особого рода ростовщики, снабжающие небольшими суммами под заклады и за большие проценты.
У него и у Савёлки одна вера была. Помню, икона чудесно явилась у нас на селе. Однажды рано утром по осени пришла баба до колодца за водой и — вдруг видит: но тьме на дне колодца — сияние. Собрала она
народ, земский явился, поп пришёл, Ларион
прибежал, спустили в колодезь человека, и поднял он оттуда образ «Неопалимой купины». Тут же начали молебен служить, и решено было часовню над колодцем поставить. Поп кричит...
Необходимо предположить, что учители наши, прибывшие из Византии, старались о том, чтобы привить
народу чуждые ему предания, и даже
прибегали для этого к самим преданиям народным, переделывая их на свой лад и примешивая к ним то, что считали нужным.
— Вот вам люди! — продолжал он, обращаясь к окну, из которого виднелась городская площадь, усыпанная, по случаю базара,
народом. — Позови обедать, — так пешком
прибегут! Покровительство нужно, — на колени, подлец, встанет, в грязи в ноги поклонится! А затей что-нибудь поблагороднее, так и жена больна и в отпуск надобно ехать… Погодите, мои милые, дайте мне только дело это кончить: в калитку мою вы не заглянете…
Не успели меня одеть, слышим: наверху уже стучат сапогами. Слышно, много
народа нашло.
Прибежала к нам дьячиха, Михайла-лакей.
Минуты через три
прибежал городовой, за ним сыщики и
народ — как будто все они где-то поблизости, за углом, ожидали конца. И труп закрыли. А еще через десять минут ехала уже лазаретная фура с красным крестом — и по всему городу стучали, как камни, перекрестные вопросы и ответы...
Два часа в санях лежал
Генерал сердитый.
Прибежали той порой
Ямщик и вожатый;
Вразумил
народ честной
Трифон бородатый
И Топтыгина прогнал
Из саней дубиной…
А смотритель обругал
Ямщика скотиной…
Прибежали ямщики,
Подивились тоже;
Видят — дело не с руки,
Что-то тут негоже!
Собрался честной
народ,
Все село в тревоге:
«Генерал в санях ревет,
Как медведь в берлоге!»
Трус бежит, а кто смелей,
Те — потехе ради —
Жмутся около саней;
А смотритель сзади.
Струсил, издали кричит:
«В избу не хотите ль?»
Мишка вновь как зарычит…
Убежал смотритель!
Оробел и убежал,
И со всею свитой…
Прибежал товарищ, собрался
народ, смотрят мою рану, снегом примачивают. А я забыл про рану, спрашиваю: «Где медведь, куда ушел?» Вдруг слышим: «Вот он! вот он!» Видим: медведь бежит опять к нам. Схватились мы за ружья, да не поспел никто выстрелить, — уж он пробежал. Медведь остервенел, — хотелось ему еще погрызть, да увидал, что
народу много, испугался. По следу мы увидели, что из медвежьей головы идет кровь; хотели идти догонять, но у меня разболелась голова, и поехали в город к доктору.
Воры, не зная, что на них собралась целая облава, ударили работников, что прежде других
прибежали к палатке, но потом, видя, что
народа набежало пропасть, перестали защищаться и молча сдались.
Случился пожар на Верхне-Дворянской, наискосок от нас, в мелочной лавке Окорокова. Лавка стояла отдельным домиком. Когда, я
прибежал, она вся пылала. Толпился
народ. Толстый лавочник кубарем вертелся вокруг пылающей лавки и только повторял рыдающим голосом, хватаясь за голову...
Народ сделал около него кружок, ахает, рассуждает; никто не думает о помощи. Набегают татары, продираются к умирающему, вопят, рыдают над ним. Вслед за ними прискакивает сам царевич Даньяр. Он слезает с коня, бросается на тело своего сына, бьет себя в грудь, рвет на себе волосы и наконец, почуяв жизнь в сердце своего сына, приказывает своим слугам нести его домой.
Прибегает и Антон, хочет осмотреть убитого — его не допускают.
Прибегли к доске-то, а никто за нее не берется, потому сборный
народ: тот говорит то, а другой другое.