«Купель христианская, освятив душу Владимира, не могла вдруг очистить
народных нравов», — говорит Карамзин (том I, стр. 154). Ту же мысль подробнее развивает г. Соловьев в следующих словах...
Московские женихи держались в деле выбора невест мудрого народного указания, выработанного, впрочем, по всей вероятности, в начале разложения
народных нравов: «Была бы коза да золотые рога».
Неточные совпадения
Правила общежития относятся ко исполнению обычаев и
нравов народных, или ко исполнению закона, или ко исполнению добродетели.
Предшественники Петра полагали возможным пользоваться услугами иностранцев, ничего от них не заимствуя для
народной жизни, не перенимая ни их
нравов и обычаев, ни образования.
«Молодой путешественник, — говорит он, — спешит в Париж, чтобы перенять разные моды и со вкусом одеваться, в Рим — чтобы посмотреть на хорошие картины, в Лондон — чтобы побывать на конском ристании и на драке петухов; но поговорите с ним о
нравах, законах и обычаях
народных, он скажет вам, что во Франции носят короткие кафтаны, в Англии едят пудинг, в Италии — макароны».
Екатерина с прискорбием видела, что образование благородных детей в России поручается родителями иностранцам, которые всего менее к тому способны, не зная наших
нравов, духа
народного, и которые, не имея к отечеству нашему сыновней любви, не могут вселять ее и в юных учеников своих.
Радуясь прекрасному явлению в литературе нашей, как общему добру, мы с большим удовольствием извещаем читателей, что, наконец, словесность наша обогатилась первым историческим романом, первым творением в этом роде, которое имеет
народную физиономию: характеры, обычаи,
нравы, костюм, язык.
Они готовы думать, что литература заправляет историей, что она [изменяет государства, волнует или укрощает народ,] переделывает даже
нравы и характер
народный; особенно поэзия, — о, поэзия, по их мнению, вносит в жизнь новые элементы, творит все из ничего.
Познакомившись с
нравами и государственным устройством других народов, Петр увидел, как важно образование
народное для блага целого царства.
А это очень жалко, потому что, как справедливо кем-то замечено, наши простолюдины особенно любят «вероучительное слово», просто и прямо обращенное к ним от высших лиц церковной иерархии, и некоторые из нынешних архиереев,
нраву которых не претит это простосердечное желание, стараются не отказывать в этом (таков, например, преосвященный Модест, стяжавший себе своею беседностию aura popularis [
Народную любовь (лат.).] на Подлясье).