Неточные совпадения
Цыфиркин.
Задача. Изволил ты, на приклад, идти по дороге со мною. Ну, хоть возьмем с собою Сидорыча.
Нашли мы трое…
— Главная
задача философии всех веков состоит именно в том, чтобы
найти ту необходимую связь, которая существует между личным интересом и общим.
Но когда на учителя
находили игривые минуты и он, в виде забавы, выдумывал, а не из книги говорил свои
задачи, не прибегая ни к доске, ни к грифелю, ни к правилам, ни к пинкам, — скорее всех, путем сверкающей в голове догадки, доходил до результата Райский.
Пищик. Постой… Жарко… Событие необычайнейшее. Приехали ко мне англичане и
нашли в земле какую-то белую глину… (Любови Андреевне.) И вам четыреста… прекрасная, удивительная… (Подает деньги.) Остальные потом. (Пьет воду.) Сейчас один молодой человек рассказывал в вагоне, будто какой-то… великий философ советует прыгать с крыш… «Прыгай!», говорит, и в этом вся
задача. (Удивленно.) Вы подумайте! Воды!..
У него никогда не было никакой гувернантки, изобретающей приличные для его возраста causeries [легкий разговор, болтовня (франц.).] с ним; ему никогда никто не читал детских книжек, а он прямо схватился за кой-какие романы и путешествия, которые
нашел на полке у отца в кабинете; словом, ничто как бы не лелеяло и не поддерживало в нем детского возраста, а скорей игра и учение все задавали ему
задачи больше его лет.
Последнее, впрочем, в значительной мере упрощало его
задачу, ибо ежели есть в запасе такой твердый оплот, как неожиданность, то ложь перестает быть ложью и
находит для себя полное оправдание в словах:"Помилуйте! — два часа тому назад я сам собственными ушами слышал!"
— Ну-ка, грамотник, разгрызи
задачу: стоят перед тобой тыща голых людей, пятьсот баб, пятьсот мужиков, а между ними Адам, Ева — как ты
найдешь Адам-Еву?
Задача дня, решение уничтожить Сашу не мешало тёмной и властной силе расти и насыщать его сердце, как сейчас помешало этой
задаче внезапно вспыхнувшее желание
найти труп маленького шпиона.
Всякий настоящий гувернер-француз стремился бы внушать детям свои мнения и заводить какие-нибудь свои правила и порядки, а в этом они с княгинею не поладили бы. Но все-таки Gigot, каков он ни был, не разрешал собою вопроса о воспитателе. Княгиня все-таки искала человека, который мог бы один и воспитывать и обучить ее сыновей всему, что нужно знать образованным людям: но где было
найти такого человека? — вот
задача!
Следовательно, главная
задача истории великого человека состоит в том, чтобы показать, как умел он воспользоваться теми средствами, какие представлялись ему в его время; как выразились в нем те элементы живого развития, какие мог он
найти в своем народе.
То, видно, нас соединило небо!
Но, милый друг, теперь, когда
нашлиМы оба в жизни твердую опору,
Скажи, куда направишь ты свой бег?
Какую цель своим поставишь силам?
Душе высокой, светлому уму
Какую ты задашь теперь
задачу?
Пора наконец и расстаться с г. Милюковым. Но мы не можем расстаться с ним, не обративши внимания читателей на его превосходный разбор «Мертвых душ» по всем правилам эпической поэмы. Применение всех этих правил к «Мертвым душам» обнаруживает в авторе большой диалектический талант. Как, напр., умел он
найти чудесное в «Мертвых душах»? Это была трудная
задача, а он
нашел, и
нашел так искусно, что мы не можем удержаться от удовольствия выписать это место...
Да и задача-то у него удобопонятная, как говорит Шубин: «Стоит только турок вытурить — велика штука!» И Инсаров знает притом, что он прав в своей деятельности, не только перед собственною совестью, но и перед людским судом: его замыслы
найдут сочувствие во всяком порядочном человеке.
Что же, если бы мы
нашли хорошее, поэтическое решение всей
задачи!
Европа, — я это сказал в другом месте, — не разрешила антиномии между личностию и государством, но она поставила себе
задачею это разрешение. Россия также не
нашла этого решения. Перед этим вопросом начинается наше равенство.
Например: «Какую физиономию нужно состроить при виде почтенного человека, бегающего что есть силы по палубе парохода для того, чтобы скорее пристать к берегу?» Или: «Как
найти средства вознаградить детей вора за украденные покойным отцом их вещи, когда вещам этим находится настоящий хозяин?» Подобные
задачи занимают нас целые годы.
Два целых дня ходил я как в чаду
И спрашивал себя в недоуменье:
«Как средство я спасти ее
найду?
Откуда взять возможность и уменье?»
Так иногда лежащего в бреду
Задачи темной мучит разрешенье.
Я повторял: «Спасу ее — но как?
О, если б дать она могла мне знак...
Люди тех кружков, в которых по преимуществу он вращался, смотрели на этот род службы скорее далее неблагосклонными и неуважительными, чем равнодушными глазами, и потому теперь, когда для дальнейшей жизни его предстали вдруг новые
задачи и цели, — ему показалось как-то странно и дико видеть и сознавать себя вдруг военным человеком, хотя, поразобрав себя, он вовсе не
нашел в душе своей особенной антипатии к этому делу.
Соединить же правду того и другого,
Найти не «синтез», но жизненное единство, в живом опыте познать Бога в мире, а мир в Боге — это предельная
задача религиозного сознания, поставленная его историей.
И
задачей земного человеческого творчества является, в конце концов,
найти свой подлинный, вечносущий лик, себя выявить.
Находить здесь правую меру, для которой нет внешних критериев, а есть только внутренний (так сказать, религиозно-эстетический), и есть
задача «духовного художества», руководимого лишь духовным вкусом, чувством духовного такта…
Первая
задача исчерпывает собой положительное содержание «язычества» [Ап. Павел в речи в Афинском ареопаге, обращенной к язычникам, дает такую картину религиозного процесса: «От одной крови Бог произвел весь род человеческий для обитания по всему лицу земли, назначив предопределенные времена и пределы их обитания, дабы они искали Бога, не ощутят ли Его и не
найдут ли, хотя Он далеко от каждого из нас: ибо мы Им живем и движемся, и существуем, как и некоторые из ваших стихотворцев говорили: мы Его и род» (Деян. ап. 17:26-8); сродная мысль выражается им же: «Что можно знать о Боге, явно им (язычникам), ибо Бог явил им.
Задача философии —
найти наиболее совершенную формулировку истины, увиденной в интуиции, и синтезировать формулы.
В философии, которая по существу своей
задачи предполагает исключительность человека, можно
найти лишь осколки учения о человеке [Один из лучших опытов философской антропологии принадлежит Несмелову, оригинальному явлению в нашей духовно-академической мысли.