Неточные совпадения
Правдин. Я в этом согласен с вами; да как мудрено истреблять закоренелые предрассудки, в которых низкие души
находят свои
выгоды!
Стародум. Благодарение Богу, что человечество
найти защиту может! Поверь мне, друг мой, где государь мыслит, где знает он, в чем его истинная слава, там человечеству не могут не возвращаться его права. Там все скоро ощутят, что каждый должен искать своего счастья и
выгод в том одном, что законно… и что угнетать рабством себе подобных беззаконно.
Стародум. Они в руках государя. Как скоро все видят, что без благонравия никто не может выйти в люди; что ни подлой выслугой и ни за какие деньги нельзя купить того, чем награждается заслуга; что люди выбираются для мест, а не места похищаются людьми, — тогда всякий
находит свою
выгоду быть благонравным и всякий хорош становится.
Принц много путешествовал и
находил, что одна из главных
выгод теперешней легкости путей сообщений состоит в доступности национальных удовольствий.
Наивный мужик Иван скотник, казалось, понял вполне предложение Левина — принять с семьей участие в
выгодах скотного двора — и вполне сочувствовал этому предприятию. Но когда Левин внушал ему будущие
выгоды, на лице Ивана выражалась тревога и сожаление, что он не может всего дослушать, и он поспешно
находил себе какое-нибудь не терпящее отлагательства дело: или брался за вилы докидывать сено из денника, или наливать воду, или подчищать навоз.
Они соглашались, что плуг пашет лучше, что скоропашка работает успешнее, но они
находили тысячи причин, почему нельзя было им употреблять ни то, ни другое, и хотя он и убежден был, что надо спустить уровень хозяйства, ему жалко было отказаться от усовершенствований,
выгода которых была так очевидна.
Вожеватов. Знать,
выгоды не
находит.
Кнуров. Конечно, где ж ему! Не барское это дело. Вот вы
выгоду найдете, особенно, коли дешево-то купите.
Вы говорите: «Разумное отношение к человечеству есть тоже моя
выгода»; а если я
нахожу все эти разумности неразумными, все эти казармы, фаланги?
Значит, мне еще большая
выгода перед другими, если я своим пристрастием занимаюсь, и
нахожу себе удовольствие без убытка себе, когда другим их удовольствие стоит денег.
Сострадательные люди, не оправдывающие его, могли бы также сказать ему в извинение, что он не совершенно лишен некоторых похвальных признаков: сознательно и твердо решился отказаться от всяких житейских
выгод и почетов для работы на пользу другим,
находя, что наслаждение такою работою — лучшая
выгода для него; на девушку, которая была так хороша, что он влюбился в нее, он смотрел таким чистым взглядом, каким не всякий брат глядит на сестру; но против этого извинения его материализму надобно сказать, что ведь и вообще нет ни одного человека, который был бы совершенно без всяких признаков чего-нибудь хорошего, и что материалисты, каковы бы там они ни были, все-таки материалисты, а этим самым уже решено и доказано, что они люди низкие и безнравственные, которых извинять нельзя, потому что извинять их значило бы потворствовать материализму.
Пришлите мне какое-нибудь сочинение на французском языке, с которого перевод мог бы быть напечатан на русском и с
выгодою продан, — я
найду средства скоро и по возможности хорошо его перевести и способ его к вам доставить.
Все эти бегуны, если не
найдут себе в продолжение лета какого-нибудь случайного, необыкновенного места, где бы перезимовать, — если, например, не наткнутся на какого-нибудь укрывателя беглых, которому в этом
выгода; если, наконец, не добудут себе, иногда через убийство, какого-нибудь паспорта, с которым можно везде прожить, — все они к осени, если их не изловят предварительно, большею частию сами являются густыми толпами в города и в остроги, в качестве бродяг, и садятся в тюрьмы зимовать, конечно не без надежды бежать опять летом.
Если огромные богатства, накопленные рабочими, считаются принадлежащими не всем, а исключительным лицам; если власть собирать подати с труда и употреблять эти деньги, на что они это
найдут нужным, предоставлена некоторым людям; если стачкам рабочих противодействуется, а стачки капиталистов поощряются; если некоторым людям предоставляется избирать способ религиозного и гражданского обучения и воспитания детей; если некоторым лицам предоставлено право составлять законы, которым все должны подчиняться, и распоряжаться имуществом и жизнью людей, — то всё это происходит не потому, что народ этого хочет и что так естественно должно быть, а потому, что этого для своих
выгод хотят правительства и правящие классы и посредством физического насилия над телами людей устанавливают это.
«А горе бедной, одинокой матери?» — спросила она себя и сама смутилась и не
нашла возражений на свой вопрос. Елена не знала, что счастие каждого человека основано на несчастии другого, что даже его
выгода и удобство требуют, как статуя — пьедестала, невыгоды и неудобства других.
Крючки имеют значительную
выгоду в том, что их можно ставить скрытно, так что никто кроме хозяина, не увидит и не
найдет их; а это обстоятельство очень важно, если ловля производится на бойких местах, где много шатается народа: редко кто не полюбопытствует посмотреть поставленную снасть, если ее увидит; а много найдется и таких людей, которые будут нарочно приходить и вынимать вашу добычу.
— Вероятно, в том
выгод не
находят, — отвечала вместо сына старуха Стугина.
Мы не говорим:
выгоды, которыми я пользуюсь, справедливо распространить и на других, но говорим: невыгоды, которые стесняют жизнь других, я
нахожу справедливым распространить и на меня!
Сатира была в восторге от учреждения прокуроров и надеялась от них великого блага для земли русской, да и вообще
находила, что «теперь уж десятой доли нет, против прежнего,
выгод для подьячих, хотя еще можно и теперь нажить на службе деревеньку» («Трутень», 1769, стр. 12).
Маменька на этом увещании не остановились. Они были одни из нежнейших маменек нашего века, коих, правда, и теперь в новом поколении можно бы
найти тысячи, под другою только формою, но с теми же понятиями о пользах и
выгодах любимчиков сынков
Арестанты отвечали единодушно; быть может, в другое время начальству и нетрудно было бы
найти несколько человек, которых страхом или обещанием
выгоды можно бы склонить к доносу, но теперь, кроме чувства «товарищества», языки были скованы ужасом.
Находя, что приближается в действительности для них решительная минута, которою определится навеки их судьба, мы все еще не хотим сказать себе: в настоящее время не способны они понять свое положение; не способны поступить благоразумно и вместе великодушно, — только их дети и внуки, воспитанные в других понятиях и привычках, будут уметь действовать как честные и благоразумные граждане, а сами они теперь не пригодны к роли, которая дается им; мы не хотим еще обратить на них слова пророка: «Будут видеть они и не увидят, будут слышать и не услышат, потому что загрубел смысл в этих людях, и оглохли их уши, и закрыли они свои глаза, чтоб не видеть», — нет, мы все еще хотим полагать их способными к пониманию совершающегося вокруг них и над ними, хотим думать, что они способны последовать мудрому увещанию голоса, желавшего спасти их, и потому мы хотим дать им указание, как им избавиться от бед, неизбежных для людей, не умеющих вовремя сообразить своего положения и воспользоваться
выгодами, которые представляет мимолетный час.
Разумно любить добродетель, уважать подвиги, признавать добро, откуда бы мы его ни получали, и даже лишаться своего удобства для славы и
выгоды того, кого любишь, и кто того заслуживает: таким образом, если жители страны
нашли такое лицо, которое показало им большую мудрость, чтобы охранять их, большую храбрость, чтобы их защищать, и великую заботу, чтобы управлять ими, — и если вследствие этого они привыкли повиноваться ему так, чтобы предоставить ему некоторые
выгоды, я не думаю, чтобы это было неразумно.
Трудно
найти в наше время человека, который за самые большие
выгоды, деньги или даже для того, чтобы избавиться от самой большой беды, решился бы убить беззащитного человека. А между тем при смертных казнях самые кроткие, миролюбивые люди признают необходимость убийства людей и участвуют в них составлением законов, судами, военной службой. Отчего это? Оттого, что люди эти подпали суеверию о том, что одни люди могут распоряжаться жизнями других людей.
Но как бы там ни было, а Пенькновский везде по дороге производил очень большой эффект — и Кирилл,
находя в этом немалую для себя
выгоду, очень часто его хвалил и даже угощал пивом и водкою.