Неточные совпадения
Утром, просыпаясь, сажусь у окна и
навожу лорнет на ее балкон; она давно уж одета и ждет условного знака; мы встречаемся, будто нечаянно, в саду, который от наших домов спускается к колодцу.
— Катя,
навели мосты? — проснувшись в то же
утро, спросила Ольга у своей горничной.
Райский по
утрам опять начал вносить заметки в программу своего романа, потом шел
навещать Козлова, заходил на минуту к губернатору и еще к двум, трем лицам в городе, с которыми успел покороче познакомиться. А вечер проводил в саду, стараясь не терять из вида Веры, по ее просьбе, и прислушиваясь к каждому звуку в роще.
Что за плавание в этих печальных местах! что за климат! Лета почти нет:
утром ни холодно, ни тепло, а вечером положительно холодно. Туманы скрывают от глаз чуть не собственный нос. Вчера палили из пушек, били в барабан, чтоб
навести наши шлюпки с офицерами на место, где стоит фрегат. Ветра большею частию свежие, холодные, тишины почти не бывает, а половина июля!
Барин помнит даже, что в третьем году Василий Васильевич продал хлеб по три рубля, в прошлом дешевле, а Иван Иваныч по три с четвертью. То в поле чужих мужиков встретит да спросит, то напишет кто-нибудь из города, а не то так, видно, во сне приснится покупщик, и цена тоже. Недаром долго спит. И щелкают они на счетах с приказчиком иногда все
утро или целый вечер, так что тоску
наведут на жену и детей, а приказчик выйдет весь в поту из кабинета, как будто верст за тридцать на богомолье пешком ходил.
Привалов даже обрадовался этому предложению: он чувствовал себя виновным пред старушкой Колпаковой, что до сих пор не
навестил ее. Он отправился к ней на другой же день
утром. Во дворе колпаковской развалины его встретил старик Полуянов, приветливо улыбнулся и с лукавым подмигиванием сообщил...
Начались поиски завещания; были открыты все ящики, десять раз перебрана была каждая бумажка; единственным результатом всех поисков были два черновых завещания, которые Ляховский читал доктору. Как только рассвело
утро, Хина объехала всех нотариусов и
навела справки: завещания нигде не было составлено. Хина еще раз перерыла весь кабинет Ляховского, — все было напрасно.
Вахрушка с раннего
утра принимался «за чистоту», то есть все обметал, тер щеткой,
наводил лоск суконкой, обдувал и даже в критических случаях облизывал языком.
— Во-первых, это; но, положим, он тогда уже мог родиться; но как же уверять в глаза, что французский шассёр
навел на него пушку и отстрелил ему ногу, так, для забавы; что он ногу эту поднял и отнес домой, потом похоронил ее на Ваганьковском кладбище, и говорит, что поставил над нею памятник, с надписью, с одной стороны: «Здесь погребена нога коллежского секретаря Лебедева», а с другой: «Покойся, милый прах, до радостного
утра», и что, наконец, служит ежегодно по ней панихиду (что уже святотатство) и для этого ежегодно ездит в Москву.
Мелодическое погромыхивание в тон подобранных бубенчиков и тихая качка тарантаса, потряхивающегося на гибких, пружинистых дрогах, в союзе с ласкающим ветерком раннего
утра,
навели сон и дрему на всех едущих в тарантасе. То густые потемки, то серый полумрак раннего
утра не позволяли нам рассмотреть этого общества, и мы сделаем это теперь, когда единственный неспящий член его, кучер Никитушка, глядя на лошадей, не может заметить нашего присутствия в тарантасе.
Лиза была в это время в разладе с своими и не выходила за порог своей комнаты. Полинька Калистратова
навещала ее аккуратно каждое
утро и оставалась у ней до обеда. Бертольди Ольга Сергеевна ни за что не хотела позволить Лизе принимать в своем доме; из-за этого-то и произошла новая размолвка Лизы с матерью.
Калистратова
навещала Лизу
утрами, но гораздо реже, отговариваясь тем, что вечером ей не с кем ходить. Лиза никогда не спрашивала о Розанове и как рыба молчала при всяком разговоре, в котором с какой бы то ни было стороны касались его имени.
Юлия, услыхав о приезде Мари к Вихрову, воспылала нетерпением взглянуть на нее и поэтому подговорила мужа, в одно
утро, ехать в Воздвиженское как бы затем, чтобы
навестить больного, у которого они давно уже не были.
Рано
утром, когда набоб еще спал, Прейн заметил следы крови на снятых перчатках; это обстоятельство
навело его еще на большие сомнения.
Он вскочил и поднял пред собою револьвер. Дело в том, что Кириллов вдруг захватил с окна свой револьвер, еще с
утра заготовленный и заряженный. Петр Степанович стал в позицию и
навел свое оружие на Кириллова. Тот злобно рассмеялся.
Приказав, чтобы новорожденному до
утра не давали груди кормилицы, а поили одним ревенным сиропом, он простился с своими счастливыми хозяевами, поцеловал ручку новорожденного и поехал спать с тем, чтобы поранее
навестить родильницу.
Остальную часть дня и всю ночь пленные, под прикрытием тридцати казаков и такого же числа вооруженных крестьян, шли, почти не отдыхая. Перед рассветом Зарецкой сделал привал и послал в ближайшую деревню за хлебом; в полчаса крестьяне
навезли всяких съестных припасов. Покормив и своих и неприятелей, Зарецкой двинулся вперед. Вскоре стали им попадаться наши разъезды, и часу в одиннадцатом
утра они подошли, наконец, к аванпостам русского авангарда.
Настя рано
утром пошла
навестить кузнечиху Авдотью, которая, поднимая хлебную дежу, надорвалась и лежала нездоровою.
Ближе, по клеенчатой стене, висел на тесемках целый ряд маленьких и крупных губок, которыми мисс Бликс каждое
утро и вечер обмывала с головы до ног детей,
наводя красноту на их нежное тело.
Уже с Рождества не было своего хлеба, и муку покупали. Кирьяк, живший теперь дома, шумел по вечерам,
наводя ужас на всех, а по
утрам мучился от головной боли и стыда, и на него было жалко смотреть. В хлеву день и ночь раздавалось мычанье голодной коровы, надрывавшее душу у бабки и Марьи. И, как нарочно, морозы все время стояли трескучие, навалило высокие сугробы; и зима затянулась: на Благовещение задувала настоящая зимняя вьюга, а на Святой шел снег.
Кузьма Захарьич! я к тебе с поклоном,
Заместо батюшки родного будь!
Мне жизнь не в жизнь: с
утра до поздней ночи
И с вечера до утренней зари
Все об одном я думаю-гадаю,
Одно мне сна-покою не дает.
Ты
наведи меня на ум — на разум.
Прямую путь-дорогу покажи!
За чаем Егорушка довольно хитро
навел разговор на таинственного незнакомца, который шагал целое
утро по палубе третьего класса.
Ну, хорошо.
Утром, чуть свет еще, — от начальника вышли, — гляжу: Иванов мой уж выпить где-то успел. А человек был, надо прямо говорить, неподходящий — разжалован теперь… На глазах у начальства — как следует быть унтер-офицеру, и даже так, что на других кляузы
наводил, выслуживался. А чуть с глаз долой, сейчас и завертится, и первым делом — выпить!
На дворе стояло серое, слезливое
утро. Темно-серые, точно грязью вымазанные, облака всплошную заволакивали небо и своею неподвижностью
наводили тоску. Казалось, не существовало солнца; оно в продолжение целой недели ни разу не взглянуло на землю, как бы боясь опачкать свои лучи в жидкой грязи…
Она часто во время прошлой зимы
навещала воспитанниц и, привезенная сюда с
утра в эти коричневые стены, оставалась здесь до самого вечера, присутствуя на уроках приюток, играя с ними до ужина в большой зале. Перед ужином за ней присылалась худая, прямая, как палка, англичанка мисс Топ, и Нан уезжала, обещая приехать через неделю.
И с этого вечера вплоть до самого июля по саду, в котором гуляли дачники, можно было видеть две тени. Тени ходили с
утра до вечера и
наводили на дачников уныние. За тенью Лизы неотступно шагала тень Грохольского. Я называю их тенями, потому что они оба потеряли свой прежний образ.
Она провела ночь без сна и несколько раз принималась плакать, а
утром написала Форовой, прося ее прийти, с тем чтобы взять лошадей и прокатиться к Подозерову,
навестить его сюрпризом.
Утром горничная Глафиры Васильевны доставив Александре Ивановне записку, в которой хозяйка, жалуясь на свое расстроенное состояние, усердно просила гостью
навестить ее.
На другой день,
утром, всю ночь не спавший Вывертов запряг своего каурого в бричку и поехал
наводить справки. Решил он заехать к кому-нибудь из соседей, а ежели представится надобность, то и к самому предводителю. Проезжая через Ипатьево, он встретился там с протоиереем Пафнутием Амаликитянским. Отец протоиерей шел от церкви к дому и, сердито помахивая жезлом, то и дело оборачивался к шедшему за ним дьячку и бормотал: «Да и дурак же ты, братец! Вот дурак!»
Утром было повещено, что воевода со своей шайкой
навестил институт; на институтском дворе было из институтских запасов приготовлено угощение. В 11 часу двинулась победоносная армия. Первую половину вел литвинский помещик Миткевич, вторую — Висковский. В середине на конях ехал воевода с 60 человек своего штаба, свиты и телохранителей; с собою повезли и тело убитого Доморацкого и драгоценный залог победы — замкнутый сундук казначейства.
Это и было то тревожное движение, которое заметила Тения, идучи
утром в темницу, чтобы
навестить Фалалея.
— Я буду
навещать их, Вадим Петрович, с
утра, по дороге к вам.