Неточные совпадения
Девки и
молодые ребята становятся в две шеренги, одна против другой, хлопают в ладоши и поют.
Пьет да ест Васяга,
девок портит,
Молодым парням — гармоньи дарит,
Стариков — за бороды таскает,
Сам орет на всю калуцку землю:
— Мне — плевать на вас, земные люди.
Я хочу — грешу, хочу — спасаюсь!
Все равно: мне двери в рай открыты,
Мне Христос приятель закадышный!
«Дурит
девка, — думала Марья Степановна, провожая до террасы счастливое
молодое трио.
Молодые молодцы,
Удалые удальцы,
Молодо-зелено,
Погулять велено.
Люди за дело,
Вы за безделье.
Ваше дело по теремам поглядывать,
Девок выманивать.
— А не пойдешь, так сиди в
девках. Ты знаешь ли, старик-то что значит? Молодой-то пожил с тобой — и пропал по гостям, да по клубам, да по цыганам. А старик дома сидеть будет, не надышится на тебя! И наряды и уборы… всем на свете для
молодой жены пожертвовать готов!
Молодой, красивый немец… Попал в притон в нетрезвом виде, заставили его пиво пить вместе с
девками. Помнит только, что все пили из стаканов, а ему поднесли в граненой кружке с металлической крышкой, а на крышке птица, — ее только он и запомнил…
В деревне его была крестьянская
девка, недурна собою, сговоренная за
молодого крестьянина той же деревни.
«Во поле береза стояла, во поле кудрявая стояла, ой люли, люли, люли, люли»… Хоровод
молодых баб и
девок — пляшут — подойдем поближе, — говорил я сам себе, развертывая найденные бумаги моего приятеля. Но я читал следующее. Не мог дойти до хоровода. Уши мои задернулись печалию, и радостный глас нехитростного веселия до сердца моего не проник. О мой друг! где бы ты ни был, внемли и суди.
Нравы валдайские переселилися и в близлежащий почтовый стан, Зимногорье. Тут для путешественника такая же бывает встреча, как и в Валдаях. Прежде всего представятся взорам разрумяненные
девки с баранками. Но как
молодые мои лета уже прошли, то я поспешно расстался с мазаными валдайскими и зимногорскими сиренами.
Один
молодой человек, развязный и красивый, в фуражке с приплюснутыми полями, лихо надетой набекрень, в шелковой рубашке, опоясанной шнурком с кисточками, тоже повел ее с собой в номера, спросил вина и закуску, долго врал Любке о том, что он побочный сын графа н что он первый бильярдист во всем городе, что его любят все
девки и что он из Любки тоже сделает фартовую «маруху».
Был у нас, сударь, исправник —
молодая я еще в ту пору была — Петром Михайлычем прозывался, так это точно что озорник был; приедет, бывало, в скит-от в карандасе, пьяной-распьяной:"Ну, говорят, мать Лександра (игуменья наша была), собирай, говорит,
девок поедрёнее, я, говорит, кататься желаю".
Так куда! затопал ногами и слышать никаких резонов не хочет! И точно, представили. Расписал он это самым наижалостнейшим образом: и про женитьбу-то упомянул, и про стыд девический, и про лета
молодые, неопытные — все тут было; только в настоящую точку, в ту самую, в которую спервоначала бить следовало, попасть забыл: не упомянул, что приговор на предмет двенадцатилетней, а не осьмнадцатилетней
девки написан. Ну, и вышло точно так, как секретарь сказывал.
И приехали среди леса на какую-то пчельню, а за пчельнею — двор, и тут встречают нас три
молодые здоровые девки-однодворки в мареновых красных юбках и зовут меня барыней.
В ней прибыла, еще до прихода отца-протопопа, старая девица-помещица, которая, чтоб быть ближе к храму божию, переселилась из своей усадьбы в город с двумя толсторожими
девками, очень скоро составившими предмет соблазна для
молодых и холостых приказных.
— Умирать, мой друг, всем придется! — сентенциозно произнесла Арина Петровна, — не черные это мысли, а самые, можно сказать… божественные! Хирею я, детушки, ах, как хирею! Ничего-то во мне прежнего не осталось — слабость да хворость одна! Даже девки-поганки заметили это — и в ус мне не дуют! Я слово — они два! я слово — они десять! Одну только угрозу и имею на них, что
молодым господам, дескать, пожалуюсь! Ну, иногда и попритихнут!
Нет-нет, да и зашепчет кто-то на ухо, что Осип Лозинский далеко, что еще никто из таких далеких стран в Лозищи не возвращался, что, может, вороны растаскали уже и мужнины косточки в далекой пустыне, а она тут тратит напрасно
молодые лета — ни
девкой, ни вдовой, ни мужниной женой.
Он трудился усердно, но урывками; скитался по окрестностям Москвы, лепил и рисовал портреты крестьянских
девок, сходился с разными лицами,
молодыми и старыми, высокого и низкого полета, италиянскими формовщиками и русскими художниками, слышать не хотел об академии и не признавал ни одного профессора.
— А вы, вашество, вот что-с. Позовите кого постарше-с, да и дайте этак почувствовать: кабы, мол, не болтали
молодые, так никаких бы реформ не было; а потом попросите из
молодых кого, да и им тоже внушите: кабы, мол, не безобразничали старики, не резали бы
девкам косы да руками не озорничали, так никаких бы, мол, реформ не было. Они на это пойдут-с.
В пять часов приказал Степан Михайлович подавать самовар той же Аксютке, которая из
молодой и некрасивой девчонки сделалась уже очень немолодой и еще более некрасивой
девкой; но будить никого не приказал.
— А мне сказывали, — промолвил Назарка, подходя к Устеньке, — яму рыть будут,
девок сажать за то, что ребят
молодых не любят. — И опять он сделал любимое коленце, вслед за которым все захохотали, а Ергушов тотчас же стал обнимать старую казачку, пропустив Марьянку, следовавшую по порядку.
— Что он старый или
молодой? — спросил Лукашка, подсаживаясь к
девке.
— Ты здесь погулял, ну, слава Богу! Как
молодому человеку не веселиться? Ну, и Бог счастье дал. Это хорошо. А там — то уж смотри, сынок, не того… Пуще всего начальника ублажай, нельзя! А я и вина продам, денег припасу коня купить и
девку высватаю.
Писаря, льготные и вернувшиеся на праздник
молодые ребята в нарядных белых и новых красных черкесках, обшитых галунами, с праздничными, веселыми лицами, по-двое, по-трое, взявшись рука с рукой, ходили от одного кружка баб и
девок к другому и, останавливаясь, шутили и заигрывали с казачками.
— На всех приисках одна музыка-то… — хохотал пьяный Шабалин, поучая
молодых Брагиных. — А вы смотрите на нас, стариков, да и набирайтесь уму-разуму. Нам у золота да не пожить — грех будет… Так, Архип? Чего красной
девкой глядишь?.. Постой, вот я тебе покажу, где раки зимуют. А еще женатый человек… Ха-ха! Отец не пускает к Дуне, так мы десять их найдем. А ты, Михалко?.. Да вот что, братцы, что вы ко мне в Белоглинском не заглянете?.. С Варей вас познакомлю, так она вас арифметике выучит.
— Я и не говорю, что все такие, а только к слову пришлось: всякие бывают и
молодые мужья… А муж постарше совсем уж другое: он уж не надышится на жену, на руках ее носит. Оно и спокойнее, и куда лучше, хоть ты как поверни. Вон мамынька тоже за старого мужа выходила, а разве хуже других прожила? Прежде совсем не спрашивали
девок, за кого замуж отдают, да жили не хуже нашего-то…
Лука. Чего там понимать? Всяко живет человек… как сердце налажено, так и живет… сегодня — добрый, завтра — злой… А коли
девка эта за душу тебя задела всурьез… уйди с ней отсюда, и кончено… А то — один иди… Ты —
молодой, успеешь бабой обзавестись…
Эта же
молодая и попрощалась-то совсем не так, как другие
девки: как повалилась спервака отцу в ноги, так тут и осталась, и не то чтобы причитала, как водится по обычаю, — слова не вымолвит, только убивается; взвыла на весь двор, на всю избу, ухватила старика своего за ноги, насилу отняли: водой отливали!
— Коли за себя говоришь, ладно! О тебе и речь нейдет. А вот у тебя, примерно, дочка
молодая, об ней, примерно, и говорится: было бы у ней денег много, нашила бы себе наряду всякого, прикрас всяких… вестимо, дело девичье,
молодое; ведь вот также и о приданом думать надо… Не то чтобы, примерно, приданое надыть: возьмут ее и без этого, а так, себя потешить; девка-то уж на возрасте: нет-нет да и замуж пора выдавать!..
Товар сказывается сам собою: тут ничего не может быть, кроме орехов, стручков — словом, всего того, чем
молодые бабы и
девки любят зубки позабавить.
Ах ты, воля, моя воля, воля дорогая,
Воля дорогая,
девка молодая —
Девка по торгу гуляла…
Другая
девка,
молодая и вертлявая, постоянно закрывала свое курносое лицо рукавом ситцевой кофточки и хихикала, закидывая голову назад.
Мурзавецкий. Ах, оставьте, лесе! Вы мне надоели. Миль пардон, мадам! Я совсем о другом. Изволите видеть, я чист… Ма тант — старая
девка, она не понимает и не может понимать потребностей
молодого, холостого офицера, и скупа, как…
И говорит-то с
молодой бабой
девкой не так, как с прочими людьми.
В один из таких удобных часов она уговорила меня посмотреть игрища и, завернув с головой в шубу и отдав на руки здоровенной своей
девке Матрене, отправилась со мной в столярную избу, где ожидала нас, переряженная в медведей, индеек, журавлей, стариков и старух, вся девичья и вся
молодая дворня.
Девки и молодки в красных и синих кумачных сарафанах, по четыре и более, держа друг друга за руки, ходили взад и вперед по улице, ухмыляясь и запевая веселые песни; а
молодые парни, следуя за ними, перешептывались и порою громко отпускали лихие шутки на счет дородности и румянца красавиц.
Ребят у нас женят всё
молодых, почти мальчишек, на иного и смотреть еще не на что, а уж его окрутят с
девкой.
Как всегда, был один пестрый, яркий цветами кружок
молодых баб и
девок центром всего, а вокруг него с разных сторон, как оторвавшиеся и вращающиеся за ним планеты и спутники, то девчата, держась рука с рукой, шурша новым ситцем растегаев, то малые ребята, фыркающие чему-то и бегающие взад и вперед друг за другом, то ребята взрослые, в синих и черных поддевках и картузах и красных рубахах, с неперестающим плеваньем шелухи семячек, то дворовые или посторонние, издалека поглядывающие на хоровод.
Молодая высокая
девка с румяным скуластым лицом, которую Заяц назвал Парашкой, по всем приметам принадлежала к семье Зайцев.
— Народ ноне малодушен больно стал в Пеньковке, — проговорил Авдей Михайлыч, — прежде крепче жили… Заработки большие, едят сладко, чай этот пошел — вот народ и портится Посмотришь,
молодые парнишки что делают: еще на рыле материно молоко не обсохло, а он водку хлещет… Или тоже вот наши заводские
девки: больно много воли забрали, балуются, а котора послабее — и совсем потеряет себя.
Он сидел около больной и держал ее за руку; ключница Марфа стояла в ногах, пригорюнившись, и вздыхала;
молодая горничная
девка приготовляла новый горчичник, перемарав в нем руки и лицо.
Вслед за тем Масуров вошел в спальню матери и увидел там сидевшего Павла, державшегося обеими руками за голову. Перепетуя Петровна в это время была в девичьей и пред лицом
девок ругательски ругала их
молодую барыню и, запретив им строго ухаживать за ней, велела тотчас же отложить лошадей.
Оx, то-то все вы,
девки молодые,
Все глупы вы.
— Ой, доню, молчи уже, моя смирная сиротинка! — сокрушенно вздохнув, опять промолвила старуха. — А вы, пан мельник, не взыщите на глупой
девке.
Молодой разум с
молодым сердцем — что
молодое пиво на хмелю: и мутно, и бурлит. А устоится, так станет людям на усладу.
— Полно, друг сердечный! — возразил он. — Что тебе на меня воротить, лучше об себе открыть; теперь-то на седьмую версту нос вытянул, а
молодым тоже помним: высокий да пригожий, только
девкам и угожий.
— Что смело-то? Али, по-твоему, лиса бесхвостая, лясы да балясы гладкие точить? — отвечал ему Петр и отнесся ко мне, показывая на Сергеича. — Ведь прелукавый старичишко, кто его знает: еще по сю пору за
девками бегает, уговорит да умаслит ловчей
молодого.
В одной значилось, что отпускается в услужение кучер трезвого поведения; в другой — малоподержанная коляска, вывезенная в 1814 году из Парижа; там отпускалась дворовая
девка девятнадцати лет, упражнявшаяся в прачечном деле, годная и для других работ; прочные дрожки без одной рессоры;
молодая горячая лошадь в серых яблоках, семнадцати лет от роду; новые, полученные из Лондона, семена репы и редиса; дача со всеми угодьями: двумя стойлами для лошадей и местом, на котором можно развести превосходный березовый или еловый сад; там же находился вызов желающих купить старые подошвы, с приглашением явиться к переторжке каждый день от восьми до трех часов утра.
Николаев. Вот дурацкая выдумка, а еще английская! То англичане умно выдумывают, а это — совсем глупо. Ну, как после венца уезжать! Ну, добро, у вас все-таки богато: и карета, и девушка, и все, а каково небогатым? в повозочке-то, да без
девки? Да и то: нет, дать опомниться
молодой, а тут ей ты: пошел! трясись! — глупо!
— Прозванье уж у нас ему, кормилец, такое идет: до
девок, до баб
молодых был очень охоч. Вот тоже эдак девушку из Дмитрева от матки на увод увел, а опосля, как отпустил, и велел ей на лешего сговорить. Исправник тогда об этом деле спознал — наехал: ну, так будь же ты, говорит, и сам леший; так, говорит, братцы-мужички, и зовите его лешим. А мы, дураки, тому и рады: с правителей-то его тем времечком сменили — посмелей стало… леший да леший… так лешим и остался.
— Стану глядеть, Максимыч, — отвечала Аксинья. — Как не смотреть за
молодыми девицами! Только, по моему глупому разуму, напрасно ты про Настю думаешь, чтоб она такое дело сделала… Скор ты больно на речи-то, Максимыч!.. Давеча
девку насмерть напугал. А с испугу мало ль какое слово иной раз сорвется. По глупости, спросту сказала.
— Хорошая невеста, — продолжал свое Чапурин. — Настоящая мать будет твоим сиротам… Добрая, разумная. И жена будет хорошая и хозяйка добрая. Да к тому ж не из бедных — тысяч тридцать приданого теперь получай да после родителей столько же, коли не больше, получишь.
Девка молодая, из себя красавица писаная… А уж добра как, как детей твоих любит: не всякая, братец, мать любит так свое детище.