Неточные совпадения
Множество старух, самых набожных,
множество молодых
девушек и женщин, самых трусливых, которым после всю ночь грезились окровавленные трупы, которые кричали спросонья так громко, как только может крикнуть пьяный гусар, не пропускали, однако же, случая полюбопытствовать.
Марья Гавриловна долго колебалась;
множество планов побега было отвергнуто. Наконец она согласилась: в назначенный день она должна была не ужинать и удалиться в свою комнату под предлогом головной боли.
Девушка ее была в заговоре; обе они должны были выйти в сад через заднее крыльцо, за садом найти готовые сани, садиться в них и ехать за пять верст от Ненарадова в село Жадрино, прямо в церковь, где уж Владимир должен был их ожидать.
Девушки между тем, дружно взявшись за руки, полетели, как вихорь, с санками по скрипучему снегу.
Множество, шаля, садилось на санки; другие взбирались на самого голову. Голова решился сносить все. Наконец приехали, отворили настежь двери в сенях и хате и с хохотом втащили мешок.
Правда,
множество вещей оставались неразъясненными: рассказывали, что бедная
девушка до того любила своего жениха, по некоторым — «обольстителя», что прибежала к нему на другой же день, как он ее бросил и когда он сидел у своей любовницы; другие уверяли, напротив, что она им же была нарочно завлечена к любовнице, единственно из нигилизма, то есть для срама и оскорбления.
Один раз, бродя между этими разноцветными, иногда золотом и серебром вышитыми, качающимися от ветра, висячими стенами или ширмами, забрел я нечаянно к тетушкину амбару, выстроенному почти середи двора, перед ее окнами; ее
девушка, толстая, белая и румяная Матрена, посаженная на крылечке для караула, крепко спала, несмотря на то, что солнце пекло ей прямо в лицо; около нее висело на сошках и лежало по крыльцу
множество широких и тонких полотен и холстов, столового белья, мехов, шелковых материй, платьев и т. п.
Проходить к ним надобно было через коридор и через девичью, битком набитую
множеством горничных
девушек и девчонок; их одежда поразила меня: одни были одеты в полосущатые платья, другие в телогрейки с юбками, а иные были просто в одних рубашках и юбках; все сидели за гребнями и пряли.
И все-таки было жутко и мешкотно двигаться и стоять, чувствуя на себе глаза
множества наблюдательных и, конечно, хорошеньких
девушек.
Одна за другой в голове
девушки рождались унылые думы, смущали и мучили ее. Охваченная нервным настроением, близкая к отчаянию и едва сдерживая слезы, она все-таки, хотя и полусознательно, но точно исполнила все указания отца: убрала стол старинным серебром, надела шелковое платье цвета стали и, сидя перед зеркалом, стала вдевать в уши огромные изумруды — фамильную драгоценность князей Грузинских, оставшуюся у Маякина в закладе вместе со
множеством других редких вещей.
Множество молодежи, студенты, медики, офицеры, гимназисты, семинаристы,
девушки и даже светские дамы и барышни стремились записаться в число деятелей и преподавателей.
В каких-нибудь полчаса «полосатые»
девушки и их начальница, гардеробная дама, безжалостно покончили с моим прежним обличием, — своеобразным и привлекательным, по отзывам
множества людей.
И товар этот, в лице двух
девушек, одной толстой, грубого лица и стана, другой — почти ребенка, показывался изредка на носовой палубе. Они были одеты в шапки и длинные шелковые рубахи с оборками и
множеством дешевых бус на шее.
Они не смогли додуматься, что именно это «убожество» красавицы княжны заставляло ее быть на самом деле чрезвычайно разборчивой. Убожество это произошло с княжной в младенчестве, когда она была окружена
множеством нянек и мамок, одна из которых, заговорившись с другой, уронила ребенка, всецело оправдав пословицу, что «у семи нянек дитя без глазу», что и причиняло молодой
девушке много нравственных страданий.
Отец не неволил сына в юности к женитьбе, не желая отвлекать от дела, а в зрелом возрасте, видимо, он не сыскал себе по душе
девушку, несмотря на то, что много новгородских маменек и дочек мечтали о таком завидном женихе и
множество свах новгородских обивало пороги дома Афанасия Афанасьевича.