Неточные совпадения
Бунт кончился; невежество было подавлено, и на место его водворено просвещение. Через полчаса Бородавкин, обремененный добычей, въезжал с триумфом в город, влача за собой
множество пленников и заложников. И так как в числе их оказались некоторые военачальники и другие первых трех классов особы, то он приказал обращаться с ними ласково (выколов, однако, для верности,
глаза), а прочих сослать на каторгу.
А уснащивал он речь
множеством разных частиц, как-то: «судырь ты мой, эдакой какой-нибудь, знаете, понимаете, можете себе представить, относительно так сказать, некоторым образом», и прочими, которые сыпал он мешками; уснащивал он речь тоже довольно удачно подмаргиванием, прищуриванием одного
глаза, что все придавало весьма едкое выражение многим его сатирическим намекам.
— И все считает, считает: три миллиона лет, семь миллионов километров, — всегда
множество нулей. Мне, знаешь, хочется целовать милые
глаза его, а он — о Канте и Лапласе, о граните, об амебах. Ну, вижу, что я для него тоже нуль, да еще и несуществующий какой-то нуль. А я уж так влюбилась, что хоть в море прыгать.
В комнате, ярко освещенной большой висячей лампой, полулежала в широкой постели, среди
множества подушек, точно в сугробе снега, черноволосая женщина с большим носом и огромными
глазами на темном лице.
Этого он не мог представить, но подумал, что, наверное, многие рабочие не пошли бы к памятнику царя, если б этот человек был с ними. Потом память воскресила и поставила рядом с Кутузовым молодого человека с голубыми
глазами и виноватой улыбкой; патрона, который демонстративно смахивает платком табак со стола; чудовищно разжиревшего Варавку и еще
множество разных людей. Кутузов не терялся в их толпе, не потерялся он и в деревне, среди сурово настроенных мужиков, которые растащили хлеб из магазина.
Вот, наконец, над старыми воротами изогнутая дугою вывеска: «Квасное заведение». Самгин вошел на двор, тесно заставленный грудами корзин, покрытых снегом; кое-где сквозь снег торчали донца и горлышки бутылок; лунный свет отражался в темном стекле
множеством бесформенных
глаз.
В толпе я заметил
множество страждущих
глазами.
Множество возвращающегося с работы простого народа толпилось на пристани, ожидая очереди попасть на паром, перевозивший на другую сторону, где первая кидалась в
глаза куча навозу, грязный берег, две-три грязные хижины, два-три тощие дерева и за всем этим — вспаханные поля.
Антонида Ивановна стояла в дверях гостиной в голубом пеньюаре со
множеством прошивок, кружев и бантиков. Длинные русые волосы были ловко собраны в домашнюю прическу; на шее блестела аметистовая нитка. Антонида Ивановна улыбалась и слегка щурила
глаза, как это делают театральные ingenues.
Кроме длинных и мясистых мешочков под маленькими его
глазами, вечно наглыми, подозрительными и насмешливыми, кроме
множества глубоких морщинок на его маленьком, но жирненьком личике, к острому подбородку его подвешивался еще большой кадык, мясистый и продолговатый, как кошелек, что придавало ему какой-то отвратительно сладострастный вид.
Из впечатлений целого дня, из
множества разнородных явлений и тысячи предметов, которые всюду попадаются на
глаза, что-нибудь одно, часто даже не главное, а случайное, второстепенное, запоминается сильнее, чем все остальное!
В другой комнате послышались голоса, и кузнец не знал, куда деть свои
глаза от
множества вошедших дам в атласных платьях с длинными хвостами и придворных в шитых золотом кафтанах и с пучками назади. Он только видел один блеск и больше ничего. Запорожцы вдруг все пали на землю и закричали в один голос...
Снова я торчу в окне. Темнеет; пыль на улице вспухла, стала глубже, чернее; в окнах домов масляно растекаются желтые пятна огней; в доме напротив музыка,
множество струн поют грустно и хорошо. И в кабаке тоже поют; когда отворится дверь, на улицу вытекает усталый, надломленный голос; я знаю, что это голос кривого нищего Никитушки, бородатого старика с красным углем на месте правого
глаза, а левый плотно закрыт. Хлопнет дверь и отрубит его песню, как топором.
Они слышат пискотню молодых и покрякиванье маток, слышат шелест камыша, даже видят, как колеблются его верхушки от
множества пробирающихся в тростнике утят, а нельзя поживиться добычей: «
глаз видит, да зуб неймет!» Хищные птицы не бросаются за добычей в высокую траву или кусты: вероятно, по инстинкту, боясь наткнуться на что-нибудь жесткое и острое или опасаясь помять правильные перья.
И при этом он делал вид, что млеет от собственного пения, зажмуривал
глаза, в страстных местах потрясал головою или во время пауз, оторвав правую руку от струн, вдруг на секунду окаменевал и вонзался в
глаза Любки томными, влажными, бараньими
глазами. Он знал бесконечное
множество романсов, песенок и старинных шутливых штучек. Больше всего нравились Любке всем известные армянские куплеты про Карапета...
Великая артистка лежала на огромной тахте, покрытой прекрасным текинским ковром и
множеством шелковых подушечек и цилиндрических мягких ковровых валиков. Ноги ее были укутаны серебристым нежным мехом. Пальцы рук, по обыкновению, были украшены
множеством колец с изумрудами, притягивавшими
глаза своей глубокой и нежной зеленью.
Что же касается до комаров, то я никогда и нигде, во всю мою жизнь, не встречал их в таком
множестве, да еще в соединении с мушкарою, которая, по-моему, еще несноснее, потому что забивается человеку в рот, нос и
глаза.
По приезде к приходу, на крыльце и на паперти храма Павел увидал
множество нищих, слепых, хромых, покрытых ранами; он поспешил раздать им все деньги, какие были при нем. Стоявший в самой церкви народ тоже кинулся ему в
глаза тем, что мужики все были в серых армяках, а бабы — в холщовых сарафанах, и все почти — в лаптях, но лица у всех были умные и выразительные.
— Да, сударь, всякому люду к нам теперь ходит
множество. Ко мне — отцы, народ деловой, а к Марье Потапьевне — сынки наведываются. Да ведь и то сказать: с молодыми-то молодой поваднее, нечем со стариками. Смеху у них там… ну, а иной и
глаза таращит — бабенке-то и лестно, будто как по ней калегвардское сердце сохнет! Народ военный, свежий, саблями побрякивает — а время-то, между тем, идет да идет. Бывают и штатские, да всё такие же румяные да пшеничные — заодно я их всех «калегвардами» прозвал.
Таких, как он,
множество, они вертятся на вашей дороге и завывают что-то заученное; но этот не завывал и говорил как-то невинно и непривычно и доверчиво смотрел мне в
глаза, — стало быть, лишь начинал профессию.
Главное, отрадное убеждение, которое вы вынесли, это — убеждение в невозможности взять Севастополь и не только взять Севастополь, но поколебать где бы то ни было силу русского народа, — и эту невозможность видели вы не в этом
множестве траверсов, брустверов, хитро сплетенных траншей, мин и орудий, одних на других, из которых вы ничего не поняли, но видели ее в
глазах, речах, приемах, в том, что называется духом защитников Севастополя.
Анна Павловна с пяти часов сидит на балконе. Что ее вызвало: восход солнца, свежий воздух или пение жаворонка? Нет! она не сводит
глаз с дороги, что идет через рощу. Пришла Аграфена просить ключей. Анна Павловна не поглядела на нее и, не спуская
глаз с дороги, отдала ключи и не спросила даже зачем. Явился повар: она, тоже не глядя на него, отдала ему
множество приказаний. Другой день стол заказывался на десять человек.
и бедный юнкер с каждой минутой чувствует себя все более тяжелым, неуклюжим, некрасивым и робким. Классная дама, в темно-синем платье, со
множеством перламутровых пуговиц на груди и с рыбьим холодным лицом, давно уже глядит на него издали тупым, ненавидящим взором мутных
глаз. «Вот тоже: приехал на бал, а не умеет ни танцевать, ни занимать свою даму. А еще из славного Александровского училища. Постыдились бы, молодой человек!»Ужасно много времени длится эта злополучная кадриль. Наконец она кончена.
И все-таки было жутко и мешкотно двигаться и стоять, чувствуя на себе
глаза множества наблюдательных и, конечно, хорошеньких девушек.
«Успокойтесь, gnadige Frau, шпаги эти только видимым образом устремлены к вам и пока еще они за вас; но горе вам, если вы нарушите вашу клятву и молчаливость, — мы всюду имеем
глаза и всюду уши: при недостойных поступках ваших, все эти мечи будут направлены для наказания вас», — и что он дальше говорил, я не поняла даже и очень рада была, когда мне повязку опять спустили на
глаза; когда же ее совсем сняли, ложа была освещена
множеством свечей, и мне стали дарить разные масонские вещи.
Честный аптекарь действительно, когда супруга от него уехала, взял к себе на воспитание маленького котенка ангорской породы, вырастил, выхолил его и привязался к нему всею душою, так что даже по возвращении ветреной супруги своей продолжал питать нежность к своему любимцу, который между тем постарел,
глаза имел какие-то гноящиеся, шерсть на нем была, по случаю
множества любовных дуэлей, во многих местах выдрана, а пушистый ангорский хвост наполовину откушен соседними собаками.
Поддубный был сухощавый детина, кривой на один
глаз и со
множеством рубцов на лице.
Чтение стало для него необходимостью: он чувствовал себя так, как будто долго шёл по открытому месту и со всех сторон на него смотрело
множество беспокойных, недружелюбных
глаз — все они требовали чего-то, а он хотел скрыться от них и не знал куда; но вот нашёлся уютный угол, откуда не видать этой бесполезно раздражающей жизни, — угол, где можно жить, не замечая, как нудно, однообразно проходят часы.
В рассказах постоялки таких людей было
множество — десятки; она говорила о них с великой любовью,
глаза горели восхищением и скорбью; он скоро поддался красоте её повестей и уверовал в существование на земле великих подвижников правды и добра, — признал их, как признавал домовых и леших Маркуши.
Домишко у любителя башкирцев был несравненно хуже нагаткинского дома: маленькие, темные окна прежде всего бросались в
глаза, полы были неровны, с какими-то уступами, с
множеством дыр, проеденных крысами, и так грязны, что их и домыться не могли.
Пребыванье в сажалках без корма только этим и можно объяснить, допустив предварительно, что всякая вода содержит в себе
множество инфузорий, неприметных для
глаза человеческого, следовательно питательна для рыбы уже сама по себе.
Уже несколько недель город был обложен тесным кольцом врагов, закованных в железо; по ночам зажигались костры, и огонь смотрел из черной тьмы на стены города
множеством красных
глаз — они пылали злорадно, и это подстерегающее горение вызывало в осажденном городе мрачные думы.
Ему купили
множество деревянных кубиков, и с этой поры в нем жарко вспыхнула страсть к строительству: целыми днями он, сидя на полу своей комнаты, молча возводил высокие башни, которые с грохотом падали. Он строил их снова, и это стало так необходимо для него, что даже за столом, во время обеда, он пытался построить что-то из ножей, вилок и салфеточных колец. Его
глаза стали сосредоточеннее и глубже, а руки ожили и непрерывно двигались, ощупывая пальцами каждый предмет, который могли взять.
Явились две дамы — одна молодая, полная, с фарфоровым лицом и ласковыми молочно-синими
глазами, темные брови ее словно нарисованы и одна выше другой; другая — старше, остроносая, в пышной прическе выцветших волос, с большой черной родинкой на левой щеке, с двумя золотыми цепями на шее, лорнетом и
множеством брелоков у пояса серого платья.
Выходцев с того света не закидали бы таким
множеством вопросов, как наших друзей, которые были в Москве и видели своими
глазами все, что там делается.
Саша тряхнул головой и несколько раз быстро закрыл
глаза, точно протирая их; выдохнул с шумом воздух, в одном вздохе соединяя
множество их. Едва ли он слышал все, что говорил Колесников, но было в самом голосе отпускающее. И сказал...
— В том, что неосязаемо, — сказал Ганувер, продолжая о неизвестном. — Я как бы нахожусь среди
множества незримых присутствий. — У него был усталый грудной голос, вызывающий внимание и симпатию. — Но у меня словно завязаны
глаза, и я пожимаю, — беспрерывно жму
множество рук, — до утомления жму, уже перестав различать, жестка или мягка, горяча или холодна рука, к которой я прикасаюсь; между тем я должен остановиться на одной и боюсь, что не угадаю ее.
Уже к вечеру этого дня Янсон похудел. Его растянувшаяся, на время разгладившаяся кожа вдруг собралась в
множество маленьких морщинок, кое-где даже обвисла как будто.
Глаза сделались совсем сонными, и все движения стали так медленны и вялы, словно каждый поворот головы, движение пальцев, шаг ногою был таким сложным и громоздким предприятием, которое раньше нужно очень долго обдумать. Ночью он лег на койку, но
глаз не закрыл, и так, сонные, до утра они оставались открыты.
Старшая дочь Елена, широколицая, широкобёдрая баба, избалованная богатством и пьяницей мужем, была совершенно чужим человеком; она изредка приезжала навестить родителей, пышно одетая, со
множеством колец на пальцах. Позванивая золотыми цепочками, брелоками, глядя сытыми
глазами в золотой лорнет, она говорила усталым голосом...
Человек — животное общественное, а в Заманиловке он обязывается временно одичать; человек — животное плотоядное, а в Заманиловке он обязывается сделаться отчасти млекопитающим, отчасти травоядным. Наконец, Заманиловка заставляет его нуждаться в услугах
множества лиц, что в высшей степени неприятно щекочет совесть. И к довершению всего, перед
глазами — пустое пространство.
А умирать — пора. Не умереть, а именно умирать, освобождаться от жизни постепенно, непостыдно, сладко. Среди царящей суматохи, где слышатся голоса только бесчисленного
множества темпераментов, где нападающие не знают, на кого они нападают, а защищающиеся — от кого они обороняются, где нет речи об идеале, а мечется в
глаза только обнаженный факт борьбы, — в такой суматохе ничего лучшего не придумаешь, как схорониться в укромное место и там — начать умирать.
Но ежели немыслимы определенные ответы, то очевидно, что немыслимы ни правильные наблюдения, ни вполне твердые обобщения. Ни жить, стало быть, нельзя, ни наблюдать жизнь, ни понимать ее. Везде — двойное дно, в виду которого именно только изворачиваться можно или идти неведомо куда, с завязанными
глазами. Представьте себе, что вы нечаянно попали в комнату, наполненную баснописцами. Собралось
множество Езопов, которые ведут оживленный разговор — и всё притчами! Ясно, что тут можно сойти с ума.
Это было прекрасным средством для отвода
глаз от настоящих мушаров, которых было
множество, особенно из людей, «преданных русскому искусству».
Помыслы в сердце человеческом — глубокая вода, но и их умел вычерпывать мудрый царь. В словах и голосе, в
глазах, в движениях рук так же ясно читал он самые сокровенные тайны душ, как буквы в открытой книге. И потому со всех концов Палестины приходило к нему великое
множество людей, прося суда, совета, помощи, разрешения спора, а также и за разгадкою непонятных предзнаменований и снов. И дивились люди глубине и тонкости ответов Соломоновых.
В буранные зимы тетерева скоро сваливаются в уремы [Мне случилось один раз видеть свалившихся тетеревов в ольшняковую урему по реке Усень (Оренбургской губернии Белебеевского уезда] в таком
множестве, что только своим
глазам было поверить.
Генерал был, видимо, без ума от радости, лепетал всякую бессмыслицу и заливался нервным длинным смехом, от которого все лицо его складывалось в бесчисленное
множество морщинок и куда-то прятались
глаза.
В этой большой партии в числе
множества всякого народа в женском отделении были два очень интересные лица: одна-солдатка Фиона из Ярославля, такая чудесная, роскошная женщина, высокого роста, с густою черною косою и томными карими
глазами, как таинственной фатой завешенными густыми ресницами; а другая — семнадцатилетняя востролиценькая блондиночка с нежно-розовой кожей, крошечным ротиком, ямочками на свежих щечках и золотисто-русыми кудрями, капризно выбегавшими на лоб из-под арестантской пестрядинной повязки.
Кроме сих двух примеров, совершившихся в
глазах всего общества, рассказывали
множество случившихся в низших классах, которые почти все имели ужасный конец.
Тут он не только надел шапку, но даже остановился: за плотным забором возносилось такое несметное
множество скирд убранного хлеба, что невольно разбегались
глаза и вчуже забирала зависть.
Множество раз я его слыхал, и теперь вот он предо мною жив стоит: сухонький, юркий, бородёнка в три волоса, весь оборванный, рожа маленькая, клином, а лоб большой, и под ним воровские развесёлые
глаза часто мигают, как две тёмные звезды.