Неточные совпадения
Увидав уходившую Кити и
мать, встречавшую ее на ступеньках, Левин, раскрасневшийся после быстрого движения, остановился и
задумался. Он снял коньки и догнал у выхода сада
мать с дочерью.
Надели на себя святые образа оба брата и невольно
задумались, припомнив старую
мать.
Он
задумался и вдруг спросил
мать...
Но его недоверие к людям, становясь все более легко возбудимым, цепко ухватилось за слова
матери, и Клим
задумался, быстро пересматривая слова, жесты, улыбки приятной женщины.
Мать иногда уговаривала ее выбрать себе друга; Марья Гавриловна качала головой и
задумывалась.
Но тем не менее сватанье девушки, заботы
матери о ее выдаче, разговоры о женихах — все это может навести ужас на человека, который
задумается над комедией…
— Неужели останешься одна в Багрове?» Тетушка
задумалась и потом отвечала, что она переедет к сестрице Александре Степановне и что каждый месяц вместе с ней будет приезжать молиться и служить панихиды на могиле
матери.
Мать помолилась богу, села на кресла и грустно
задумалась.
Мать скоро легла и положила с собой мою сестрицу, которая давно уже спала на руках у няньки; но мне не хотелось спать, и я остался посидеть с отцом и поговорить о завтрашней кормежке, которую я ожидал с радостным нетерпением; но посреди разговоров мы оба как-то
задумались и долго просидели, не говоря ни одного слова.
Хотя я был горячо привязан к
матери и не привык расставаться с нею, но горесть сестрицы так глубоко меня потрясла, что я, не
задумавшись, побежал к
матери и стал ее просить оставить меня в Чурасове.
Слово «теперь» значило: когда у них нет
матери, и вызвало грустные воспоминания в сердце бабушки, — она опустила глаза на табакерку с портретом и
задумалась.
Появлялись новые люди. В маленькой комнате Власовых становилось тесно и душно. Приходила Наташа, иззябшая, усталая, но всегда неисчерпаемо веселая и живая.
Мать связала ей чулки и сама надела на маленькие ноги. Наташа сначала смеялась, а потом вдруг замолчала,
задумалась и тихонько сказала...
— Нет, сударь, немного; мало нынче книг хороших попадается, да и здоровьем очень слаб: седьмой год страдаю водяною в груди. Горе меня, сударь, убило: родной сын подал на меня прошение, аки бы я утаил и похитил состояние его
матери. О господи помилуй, господи помилуй, господи помилуй! — заключил почтмейстер и глубоко
задумался.
Так прошло года полтора. Все бы хорошо, но Александр к концу этого срока стал опять
задумываться. Желаний у него не было никаких, а какие и были, так их немудрено было удовлетворить: они не выходили из пределов семейной жизни. Ничто его не тревожило: ни забота, ни сомнение, а он скучал! Ему мало-помалу надоел тесный домашний круг; угождения
матери стали докучны, а Антон Иваныч опротивел; надоел и труд, и природа не пленяла его.
Малюта вышел. Оставшись один, Максим
задумался. Все было тихо в доме; лишь на дворе гроза шумела да время от времени ветер, ворвавшись в окно, качал цепи и кандалы, висевшие на стене, и они, ударяя одна о другую, звенели зловещим железным звоном. Максим подошел к лестнице, которая вела в верхнее жилье, к его
матери. Он наклонился и стал прислушиваться. Все молчало в верхнем жилье. Максим тихонько взошел по крутым ступеням и остановился перед дверью, за которою покоилась
мать его.
Задумался он о покинутой
матери, о своем одиночестве, обо многом, в чем и сам не отдавал себе отчета;
задумался и затянул, в раздумье, протяжную песню…
Так исчез в жизни Владимира этот светлый и добрый образ воспитателя. «Где-то наш monsieur Joseph?» [господин Жозеф (фр.).] — часто говаривали
мать или сын, и они оба
задумывались, и в воображении у них носилась кроткая, спокойная и несколько монашеская фигура, в своем длинном дорожном сюртуке, пропадающая за гордыми и независимыми норвежскими горами.
Ан глядь — ни полена дровишек!
Задумалась бедная
мать:
Покинуть ей жаль ребятишек,
Хотелось бы их приласкать...
О раннем детстве его не сохранилось преданий: я слыхал только, что он был дитя ласковое, спокойное и веселое: очень любил
мать, няньку, брата с сестрою и имел смешную для ранних лет манеру
задумываться, удаляясь в угол и держа у своего детского лба свой маленький указательный палец, — что, говорят, было очень смешно, и я этому верю, потому что князь Яков и в позднейшее время бывал иногда в серьезные минуты довольно наивен.
Уланбекова. Не жалеешь ты
матери; ну с твоим ли здоровьем, мой друг, на охоту ходить! Захвораешь еще, сохрани господи, тогда ты меня просто убьешь! Ах, боже мой, сколько я страдала с этим ребенком! (
Задумывается).
Наталья не отходила от
матери и то
задумывалась, то принималась за работу.
Как бы то ни было, только я начал
задумываться, или, лучше сказать, переставал обращать внимание на все, меня окружающее, переставал слышать, что говорили другие; без участия учил свои уроки, сказывал их, слушал замечания или похвалы учителей и часто, смотря им прямо в глаза — воображал себя в милом Аксакове, в тихом родительском доме, подле любящей
матери; всем казалось это простою рассеянностью.
Возвратись домой, Маня немножко сплакнула, поблагодарила
мать за ее любовь и внимание и тихо заключилась в свою комнатку. С тех пор сюда не входил никто, кроме Иды, которая сообщала мне иногда по секрету, что Маня до жалости грустна и все-таки по временам тяжело
задумывается.
Муж и жена начали одеваться. Павел уже готов был чрез четверть часа и, в ожидании одевавшейся еще Юлии, пришел в комнату
матери и сел,
задумавшись, около ее кровати. Послышались шаги и голос Перепетуи Петровны. Павел обмер: он предчувствовал, что без сцены не обойдется и что тетка непременно будет протестовать против их поездки.
Ну, без сомнения, я каждый день то сама, то посылаю; не поверите, все ночи не сплю, не знаю, как и самое-то бог подкрепляет; вот, сударыня моя, накануне троицына дня приходит ее Марфутка-ключница и говорит мне: «Что это, говорит, матушка, у нас барыня-то все
задумывается?» А я и говорю: «Как же, я говорю, не
задумываться; это по-вашему ничего, кто бы ни умер,
мать ли, муж ли — все равно».
К вечеру он расплакался. Идя спать, он долго обнимал отца,
мать и сестер. Катя и Соня понимали, в чем тут дело, а младшая, Маша, ничего не понимала, решительно ничего, и только при взгляде на Чечевицына
задумывалась и говорила со вздохом...
Между тем Красинский, не менее пораженный этою встречей, сел противу своей
матери на кресла, опустил голову на руку и глубоко
задумался.
Елена Ивановна села на крыльце и, обняв свою девочку,
задумалась о чем-то, и у девочки тоже, судя по ее лицу, бродили в голове какие-то невеселые мысли; в раздумье она играла нарядным кружевным зонтиком, который взяла из рук у
матери.
Глуховцев. Ну видел, положим. Но что же отсюда следует? Правда, это нелепо; может быть, над этим нужно было
задуматься, но мне как-то и в голову не пришло. И вообще (с некоторой подозрительностью смотрит на нее), и вообще я действительно не задавался вопросом, кто ты, кто твоя
мать. Знаю, что твой отец был военный, что твоя
мать получает пенсию…
Она не спешила заводить разговор о
матери, о доме, о своем романе с Власичем; она не оправдывалась, не говорила, что гражданский брак лучше церковного, не волновалась и покойно
задумалась над историей Оливьера…
Слегка обеспокоенная взятым на себя неизвестным грехом, а отчасти из любопытства: что это я такое всегда делаю? — я, несколько дней спустя,
матери: «Мама, что такое чертыхаться?» — «Черты — что?» — спросила
мать. «Чертыхаться». — «Не знаю, —
задумалась мать, — может быть — поминать черта? И вообще, откуда ты это взяла?» — «Так мальчишки на улице ругаются».
Одна Лизавета Зиновьевна,
задумавшись, молча сидела возле
матери, дела жениховы с ума у нее не сходили.
О Фленушке
задумался. «Отчего это она слова со мной не хотела сказать?.. Зачем заперлась, ставни даже закрыла? За какую провинность мою так осерчала?.. Кажется, я на все был готов — третье лето согласья добиваюсь, а она все со своей сухою любовью… Надоел, видно, ей, прискучил… Или обнесли меня чем-нибудь?.. По обителям это как раз… На что на другое, а на сплетни да напраслину
матери с белицами куда как досужи!..»
Лизавета Зиновьевна знала все,
мать от нее ничего не таила, однако она ни на минуту не
задумывалась ни над одним женихом.
Задумалась Дорушка… В умной головке роились планы… Расширить магазин… Устроить получше мастерскую… Устроить
матери спокойную, хорошую старость… Пускай хоть под конец жизни отдохнет в своем собственном гнездышке бедняжка. Сколько пережила она горя и неурядиц на «местах»! И все ради нее, своей Дорушки!
Дуня так
задумалась, глядя на чужую радость, что не расслышала, как Дорушка, сидевшая совсем близко от ее уголка, оживленно заговорила, прижимаясь к
матери.
Но одна, убирая письменный стол мужа, неохотно смотрела на портрет; раз только,
задумавшись, с метелкою в руке, больше получаса вглядывалась в глаза и губы Елены Дмитриевны, словно изучала их или чего-то искала. Потом с легким вздохом принялась за уборку: одно Таисия знала твердо — что и на пытке, и на самом Страшном суде не выдаст она тайну о смерти
матери.
Наталья Федоровна тоже часто
задумывалась о причинах совершенного непосещения их дома молодым Зарудиным, но вместе с тем и была довольна этим обстоятельством: ей казалось, что время даст ей большую силу отказаться от любимого человека, когда он сделает ей предложение, в чем она не сомневалась и что подтверждалось в ее глазах сравнительно частыми посещениями старика Зарудина, их таинственными переговорами с отцом и
матерью, и странными взглядами, бросаемыми на нее этими последними.
Виталина. Прежде всего и я должна, однако ж, сказать: не имею нужды, чтоб напоминали мне об исполнении моего слова. Когда для этого нужно было бы жертвовать своим имуществом, своим спокойствием, одним словом — собою, я не
задумалась бы ни на минуту. Но в деле нашем есть третье лицо… дочь моя, не по рождению, — все равно! — любовь сильнее кровных прав. Так помните, сударь, дело идет о судьбе дочери моей; вы говорите с ее
матерью.
Письмо от Лизы глубоко тронуло его. Не
задумываясь ни одной минуты, он бросил свои дела, доверив окончание их своему адвокату, и простился с
матерью и сестрами.
Мать,
задумавшись, чистила овощ и клала его в горшок, выдвинутый из устья печи.
Он не
задумывался над тем, что жена его была жива и от нее было у него две дочери и сын, семнадцатилетний юноша, весь в
мать, с красивым, честным, открытым лицом, не наследовавший, по счастью, ни одного из позорных свойств своего родителя. Развестись с женой, даже умертвить ее — было так легко исполнимо и совершенно безнаказанно в те жестокие времена.
Княжна с помощью ее оделась и вышла пить с
матерью утренний чай. Татьяна Берестова удалилась к себе. Волнение ночи постепенно улеглось в ее душе. Присев к себе на кровать, она
задумалась.
— У меня на руках старушка-мать и две сестры, без меня им будет плохо; куда ж тут до лавров! Если ж обстоятельства потребуют, о! конечно, не
задумаюсь тогда ни над какими жертвами.
Чем начала старушка рассказ, тем и кончила, то есть крестом. Долго еще после того мерещился в глазах слушателей пьяный, безумный Сидорка, и нечистый с рыжею бородою на вороном жеребце, и как нянчил-то он младенца в полночь, и как упрашивала
мать отдать его. Пуще всех
задумывалась Мариула и собиралась узнать, носит ли дитя ее на груди крест, благословение отцовское.
Воспоминания всего пережитого в первый раз посетили его. До сей поры жизнь его текла безмятежною струею: не
задумывался он над своим положением в княжеском доме, считая себя дальним родственником своего благодетеля, сиротою, лишившимся еще в колыбели отца и
матери; для мыслей о будущем также не было места в юной голове, — юноши живут настоящим, а это настоящее было для него светло и радостно, вполне, впрочем, лишь до последнего года.