Неточные совпадения
— Славная какая! — произнесла она, отодвинув от себя Гловацкую, и, держа ее за плечи, любовалась девушкою с упоением артиста. — Точно
мать покойница: хороша; когда б и сердце тебе Бог дал материно, —
добавила она, насмотревшись на Женни, и протянула руку стоявшему перед ней без шапки Никитушке.
— Ну, однако, это уж надоело. Знайте же, что мне все равно не только то, что скажут обо мне ваши знакомые, но даже и все то, что с этой минуты станете обо мне думать сами вы, и моя
мать, и мой отец. Прощай, Женни, —
добавила она и шибко взбежала по ступеням крыльца.
— К тому же я — при деле! —
добавила мать с легкой гордостью.
— Мужик спокойнее на ногах стоит! —
добавил Рыбин. — Он под собой землю чувствует, хоть и нет ее у него, но он чувствует — земля! А фабричный — вроде птицы: родины нет, дома нет, сегодня — здесь, завтра — там! Его и баба к месту не привязывает, чуть что — прощай, милая, в бок тебе вилами! И пошел искать, где лучше. А мужик вокруг себя хочет сделать лучше, не сходя с места. Вон
мать пришла!
— Что у тебя за поза, Леля! Ну кто так сидит? — сказала
мать и
добавила: — А Кусаку придется оставить. Бог с ней!
Мать моя, зевая и закрывая рот рукою, отвечала генеральше по-французски, что надо заплатить, и
добавила, что с одного ее кузена на Кавказе какие-то казаки на постоялом дворе потребовали пять рублей за пять яиц и, когда тот не хотел платить, заперли его на дворе.
На другой день это было исполнено: княжна с
матерью была у Хотетовой, и визит обошелся благополучно, если не считать, что на ежечасные повторения Хотетовой княжне совета «помнить бога и молиться ему» бабушка
добавляла свои советы любить ближнего, быть готовым на помощь всякому требующему помощи, не гордиться, не чваниться, не превозноситься в благоприятных обстоятельствах и не падать духом в противных.
А притом же, —
добавлял он, — неужто же хорошо и для самих детей полезно знать, что один из родителей не одобряет, что с ним делает другой, да еще может быть из-за этого отец с
матерью и ссорится?
— В церкви бог живет. У людей горят лампы да свечи, а у бога лампадки красненькие, зелененькие, синенькие, как глазочки. Ночью бог ходит по церкви, и с ним пресвятая богородица и Николай-угодничек — туп, туп, туп… А сторожу страшно, страшно! И-и, касатка, —
добавила она, подражая своей
матери. — А когда будет светопредставление, то все церкви унесутся на небо.
— Нету. Ранее еще померла, без
матери вырос, — сказал Бесприютный, и затем как-то робко, будто высказывая последний аргумент и вместе боясь за него перед лицом этого беспощадно-здравомыслящего человека, он
добавил: — Сестра у меня родная…
— Садитесь, — произнес он в ответ на приветствие гостя и на его вопрос о здоровье, —
Мать, дай нам чаю, — обратился он к жене и сейчас же
добавил, — рад-с, весьма рад-с, что вы пришли. Хотел посылать, да послов не нашел. А видеть вас рад, может скоро умру, надо с друзьями проститься. Впрочем, у меня-с друзей нет… кроме ее, —
добавил генерал, кивнув по направлению, куда вышла жена.
— Да; ты должен идти один, — отвечала матушка и рассказала мне, что когда я утром ходил к Альтанским, мой двоюродный дядя, этот важный статский генерал, был у нее и передал свое желание немедленно со мною познакомиться. — А знакомиться с ним, —
добавила maman, — тебе гораздо лучше один на один, чем бы ты выглядывал, как цыпленок, из-под крыла
матери. Притом же тебе надо привыкать к обхождению с людьми и уметь самому ставить себя на настоящую ногу; а это приобретается только навыком и практикой.
— Вы прекрасно сказали, — отозвалась
мать и
добавила: — но мне кажется, что этот урок тоже учит и снисхождению, какое вызывает участь побежденных?
— Ну вот, теперь ты порозовела, а то была бела как бумага, — трепля меня по заалевшей щечке, ласково проговорила она и потом, поглядев на меня пристально,
добавила: — Можешь написать
матери, что мы тобой очень довольны!
— Мне надо сказать тебе по секрету, Беко, — шепнула я так, чтобы не услыхал Сарем, и тотчас же
добавила вслух: — Сведи меня к
матери твоей, я хочу узнать мою судьбу.
—
Мать согласится, — убежденно подтвердил он и тотчас
добавил: — Мы пришли, госпожа.
— Да, да… — отвечала
мать. — Так если она любит, то… — Фанни Михайловна снова остановилась и с трудом
добавила, — зачем ей брак…
— Оставьте, я постараюсь уговорить ее, — поспешила вступиться Наталья Федоровна, — проводите меня к ней. А если нельзя уж будет, так я ее и с ее мертвым ребенком до Москвы довезу, а там доктора,
мать ее, авось, Бог даст, придет в себя и поправится. Ведите меня к ней, Софья Сергеевна, —
добавила она, встав с места и направляясь к двери комнаты.
Новому знакомцу он заявил, что в Москве на конюшнях его
матери стоят еще десять прекрасных рысаков, и жена его, оказавшаяся госпожой Мейеркот, подтвердила слова мужа и
добавила, что она неоднократно каталась на этих рысаках и даже сама правила.
— Кроме графа… — шепотом
добавил городничий, смягченный и сделавшийся разговорчивым, ощутив в своей руке внушительную пачку ассигнаций, перешедшей в эту руку из руки неутешной
матери.
И та не смеет даже жаловаться людям, потому что добрые люди скажут: «ништо тебе, бесстыжая старуха», — не смеет она идти и к судье, потому что тот спросит их обеих: чем они занимаются, а дочь все нагло скажет и
добавит, что
мать ее «сама довела».