Неточные совпадения
Все это прекрасно! —
продолжала бабушка таким тоном, который ясно доказывал, что она вовсе не находила, чтобы это было прекрасно, —
мальчиков давно пора было прислать сюда, чтобы они могли чему-нибудь учиться и привыкать к свету; а то какое же им могли дать воспитание в деревне?..
— Третьего дня, я смотрю, он Пушкина читает, —
продолжал между тем Базаров. — Растолкуй ему, пожалуйста, что это никуда не годится. Ведь он не
мальчик: пора бросить эту ерунду. И охота же быть романтиком в нынешнее время! Дай ему что-нибудь дельное почитать.
— Я теперь уже не тот заносчивый
мальчик, каким я сюда приехал, —
продолжал Аркадий, — недаром же мне и минул двадцать третий год; я по-прежнему желаю быть полезным, желаю посвятить все мои силы истине; но я уже не там ищу свои идеалы, где искал их прежде; они представляются мне… гораздо ближе. До сих пор я не понимал себя, я задавал себе задачи, которые мне не по силам… Глаза мои недавно раскрылись благодаря одному чувству… Я выражаюсь не совсем ясно, но я надеюсь, что вы меня поймете…
— Большая редкость в наши дни, когда как раз даже
мальчики и девочки в политику вторглись, — тяжко вздохнув, сказал Бердников и
продолжал комически скорбно: — Особенно девочек жалко, они совсем несъедобны стали, как, примерно, мармелад с уксусом. Вот и Попов тоже политикой уязвлен, марксизму привержен, угрожает мужика социалистом сделать, хоша мужик, даже когда он совсем нищий, все-таки не пролетар…
— Алексей Владимирович Дарзан, Ипполит Александрович Нащокин, — поспешно познакомил их князь; этого
мальчика все-таки можно было рекомендовать: фамилия была хорошая и известная, но нас он давеча не отрекомендовал, и мы
продолжали сидеть по своим углам. Я решительно не хотел повертывать к ним головы; но Стебельков при виде молодого человека стал радостно осклабляться и видимо угрожал заговорить. Все это мне становилось даже забавно.
— Ты говоришь, Анисья вдова, а Марфа всё равно что вдова, —
продолжал старший
мальчик. — Всё равно — мужа нет.
— Вы приехали как нельзя более кстати, —
продолжал Ляховский, мотая головой, как фарфоровый китаец. — Вы, конечно, уже слышали, какой переполох устроил этот
мальчик, ваш брат… Да, да Я удивляюсь. Профессор Тидеман — такой прекрасный человек… Я имею о нем самые отличные рекомендации. Мы как раз кончили с Альфонсом Богданычем кой-какие счеты и теперь можем приступить прямо к делу… Вот и Александр Павлыч здесь. Я, право, так рад, так рад вас видеть у себя, Сергей Александрыч… Мы сейчас же и займемся!..
Дело это обдумаю и дам тебе знать через Смурова (вот этого самого
мальчика, который теперь со мной пришел и который всегда мне был предан): буду ли
продолжать с тобою впредь отношения, или брошу тебя навеки, как подлеца».
— Трою основали Тевкр, Дардан, Иллюс и Трос, — разом отчеканил
мальчик и в один миг весь покраснел, так покраснел, что на него жалко стало смотреть. Но
мальчики все на него глядели в упор, глядели целую минуту, и потом вдруг все эти глядящие в упор глаза разом повернулись к Коле. Тот с презрительным хладнокровием все еще
продолжал обмеривать взглядом дерзкого
мальчика.
— Я, кажется, теперь все понял, — тихо и грустно ответил Алеша,
продолжая сидеть. — Значит, ваш
мальчик — добрый
мальчик, любит отца и бросился на меня как на брата вашего обидчика… Это я теперь понимаю, — повторил он раздумывая. — Но брат мой Дмитрий Федорович раскаивается в своем поступке, я знаю это, и если только ему возможно будет прийти к вам или, всего лучше, свидеться с вами опять в том самом месте, то он попросит у вас при всех прощения… если вы пожелаете.
— Веселимся, —
продолжает сухенький старичок, — пьем вино новое, вино радости новой, великой; видишь, сколько гостей? Вот и жених и невеста, вот и премудрый архитриклин, вино новое пробует. Чего дивишься на меня? Я луковку подал, вот и я здесь. И многие здесь только по луковке подали, по одной только маленькой луковке… Что наши дела? И ты, тихий, и ты, кроткий мой
мальчик, и ты сегодня луковку сумел подать алчущей. Начинай, милый, начинай, кроткий, дело свое!.. А видишь ли солнце наше, видишь ли ты его?
— Вы туда же идете, в Михайловскую? —
продолжал тот же
мальчик. — Так вот догоните-ка его… Вон видите, он остановился опять, ждет и на вас глядит.
Я
продолжаю воспринимать себя юношей, почти
мальчиком, даже в зеркале, за чертами своего постаревшего лица, я вижу лицо юноши.
И
мальчик поворачивал к ней свое лицо, светившееся благодарностью, брал ее руку и кивал головой,
продолжая прислушиваться с вдумчивым и осмысленным вниманием.
Но Вера, простодушная и нецеремонная, как
мальчик, вдруг что-то сконфузилась, покраснела еще больше и,
продолжая смеяться, торопливо вышла из комнаты.
Илюшка
продолжал молчать; он стоял спиной к окну и равнодушно смотрел в сторону, точно мать говорила стене. Это уже окончательно взбесило Рачителиху. Она выскочила за стойку и ударила Илюшку по щеке.
Мальчик весь побелел от бешенства и, глядя на мать своими большими темными глазами, обругал ее нехорошим мужицким словом.
Мальчик побежал исполнить все эти приказания, а Груша все еще
продолжала стоять и не уходила из кабинета.
— А вы вот посидите тут, —
продолжала она простодушным и очень развязным тоном, — отдохните немножко, выкушайте с дороги чайку, а я схожу да приготовлю его на свидание с вами. Это ваш сынок, конечно? — заключила Катишь, показывая на
мальчика.
— Я ужасно любила его прощать, Ваня, —
продолжала она, — знаешь что, когда он оставлял меня одну, я хожу, бывало, по комнате, мучаюсь, плачу, а сама иногда подумаю: чем виноватее он передо мной, тем ведь лучше… да! И знаешь: мне всегда представлялось, что он как будто такой маленький
мальчик: я сижу, а он положил ко мне на колени голову, заснул, а я его тихонько по голове глажу, ласкаю… Всегда так воображала о нем, когда его со мной не было… Послушай, Ваня, — прибавила она вдруг, — какая это прелесть Катя!
— Теперь я буду
продолжать с вами прерванный разговор, —
продолжал он, когда
мальчик ушел, — вы начали, кажется, с вопроса, учился ли я чему-нибудь, и я отвечал вам, что, точно, был в выучке.
— И вы говорили это, —
продолжал Александр, — двадцатилетнему
мальчику, для которого любовь — все, которого деятельность, цель — все вертится около этого чувства: им он может спастись или погибнуть.
— Уж и я его из виду потерял, —
продолжал Зухин, — в последний раз мы с ним вместе Лиссабон разбили. Великолепная штука вышла. Потом, говорят, какая-то история была… Вот голова! Что огня в этом человеке! Что ума! Жаль, коли пропадет. А пропадет наверно: не такой
мальчик, чтоб с его порывами он усидел в университете.
Мы редко говорили с Володей с глазу на глаз и о чем-нибудь серьезном, так что, когда это случалось, мы испытывали какую-то взаимную неловкость, и в глазах у нас начинали прыгать
мальчики, как говорил Володя; но теперь, в ответ на смущение, выразившееся в моих глазах, он пристально и серьезно
продолжал глядеть мне в глаза с выражением, говорившим: «Тут нечего смущаться, все-таки мы братья и должны посоветоваться между собой о важном семейном деле». Я понял его, и он
продолжал...
— А я вдобавок к падению господина Тулузова покажу вам еще один документик, который я отыскал. — И доктор показал Егору Егорычу гимназическую копию с билета Тулузова. — Помните ли вы, —
продолжал он, пока Егор Егорыч читал билет, — что я вам, только что еще тогда приехав в Кузьмищево, рассказывал, что у нас там, в этой дичи, убит был
мальчик, которого имя, отчество и фамилию, как теперь оказывается, носит претендент на должность попечителя детей и юношей!
— Вы
мальчик, — сказал Передонов, — это ничего, мужчине красота не нужна, а вот у вас, —
продолжал он, оборачиваясь к Марте, — нехорошо. Этак вас никто и замуж не возьмет. Надо огуречным рассолом лицо мыть.
— До тех пор, —
продолжал Хрипач, — вам следует воздержаться от этих странных прогулок. Согласитесь сами, что такое поведение неприлично педагогу и роняет достоинство учителя в глазах учеников. Ходить по домам сечь
мальчиков — это, согласитесь сами.
Прищурил маленькие глазки, хозяйственно осмотрелся и, похлопав
мальчика по колену,
продолжал...
Вон еще один! —
продолжала она, суетясь вокруг
мальчика, который, успев уже отведать жаворонка, бил, смеясь, в ладоши и жадно следил за всеми движениями матери [Обряд этот совершается простолюдинами Тульской губернии ежегодно в утро Благовещения; в это утро (так по крайней мере уверяет народ) прилетают жаворонки — первые возвестители тепла.
Сам лаптишки обул — дырявые лаптишки, ему сапоги дал; а он… ах ты, безмятежный, разбойник ты этакой, пра, разбойник! — заключил он, сворачивая на едва заметную тропинку и суетливо преследуя
мальчика, который
продолжал бежать вперед, очевидно увлекаемый против воли непомерною тяжестью новых сапогов своих.
Мальчик останавливался, устремлял на спутника пару черных лукавых глаз и, выкинув совершенно неожиданно новую какую-нибудь штуку,
продолжал бежать вперед по дороге.
Он оставался на вид все тем же полудиким, загрубелым
мальчиком,
продолжал по-прежнему глядеть исподлобья и ни слова не произносил, особенно в присутствии Глеба.
— Вот моя подмога вся тут, —
продолжал Чурис, указывая на белоголового, шаршавого
мальчика лет семи, с огромным животом, который в это время, робко, тихо скрипнув дверью, вошел в избу и, уставив исподлобья удивленные глаза на барина, обеими ручонками держался за рубаху Чуриса.
— Гляди-ка сюда! —
продолжал Долинский, имея в виду привлечь глаза
мальчика к стене, чтобы он далее не трогался и не глянул как-нибудь вниз…
— Ну, а
мальчик Елены Николаевны где же и у кого будет воспитываться? —
продолжал его расспрашивать Миклаков.
— Постой-ка! —
продолжал мальчик, слезая с полатей, — я погляжу в окно… Ну как же, бабушка? на улице светлехонько… Вон и старостин колодезь видно.
— Я
продолжаю, Зина: этот учитель уездного училища, почти еще
мальчик, производит на тебя совершенно непонятное для меня впечатление.
Ты
продолжаешь с этим
мальчиком сношения, даже свидания, но что всего ужаснее, ты решаешься с ним переписываться.
Артамонов сказал это, желая напомнить Никите о тягостной ночи, когда Тихон вынул его из петли, но думая о
мальчике Никонове. Монах не понял намёка; он поднёс рюмку ко рту, окунул язык в вино и, облизав губы,
продолжал жестяными словами...
Но когда акробат неожиданно поставил
мальчика на колена, повернул его к себе спиною и начал выгибать ему назад плечи, снова надавливая пальцами между лопатками, когда голая худенькая грудь ребенка вдруг выпучилась ребром вперед, голова его опрокинулась назад и весь он как бы замер от боли и ужаса, — Варвара не могла уже выдержать; она бросилась отнимать его. Прежде, однако ж, чем успела она это сделать, Беккер передал ей Петю, который тотчас же очнулся и только
продолжал дрожать, захлебываясь от слез.
Последний в один миг снял с него рубашку и панталоны; после этого он поднял его, как соломинку, и, уложив голого поперек колен, принялся ощупывать ему грудь и бока, нажимая большим пальцем на те места, которые казались ему не сразу удовлетворительными, и посылая шлепок всякий раз, как
мальчик корчился, мешая ему
продолжать операцию.
— Он вечером лучше будет работать, —
продолжал задобривать Эдвардс. — Послушай-ка, вот что я скажу: пока
мальчик будет простывать и одеваться, я велю принести из буфета пива…
Расчеты тети Сони на действие свежего воздуха, на перемещение в карету нисколько не оправдались; затруднения только возросли. Верочка, лежа на ее коленях,
продолжала, правда, рыдать, по-прежнему вскрикивая поминутно: «Ай,
мальчик!
Мальчик!!» — но Зизи стала жаловаться на судорогу в ноге, а Паф плакал, не закрывая рта, валился на всех и говорил, что ему спать хочется… Первым делом тети, как только приехали домой, было раздеть скорее детей и уложить их в постель. Но этим испытания ее не кончились.
«Да, —
продолжал он размышлять, — вот она, судьба будущего человека. Она поставила уже мальчишку на дорогу. Тятька и посельщик… Две координаты будущей жизни… Любовь сына, послушание отцу — две добродетели, из которых может выработаться целая система пороков. Житейский парадокс, и этот парадокс, быть может, воплотится в какую-нибудь мрачную фигуру, которая возникнет из этого
мальчика с такими синими глазами…»
И ответил
мальчик,
продолжая плакать...
— Ты добрый
мальчик, —
продолжала курочка, — но притом ты ветрен и никогда не слушаешься с первого слова, а это нехорошо! Вчера я говорила тебе, чтоб ты ничего не трогал в комнатах старушек, — несмотря на то, ты не мог утерпеть, чтоб не попросить у кошки лапку. Кошка разбудила попугая, попугай старушек, старушки рыцарей — и я насилу с ними сладила!
Церковная вера учит не только тому, что покаяние согрешившего может очистить его, но тому, что молитвы других людей могут содействовать его благу в этой жизни и в будущей. Один
мальчик, ложась спать, просил няню
продолжать игру с куклами, начатую им, пока он будет спать. Отношение церковных людей к богу такое же ребячье. Люди будут жить дурно, будут спать, а за них будут молиться, будут
продолжать игру.
— Садитесь! —
продолжала Катерина Андреевна. — Как раз и самовар поспел… Умный
мальчик, что без меня чаю не пил!
Послышался звонок.
Мальчик рванулся с места и выбежал вон. Через минуту в гостиную вошла дама с маленькой девочкой — это была Ольга Ивановна, мать Алеши. За нею вприпрыжку, громко напевая и болтая руками, следовал Алеша. Беляев кивнул головой и
продолжал ходить.
Мальчик дулся и молчал, а кучерявая бабелина рассмеялась и, потянув его за фартук в кухню, бойко
продолжала...
— У моих сыновей, когда они были
мальчики, —
продолжала хозяйка, — был репетитор из академистов, очень честолюбивый, но смешной, и все собирался в монахи, а когда мы ему говорили: «Вы, monsieur, лучше женитесь!» — так он на это прямо отвечал: «Не вижу надобности».