Неточные совпадения
Городничий (робея).Извините, я, право, не виноват. На рынке у меня говядина всегда хорошая. Привозят холмогорские купцы,
люди трезвые и поведения хорошего. Я уж не знаю, откуда он берет такую. А если что не так, то… Позвольте мне предложить вам
переехать со мною на другую квартиру.
Но особенно понравилось ему то, что она тотчас же, как бы нарочно, чтобы не могло быть недоразумений при чужом
человеке, назвала Вронского просто Алексеем и сказала, что они
переезжают с ним во вновь нанятый дом, который здесь называют палаццо.
— Плохо! — говорил штабс-капитан, — посмотрите, кругом ничего не видно, только туман да снег; того и гляди, что свалимся в пропасть или засядем в трущобу, а там пониже, чай, Байдара так разыгралась, что и не
переедешь. Уж эта мне Азия! что
люди, что речки — никак нельзя положиться!
И в канцелярии не успели оглянуться, как устроилось дело так, что Чичиков
переехал к нему в дом, сделался нужным и необходимым
человеком, закупал и муку и сахар, с дочерью обращался, как с невестой, повытчика звал папенькой и целовал его в руку; все положили в палате, что в конце февраля перед Великим постом будет свадьба.
В молодой и горячей голове Разумихина твердо укрепился проект положить в будущие три-четыре года, по возможности, хоть начало будущего состояния, скопить хоть несколько денег и
переехать в Сибирь, где почва богата во всех отношениях, а работников,
людей и капиталов мало; там поселиться в том самом городе, где будет Родя, и… всем вместе начать новую жизнь.
В день, когда царь
переезжал из Петровского дворца в Кремль, Москва напряженно притихла. Народ ее плотно прижали к стенам домов двумя линиями солдат и двумя рядами охраны, созданной из отборно верноподданных обывателей. Солдаты были непоколебимо стойкие, точно выкованы из железа, а охранники, в большинстве, — благообразные, бородатые
люди с очень широкими спинами. Стоя плечо в плечо друг с другом, они ворочали тугими шеями, посматривая на
людей сзади себя подозрительно и строго.
— Другой — кого ты разумеешь — есть голь окаянная, грубый, необразованный
человек, живет грязно, бедно, на чердаке; он и выспится себе на войлоке где-нибудь на дворе. Что этакому сделается? Ничего. Трескает-то он картофель да селедку. Нужда мечет его из угла в угол, он и бегает день-деньской. Он, пожалуй, и
переедет на новую квартиру. Вон, Лягаев, возьмет линейку под мышку да две рубашки в носовой платок и идет… «Куда, мол, ты?» — «
Переезжаю», — говорит. Вот это так «другой»! А я, по-твоему, «другой» — а?
Он начал с того, что в качестве вполне самостоятельного
человека совсем рассорился с Приваловым и
переехал с пани Мариной в свой собственный дом, который купил на Нагорной улице.
Одна из главных выгод охоты, любезные мои читатели, состоит в том, что она заставляет вас беспрестанно
переезжать с места на место, что для
человека незанятого весьма приятно.
Недели через две от этого помещика Лежёнь
переехал к другому,
человеку богатому и образованному, полюбился ему за веселый и кроткий нрав, женился на его воспитаннице, поступил на службу, вышел в дворяне, выдал свою дочь за орловского помещика Лобызаньева, отставного драгуна и стихотворца, и переселился сам на жительство в Орел.
Иман еще не замерз и только по краям имел забереги. На другом берегу, как раз против того места, где мы стояли, копошились какие-то маленькие
люди. Это оказались удэгейские дети. Немного дальше, в тальниках, виднелась юрта и около нее амбар на сваях. Дерсу крикнул ребятишкам, чтобы они подали лодку. Мальчики испуганно посмотрели в нашу сторону и убежали. Вслед за тем из юрты вышел мужчина с ружьем в руках. Он перекинулся с Дерсу несколькими словами и затем
переехал в лодке на нашу сторону.
…На другой день я поехал в Стаффорд Гауз и узнал, что Гарибальди
переехал в Сили, 26, Prince's Gate, возле Кензинтонского сада. Я отправился в Prince's Gate; говорить с Гарибальди не было никакой возможности, его не спускали с глаз;
человек двадцать гостей ходило, сидело, молчало, говорило в зале, в кабинете.
— Что-то как старость придет!.. — ворчал Каленик, ложась на лавку. — Добро бы, еще сказать, пьян; так нет же, не пьян. Ей-богу, не пьян! Что мне лгать! Я готов объявить это хоть самому голове. Что мне голова? Чтоб он издохнул, собачий сын! Я плюю на него! Чтоб его, одноглазого черта, возом
переехало! Что он обливает
людей на морозе…
Правда, он всего только полгода как
переехал к нам жить; в такое время
человека не узнаешь.
В дом Шереметева клуб
переехал после пожара, который случился в доме Спиридонова поздней ночью, когда уж публика из нижних зал разошлась и только вверху, в тайной комнате, играли в «железку»
человек десять крупных игроков. Сюда не доносился шум из нижнего этажа, не слышно было пожарного рожка сквозь глухие ставни. Прислуга клуба с первым появлением дыма ушла из дому. К верхним игрокам вбежал мальчуган-карточник и за ним лакей, оба с испуганными лицами, приотворили дверь, крикнули: «Пожар!» — и скрылись.
Первое чувство, которое охватило Аграфену, когда сани
переехали на другую сторону Каменки и быстро скрылись в лесу, походило на то, какое испытывает тонущий
человек. Сиденье у саней было узкое, так что на поворотах, чтобы сохранить равновесие, инок Кирилл всем корпусом наваливался на Аграфену.
— Да ведь сам-то я разве не понимаю, Петр Елисеич? Тоже, слава богу, достаточно видали всяких
людей и свою темноту видим… А как подумаю, точно сердце оборвется. Ночью просыпаюсь и все думаю… Разве я первый
переезжаю с одного места на другое, а вот поди же ты… Стыдно рассказывать-то!
— Штой-то, Ефим Андреич, не на пасынков нам добра-то копить. Слава богу, хватит и смотрительского жалованья… Да и по чужим углам на старости лет муторно жить. Вон курицы у нас, и те точно сироты бродят…
Переехали бы к себе в дом, я телочку бы стала выкармливать… На тебя-то глядеть, так сердечушко все изболелось! Сам не свой ходишь, по ночам вздыхаешь… Долго ли
человеку известись!
Как сон пролетели приятные минуты нашего свидания. Через 24 часа после того, как я взглянул в последний раз на вас, добрый мой Иван Дмитриевич, я уже был в объятиях детей и старушки Марьи Петровны. Они все ожидали меня как необходимого для них
человека. Здесь я нашел Басаргина с женой: они
переехали к нам до моего возвращения. Наскоро скажу вам, как случилось горестное событие 27 декабря. До сих пор мы больше или меньше говорим об этом дне, лишь только сойдемся.
— Не видал-с я Симонова; что не
переехали мы к учителю, — что?..
Человек он эхидный, лукавый, — отвечал Ванька.
— Эх, Ваня, да это ты! — проговорил он неровным голосом, — а я здесь к одному
человеку… к писарю… все по делу… недавно
переехал… куда-то сюда… да не здесь, кажется, живет. Я ошибся. Прощай.
Мы проехали по всем бульварам, побывали на Девичьем поле, перепрыгнули чрез несколько заборов (сперва я боялся прыгать, но отец презирал робких
людей, — и я перестал бояться),
переехали дважды чрез Москву-реку — и я уже думал, что мы возвращаемся домой, тем более что сам отец заметил, что лошадь моя устала, как вдруг он повернул от меня в сторону от Крымского броду и поскакал вдоль берега.
— Ах, виноват, — поправился Сарматов, придавая своей щетинистой, изборожденной морщинами роже серьезное выражение, — у меня тогда оторвало пуговицу у мундира, и я чуть не попал за это на гауптвахту. Уверяю вас… Такой странный случай: так прямо через меня и
переехали. Представьте себе, четверка лошадей, двенадцать
человек прислуги, наконец орудие с лафетом.
Переехавши границу, русский культурный
человек становится необыкновенно деятельным.
Ну, а зимой, бог даст, в Петербург
переедем, увидите
людей, связи сделаете; вы теперь у меня ребята большие, вот я сейчас Вольдемару говорил: вы теперь стоите на дороге, и мое дело кончено, можете идти сами, а со мной, коли хотите советоваться, советуйтесь, я теперь ваш не дядька, а друг, по крайней мере, хочу быть другом и товарищем и советчиком, где могу, и больше ничего.
Этот
человек пренеделикатно тотчас же к ним
переехал, обрадовавшись чужому хлебу, ел и спал у них и стал, наконец, третировать хозяина свысока.
— Ах, нет, он меня любит, но любит и карты, а ты представить себе не можешь, какая это пагубная страсть в мужчинах к картам! Они забывают все: себя, семью, знакомятся с такими
людьми, которых в дом пустить страшно. Первый год моего замужества, когда мы
переехали в Москву и когда у нас бывали только музыканты и певцы, я была совершенно счастлива и покойна; но потом год от году все пошло хуже и хуже.
Так и поехали втроем в дальнюю дорогу… Не стоит описывать, как они
переехали через границу и проехали через немецкую землю; все это не так уж трудно. К тому же, в Пруссии немало встречалось и своих
людей, которые могли указать, как и что надо делать дорогой. Довольно будет сказать, что приехали они в Гамбург и, взявши свои пожитки, отправились, не долго думая, к реке, на пристань, чтобы там узнать, когда следует ехать дальше.
«Если бы Колумб так рассуждал, он никогда не снялся бы с якоря. Сумасшествие ехать по океану, не зная дороги, по океану, по которому никто не ездил, плыть в страну, существование которой — вопрос. Этим сумасшествием он открыл новый мир. Конечно, если бы народы
переезжали из одного готового hotel garni в другой, еще лучший, — было бы легче, да беда в том, что некому заготовлять новых квартир. В будущем хуже, нежели в океане — ничего нет, — оно будет таким, каким его сделают обстоятельства и
люди.
Нужно же, чтоб до такой степени ломался, рисовался
человек, выдерживал целые часы добровольной муки — и единственно для того, чтоб сказать потом: «Смотрите на меня, я и чувствую-то краше, чем вы!» Наконец Фома Фомич проклял дядю «за ежечасные обиды и непочтительность» и
переехал жить к господину Бахчееву.
— Полюбились дедушке моему такие рассказы; и хотя он был
человек самой строгой справедливости и ему не нравилось надуванье добродушных башкирцев, но он рассудил, что не дело дурно, а способ его исполнения, и что, поступя честно, можно купить обширную землю за сходную плату, что можно перевесть туда половину родовых своих крестьян и
переехать самому с семейством, то есть достигнуть главной цели своего намерения; ибо с некоторого времени до того надоели ему беспрестанные ссоры с мелкопоместными своими родственниками за общее владение землей, что бросить свое родимое пепелище, гнездо своих дедов и прадедов, сделалось любимою его мыслию, единственным путем к спокойной жизни, которую он,
человек уже не молодой, предпочитал всему.
Несмотря на то, что казаки каждый час ожидали переправы и нападения абреков с татарской стороны, особенно в мае месяце, когда лес по Тереку так густ, что пешему трудно пролезть чрез него, а река так мелка, что кое-где можно
переезжать ее в брод, и несмотря на то, что дня два тому назад прибегал от полкового командира казак [Прибегал значит на казачьем наречьи приезжал верхом.] с цыдулкой, [Цыдулой называется циркуляр, рассылаемый по постам.] в которой значилось, что, по полученным чрез лазутчиков сведениям, партия в восемь
человек намерена переправиться через Терек, и потому предписывается наблюдать особую осторожность, — на кордоне не соблюдалось особенной осторожности.
На дачу я готовился
переезжать в очень дурном настроении. Мне все казалось, что этого не следовало делать. К чему тревожить и себя и других, когда все уже решено. Мне казалось, что еду не я, а только тень того, что составляло мое я. Будет обидно видеть столько здоровых, цветущих
людей, которые ехали на дачу не умирать, а жить. У них счастливые номера, а мой вышел в погашение.
Экзамены были сданы, и мы
переезжали на дачу с легким сердцем
людей, исполнивших свой долг. Скромные размеры нашего движимого имущества произвели невыгодное впечатление на нашего нового хозяина, который, видимо, усомнился в нашей принадлежности к касте господ. Впрочем, он успокоился, когда узнал, что мы «скубенты». Во всяком случае, мы потеряли в его глазах по крайней мере процентов на двадцать. Другое неприятное открытие для нас заключалось в том, что под самыми окнами у нас оказался городовой.
— «Выставляется первая рама, и в комнату шум ворвался, — декламировал Пепко, выглядывая в форточку, — и благовест ближнего храма, и говор народа, и стук колеса»… Есть! «Вон даль голубая видна», то есть, в переводе на прозу, забор. А вообще — тьфу!.. А я все-таки испытываю некоторое томление натуры… Этакое особенное подлое чувство, которое создано только для
людей богатых, имеющих возможность
переехать куда-нибудь в Павловск, черт возьми!..
— Ты и слушай!.. Ежели мой ум присовокупить к твоей молодой силе — хорошую победу можно одержать… Отец твой был крупный
человек… да недалеко вперед смотрел и не умел меня слушаться… И в жизни он брал успех не умом, а сердцем больше… Ох, что-то из тебя выйдет… Ты
переезжай ко мне, а то одному жутко будет в доме…
Прошли годы институтского учения. Княгиня была не особенно радостна с тех пор, как стала говорить о поездке в Петербург за дочерью. Она терялась. Она не знала, перевозить ли ей дочь в деревню и здесь ее переламывать по-своему или уже лучше ей самой
переехать в свой петербургский дом и выдать там княжну замуж за
человека, воспитания к ней более подходящего.
— У меня просьба к вам есть… — начал он, и лицо его мгновенно при этом покрылось румянцем. — Вы, может быть, слышали… что я… собственно… в разводе с женой, и что она даже… уехала за границу с одним господином. И вдруг теперь я… получаю из Парижа, куда они
переехали, письмо… которым… уведомляют меня, что княгиня до такой степени несчастлива по милости этого
человека, что вконец даже расстроила свое здоровье… Вы видели отчасти их жизнь: скажите, правда это или нет?
— Не к нему, но потому, что я только эту гостиницу и знала в Москве; а
переехать мне надо было поскорее, — проговорила Елена, еще более смутясь. — Скажите, однако, не знаете ли вы, что он за
человек?.. Собственно, я до сих пор еще не могу хорошенько понять его.
— Ни слова!.. Ни звука!.. — воскликнул тот. — Это их дело: свои
люди — разберутся. Но сама
переезжай ко мне, если боишься, что она отравит тебя!
Когда начался суд по делу Хмурина, граф, выпросив позволение у Тюменева
переехать в город на его квартиру, являлся на каждое заседание, а потом забегал к Бегушеву в гостиницу и питался у него. По самой пустоте своей, Хвостиков не был злой
человек, но и он в неистовство приходил, рассказывая Бегушеву, как Янсутский и Офонькин вывертывались у следователя на судебном следствии.
Все-таки благодаря разбойным
людям монастырской лошади досталось порядочно. Арефа то и дело погонял ее, пока не доехал до реки Яровой, которую нужно было
переезжать вброд. Она здесь разливалась в низких и топких берегах, и место переправы носило старинное название «Калмыцкий брод», потому что здесь переправлялась с испокон веку всякая степная орда. От Яровой до монастыря было рукой подать, всего верст с шесть. Монастырь забелел уже на свету, и Арефа набожно перекрестился.
«Надо, чтоб тёща скорее
переехала к нам, а Алексея — прочь. Наталью приласкать следует. „Гляди, как любят“. Так ведь это он не от любови, а от убожества своего в петлю полез. Хорошо, что он идёт в монахи, в
людях ему делать нечего. Это — хорошо. Тихон — дурак, он должен был раньше сказать мне».
Сначала явится разбитной малый из местных культурных
людей и даст рупиям приличествующее назначение; потом начнется по этому случаю судоговорение, и в Рязань прибудет адвокат и проклянет час своего рождения, доказывая, что назначение рупиям дано вполне правильное и согласное с волей самого истца; и, наконец, Якуб-хану, в знак окончательного гостеприимства, будет дозволено
переехать в Петербург, где он и поступит в ресторан Бореля в качестве служителя…
Хотя дядя сам нередко
переезжал в Клейменово и потому держал там на всякий случай отдельного повара, но я не любил заставлять
людей хлопотать из-за меня и довольствовался, спросив черного хлеба и отличных сливок.
От него я узнал, что М. Н. Загоскин, также уже женатый
человек, отец двух сыновей,
переехал на житье в Москву за два месяца до моего приезда, что он предобрейший
человек и очень часто у него бывает.
В глухом гуле и мраке ночи, по улицам довольно плохо освещенной Москвы, особенно когда я
переехал Яузу, по обоим тротуарам шла непрерывная толпа
людей, веселый говор которых наполнял воздух.
Шаховской — раздражительное, но добродушное дитя, что у него много смешных слабостей, что он прежде в Петербурге находился под управлением известной особы, что за нее прогнали его из петербургской дирекции, где заведывал он репертуарною частью, и что,
переехав на житье в Москву на свою волю, так сказать, он сделался совсем другим
человеком, то есть самим собою.
Гордей Карпыч. Я тебе, жена, давно говорил, что мне в здешнем городе жить надоело, потому на каждом шагу здесь можешь ты видеть как есть одно невежество и необразование. Для тово я хочу
переехать отселева в Москву. А у нас там будет не чужой
человек, — будет зятюшка Африкан Савич.
Обе приятельницы беспрестанно
переезжали одна к другой в дом, заезжали к Павлу, в один голос кричали на
людей его и удивлялись тому, как скоро идет время.