Неточные совпадения
— Ишь ты
красавица, беленькая, как сахар, — говорила одна,
любуясь на Таничку и покачивая головой. — А худая…
Было совершенно ясно, что эти изумительно нарядные женщины, величественно плывущие в экипажах, глубоко чувствуют силу своего обаяния и что сотни мужчин,
любуясь их красотой, сотни женщин, завидуя их богатству, еще более, если только это возможно, углубляют сознание силы и власти
красавиц, победоносно и бесстыдно показывающих себя.
Как ни приятно
любоваться на страстную улыбку
красавицы с влажными глазами, с полуоткрытым, жарко дышащим ртом, с волнующейся грудью; но видеть перед собой только это лицо, и никогда не видеть на нем ни заботы, ни мысли, ни стыдливого румянца, ни печали — устанешь и
любоваться.
— Ну, теперь идите и
любуйтесь нашими
красавицами, — отпускал Половодов свою жертву. — Ведь провинция… Полевые цветочки, незабудочки. А относительно Верочки не забывайте моего совета.
Наступила тяжелая пауза. Катерина Ивановна, видимо, стеснялась; Привалову вдруг сделалось жаль этой красивой девушки, вырванной из семьи в качестве жертвы общественного темперамента. «Ведь она человек, такой же человек, как все другие, — подумал Привалов, невольно
любуясь смутившейся
красавицей. — Чем же хуже нас? Ее толкнула на эту дорогу нужда, а мы…» Катерина Ивановна поймала этот взгляд и как-то болезненно выпрямилась, бросив на Привалова нахальный, вызывающий взгляд.
Горе этой женщины было в самом деле такое грациозное, поэтическое и милое, что и жаль ее было, и все-таки нельзя было не
любоваться самым этим горем. Дорушка переменила место прогулок и стала навещать Жервезу. Когда они пришли к „молочной
красавице“ в первый раз, Жервеза ужинала с сыном и мужниной сестренкой. Она очень обрадовалась Долинскому и Доре; краснела, не знала, как их посадить и чем угостить.
Солнце давно золотило верхушки приветлужских лесов, а я, бессонный, сидел на верхней палубе и
любовался все новыми и новыми уголками, которые с каждым поворотом щедро открывала
красавица река, еще окутанная кое-где синеватою мглой.
— «Губернаторова» Настасья? — невольно проговорил я,
любуясь первой приисковой
красавицей.
Ты прехорошенькая!.. мне тебя жаль!» — вырвалось вдруг громко из уст Марфы Андревны, и она ближе и ближе потянула
красавицу к свету лампады, передвинула несколько раз перед собою из стороны в сторону лицо и обнаженный бюст девушки,
любуясь ею при разных тонах освещения, и, вдруг схватив ее крепко в свои объятия, шепнула ей с материнской страстностью: «Мы вместе, вместе с тобою… сбережем, что родится!»
Послушай: расскажу тебе
Я повесть о самом себе.
Давно, давно, когда Дунаю
Не угрожал еще москаль
(Вот видишь: я припоминаю,
Алеко, старую печаль) —
Тогда боялись мы султана;
А правил Буджаком паша
С высоких башен Аккермана —
Я молод был; моя душа
В то время радостно кипела,
И ни одна в кудрях моих
Еще сединка не белела;
Между
красавиц молодых
Одна была… и долго ею,
Как солнцем,
любовался я
И наконец назвал моею.
Мы можем без всякого специального чувства
любоваться одетою
красавицею; но к живому нагому женскому телу, не уступай оно в красоте самой Венеры Милосской, мы нашим воспитанием лишены способности относиться чисто.
Бледные щеки девочки вспыхнули ярким румянцем, гордые смелые глаза горели зеленым огнем. Она казалась мне
красавицей, которой нельзя не
любоваться.
Только что заневестилась старшая, молодежь стала на нее заглядываться, стала она заглядываться и на младшую, а старые люди,
любуясь на сестриц-красавиц, Зиновью Алексеичу говаривали: «Красен, братец, дочками — умей зятьев подобрать, а выбрать будет из кого, свахи все пороги у тебя обобьют».
Привыкала Дуня к жениху, не стыдилась больше его и перестала отворачиваться, когда,
любуясь на свою
красавицу, он страстно целовал ее подернутые румянцем ланиты.
Еще ребенок ты. Твой детский стан так тонок,
И так наивен твой невинный разговор,
Твой голос молодой так серебристо-звонок,
И ясен и лучист задумчивый твой взор.
Тобой нельзя, дитя, не
любоваться,
Куда ни явишься, покорно все тебе.
И только я один не в силах отвязаться
От мыслей о твоей,
красавица, судьбе.
И мучит все меня один вопрос упорный:
Что в будущем сулит роскошный твой расцвет, —
Сокровища ль живые силы плодотворной,
Иль только пышный пустоцвет?
Катею я все время исподтишка
любовался и не мог понять, — почему я давно не заметил, какая она
красавица.
Потянулись долгие учебные годы. Памятно ему из них лишь время каникул, когда он снова возвращался в объятия любимой матери, передавал ей впечатления прожитого в разлуке с ней учебного года и оживал под ее животворящими ласками, сбрасывал с себя зачерствелость, навеянную сухими учебниками, переполненными сухими фактами и правилами; с жадностью, полной грудью вдыхал свежий деревенский воздух и по целым часам
любовался на несущую свои мягкие волны
красавицу Волгу.