Раньше она любила своего папашу, который теперь сидел больной, в темной комнате, в кресле, и тяжело дышал;
любила свою тетю, которая иногда, раз в два года, приезжала из Брянска; а еще раньше, когда училась в прогимназии, любила своего учителя французского языка.
Неточные совпадения
Екатерина Ивановна Пыльникова, Сашина тетка и воспитательница, сразу получила два письма о Саше: от директора и от Коковкиной. Эти письма страшно встревожили ее. В осеннюю распутицу, бросив все
свои дела, поспешно выехала она из деревни в наш город. Саша встретил
тетю с радостью, — он
любил ее.
Тетя везла большую на него в
своем сердце грозу. Но он так радостно бросился ей на шею, так расцеловал ее руки, что она не нашла в первую минуту строгого тона.
Аполлинария. Погоди, Зоя. Да надо радоваться этому; по крайней мере все, кто ее
любит, радуются; а я просто торжествую. Когда она была еще маленькой девочкой, я ей постоянно твердила: «Зоя, ты богата, смотри не погуби
свою жизнь, как погубила твоя несчастная
тетя». Ах, что это был за ребенок! Это был воск! из нее можно было сделать все, что угодно. И я сделала из нее идеал женщины, и образовала, н воспитала ее именно в тех понятиях, которые нужны Для женского счастия.
Всегда молчаливая, с книжкой в руках или с мечтательно устремленным вдаль взором девочка невольно обращает на себя всеобщее внимание. Подруги
любят ее за «тихость», начальство за безответность, даже сама «страшная Пашка» снисходительно относится к ней и «спускает» Дуне ее беззаветную привязанность к «
тете Леле», принявшей вновь поступивших новеньких младшеотделенок под
свое покровительство. А всем хорошо известно, как недолюбливает Пашка горбунью…
Горбатенькая
тетя Леля обняла Антонину Николаевну и, что-то оживленно рассказывая ей, увлекла ее в угол столовой. Горбатенькая надзирательница очень
любила свою молодую сослуживицу, и они постоянно были вместе, к крайней досаде Павлы Артемьевны, которая терпеть не могла ни той, ни другой.
— Это правда, — проговорила она, — все же помнят, что и осенью два раза, и зимою, еще недавно, в начале декабря, было худое масло в каше и мы жаловались Екатерине Ивановне… Она нам из
своих денег колбасы покупала. А я не бунтовщица, а
люблю правду… Софья Петровна, поверьте мне… Вон и Антонина Николаевна и
тетя Леля не раз заступались… — и взволнованная Таня махнула рукой и, опустившись на
свое место, неожиданно громко заплакала.
Другая горничная — Прасковья — приставлена к
своей «барышне» сызмальства, как Авдотья была приставлена к Павле Захаровне. Она похожа на
тетю Марфу, — почти такая же жирная и так же
любит выпить, только втихомолку. Саня про это знает от няньки Федосеевны, строгой на еду и питье, большой постницы. Но у Сани снисходительный взгляд на это. Какая важность, что выпьет пожилая женщина от деревенской скуки.
По Тульской губернии у нас много жило родственников-помещиков — и крупных и мелких. Двоюродные дедушки и бабушки, дядья. Смидовичи, Левицкие, Юнацкие, Кашерининовы, Гофштетер, Кривцовы, многочисленные их родственники. Летом мы посещали их, чаще всего с
тетей Анной. Мама была домоседка и не
любила выезжать из
своего дома.
Тетя Анна все лето разъезжала по родственникам, даже самым дальним, была она очень родственная.
— Оставим… Ну, пускай… Нужно либо все принять, либо совсем уж отказаться… — Она покраснела. —
Своей семьи у меня нету. Вы выросли. А я чувствую такую потребность
любить, всю себя отдать… Мне кажется, если бы
тетя меня била, я бы еще нежнее ухаживала за нею.