Неточные совпадения
Он сначала брал их к себе в дом еще маленькими
девочками, растил их с гувернантками и француженками, потом обучал в
лучших учебных заведениях и под конец выдавал с приданым.
Рагожинские приехали одни, без детей, — детей у них было двое: мальчик и
девочка, — и остановились в
лучшем номере
лучшей гостиницы. Наталья Ивановна тотчас же поехала на старую квартиру матери, но, не найдя там брата и узнав от Аграфены Петровны, что он переехал в меблированные комнаты, поехала туда. Грязный служитель, встретив ее в темном, с тяжелым запахом, днем освещавшемся коридоре, объявил ей, что князя нет дома.
И я не увидел их более — я не увидел Аси. Темные слухи доходили до меня о нем, но она навсегда для меня исчезла. Я даже не знаю, жива ли она. Однажды, несколько лет спустя, я мельком увидал за границей, в вагоне железной дороги, женщину, лицо которой живо напомнило мне незабвенные черты… но я, вероятно, был обманут случайным сходством. Ася осталась в моей памяти той самой
девочкой, какою я знавал ее в
лучшую пору моей жизни, какою я ее видел в последний раз, наклоненной на спинку низкого деревянного стула.
Лучшие отношения у меня были только с
девочками и барышнями.
— Что вы, что вы, красавчик! Самые
лучшие господа одобряют… Из сладких — кагор, церковное, тенериф, а из французских — лафит… Портвейн тоже можно. Лафит с лимонадом
девочки очень обожают
Однако известие, что участь племянницы обратила на себя внимание, несколько ободрило Прасковью Гавриловну. Решено было просить о помещении
девочки на казенный счет в институт, и просьба эта была уважена. Через три месяца Лидочка была уже в Петербурге, заключенная в четырех стенах одного из
лучших институтов. А кроме того, за нею оставлена была и небольшая пенсия, назначенная за заслуги отца. Пенсию эту предполагалось копить из процентов и выдать сироте по выходе из института.
Эта Верочка была во всех отношениях прелестная
девочка; тоненькая, нежная и вместе с тем свежая, как только что снесенное яичко, с голубыми жилками на висках и шее, с легким румянцем на щеках и большими серо-голубыми глазами, смотревшими из-под длинных ресниц как-то всегда прямо, не по летам внимательно; но
лучшим украшением Верочки были ее волосы пепельного цвета, мягкие, как тончайший шелк, и такие густые, что мисс Бликс долго билась по утрам, прежде чем могла привести их в должный порядок.
Эта Хлестова, остаток екатерининского века, с моськой, с арапкой-девочкой, — эта княгиня и князь Петр Ильич — без слова, но такая говорящая руина прошлого; Загорецкий, явный мошенник, спасающийся от тюрьмы в
лучших гостиных и откупающейся угодливостью, вроде собачьих поносок, — и эти NN, и все толки их, и все занимающее их содержание!
— Ну представьте себе, — продолжал он, повернувшись на стуле, — ежели бы я вдруг женился, каким-нибудь несчастным случаем, на семнадцатилетней
девочке, хоть на Маш… на Марье Александровне. Это прекрасный пример, я очень рад, что это так выходит… и это самый
лучший пример.
Но природа нимало не пленяла деревенской
девочки; неведомо приятное чувство, под влиянием которого находилась она, было в ней совершенно безотчетно. Случайно ли избрала она себе эту точку зрения,
лучшую по всей окрестности, или инстинктивно почувствовала обаятельную ее прелесть — неизвестно; дело в том, что она постоянно просиживала тут с рассвета до зари.
С этих пор вместе с Басей по домам стала ходить смуглая хорошенькая
девочка с бархатными черными глазами, одетая несколько пестро, но очень оригинально, в
лучшие отрезки Басиных тканей.
Как ни печальна была доля бедных
девочек проводить
лучшее в году летнее время в душных помещениях «углов» и «подвалов» или в убогих квартирках под самой крышей, все же они были «дома» на «воле», а не взаперти, среди четырех стен казенного, мрачного здания. И рвалась из казны «на эту волю» сложная детская душа. Были между ними и такие счастливицы, которые попадали «на дачу».
Эти
лучшие рукодельницы были Васса и Дорушка, с редким для таких маленьких
девочек искусством вышившие подушку для дивана; среднеотделенки Феничка Клементьева и Катя Шорникова сделали удивительные метки на батистовые платки, а старшие, заготовлявшие тончайшее белье на продажу, все вышитое гладью с удивительными строчками и швами, похожими легкостью и воздушностью своей на мечту.
Уехали из приюта и поступили на учительские курсы Феничка, Паланя, Гуня Рамкина, Евгеша… Других воспитанниц разобрали на места…
Лучшие рукодельницы водворились в мастерские белошвеек и модисток… Старшие разлетались из приютского гнездышка… На смену их шли средние… Подросло новое поколение
девочек и заняло насиженное прежними гнездо…
Несколько
девочек, и в том числе княжна, вышли на середину класса. Это были наши «сливки», то есть
лучшие по поведению и учению институтки.
Между тем вызывали все новых и новых
девочек, отвечавших очень порядочно. Закон Божий старались учить на
лучший балл — 12. Тут имела значение не одна детская религиозность; уж очень мы любили нашего доброго батюшку.
Орловский. Славная
девочка… Люблю. Мечтал я, Федюша, что ты на ней женишься —
лучшей невесты не скоро найдешь, ну, да, значит, так богу угодно… А как бы мне приятно и умилительно было! Приехал бы я к тебе, а у тебя молодая жена, семейный очаг, самоварчик кипит…
Это было строгое наказание, так как
девочек водили гулять по
лучшим улицам города, a иной раз в городской сад, где всегда играла военная музыка и где было шумно и весело.
Эта неожиданная ласка и этот добрый голосок странно напомнили маленькой Тасе что-то милое, родное — напомнили ей её маму, прежнюю, добрую, ласковую маму, a не строгую и взыскательную, какой она казалась Тасе со дня падения Леночки в пруд. Что-то екнуло в сердечке Таси. Какая-то теплая волна прихлынула к горлу
девочки и сдавила его. Ей захотелось плакать. Дуся сумела пробудить в ней и затронуть
лучшие струны её далеко не испорченного, но взбалмошного сердечка.
Тетя Анна решила открыть учебное заведение для мальчиков и
девочек. Родные и друзья ссудили ее на это деньгами. Открыла. В учительницы были набраны не возможно
лучшие, а самые несчастные, давно сидевшие без места, В ученики столько было напринято даровых, что и богатая школа не выдержала бы. Конечно, через год-два пришлось дело прикрыть, и оно еще больше прибавило долгов.
Обе
девочки, княжна Людмила и Таня, любили прикладываться глазами к этим чистым прогалинам оконных стекол и любоваться меблировкой апартаментов, хотя
лучшие вещи, как-то: бронза и штофная мебель были под чехлами, но, быть может, именно потому они казались детскому воображению еще красивее. Одним словом, дом в Луговом приобрел в их глазах почти сказочную таинственность.
Молодой муж остался неутешным вдовцом и вместе с Корнилием вырастил
девочку, воспитал и образовал ее при помощи
лучших гувернантов и учителей.
Много было хорошеньких
девочек, и Ростовы барышни были из
лучших.
Из дома от родителей
девочки приходит письмо: «от этих хозяев сойди — тетка тебе приищет
лучшее место».