Неточные совпадения
― Это Яшвин, ― отвечал Туровцыну Вронский и присел на освободившееся подле них место. Выпив предложенный бокал, он спросил бутылку. Под влиянием ли клубного впечатления или выпитого вина Левин разговорился с Вронским о
лучшей породе скота и был очень рад, что не чувствует никакой враждебности к этому человеку. Он даже сказал ему между прочим, что слышал от
жены, что она встретила его у княгини Марьи Борисовны.
— Не слыхано на свете, не можно, не быть тому, — говорил Андрий, — чтобы красивейшая и
лучшая из
жен понесла такую горькую часть, когда она рождена на то, чтобы пред ней, как пред святыней, преклонилось все, что ни есть
лучшего на свете.
Кнуров. Ничего тут нет похвального, напротив, это непохвально. Пожалуй, с своей точки зрения, он не глуп: что он такое… кто его знает, кто на него обратит внимание! А теперь весь город заговорит про него, он влезает в
лучшее общество, он позволяет себе приглашать меня на обед, например… Но вот что глупо: он не подумал или не захотел подумать, как и чем ему жить с такой
женой. Вот об чем поговорить нам с вами следует.
Наконец, большая часть вступает в брак, как берут имение, наслаждаются его существенными выгодами:
жена вносит
лучший порядок в дом — она хозяйка, мать, наставница детей; а на любовь смотрят, как практический хозяин смотрит на местоположение имения, то есть сразу привыкает и потом не замечает его никогда.
Тогда женщина представлялась таинственным и прелестным, именно этой таинственностью прелестным существом, — теперь значение женщины, всякой женщины, кроме своих семейных и
жен друзей, было очень определенное: женщина была одним из
лучших орудий испытанного уже наслаждения.
Она в ярких красках описывала положение актрис, танцовщиц, которые не подчиняются мужчинам в любви, а господствуют над ними: «это самое
лучшее положение в свете для женщины, кроме того положения, когда к такой же независимости и власти еще присоединяется со стороны общества формальное признание законности такого положения, то есть, когда муж относится к
жене как поклонник актрисы к актрисе».
Интересно, что сам Чернышевский, один из
лучших русских людей, относился с трогательной, необычайной любовью к своей
жене.
— Какая же тут ошибка?
Жена ваша и капитал, значит, ваш, то есть тот, который вы положите на ее имя. Я могу вам и духовную составить… В
лучшем виде все устроим. А там векселей выдавайте, сколько хотите. Это уж известная музыка, тятенька.
По личным нравственным качествам это был не только один из
лучших русских людей, но и человек, близкий к святости [См. необыкновенно интересную книгу «Любовь у людей 60-х годов», где собраны письма Чернышевского, особенно к
жене, с каторги.].
Крестьян и поселенцев и их свободных
жен и детей гнетет тюремный режим; тюремное положение, подобно военному, с его исключительными строгостями и неизбежною начальственною опекой, держит их в постоянном напряжении и страхе; тюремная администрация отбирает у них для тюрьмы луга,
лучшие места для рыбных ловель,
лучший лес; беглые, тюремные ростовщики и воры обижают их; тюремный палач, гуляющий по улице, пугает их; надзиратели развращают их
жен и дочерей, а главное, тюрьма каждую минуту напоминает им об их прошлом и о том, кто они и где они.
Он держит
жен своих в строгом повиновении: если которая-нибудь отобьется в сторону — он заворачивает ее в табун; он переводит их с одного пастбища на другое, на
лучший корм; гоняет на водопой и загоняет на ночлег, одним словом, строго пасет свой косяк, никого не подпуская к нему близко ни днем, ни ночью.
В этот день, то есть покрова, от погоды или от нечего делать все любезничали с Татьяной Александровной. Видно, эта любезность была довольно сильная, что Лебедь на другой день говорит мне, что видел во сне, будто бы я ухаживал за его
женой и что он на меня сердился. Я засмеялся и сказал ему, что пожалуюсь тебе на него.
Лучшего не придумал ответа.
Нарядить его положили в самый
лучший сарафан
жены Симонова, сделать ему две косы из льну и увить их лентами.
Душа его жаждала отличий, возвышений, карьеры, и, рассчитав, что с своею
женой он не может жить ни в Петербурге, ни в Москве, он решился, в ожидании
лучшего, начать свою карьеру с провинции.
— Вы поняли, — продолжал он, — что, став
женою Алеши, могли возбудить в нем впоследствии к себе ненависть, и у вас достало благородной гордости, чтоб сознать это и решиться… но — ведь не хвалить же я вас приехал. Я хотел только заявить перед вами, что никогда и нигде не найдете вы
лучшего друга, как я. Я вам сочувствую и жалею вас. Во всем этом деле я принимал невольное участие, но — я исполнял свой долг. Ваше прекрасное сердце поймет это и примирится с моим… А мне было тяжелее вашего, поверьте!
В это же время Ливенцовы искали управляющего на свои именья, и предводитель рекомендовал Петра Николаича, как
лучшего хозяина в уезде. Именья Ливенцовские, огромные, не давали ничего дохода, и крестьяне пользовались всем. Петр Николаич взялся привести всё в порядок и, отдав свое имение в аренду, переехал с
женой в дальнюю поволжскую губернию.
Она вынула
лучшее столовое белье, вымытое, конечно, белее снега и выкатанное так, хоть сейчас вези на выставку; вынула, наконец, граненый хрусталь, принесенный еще в приданое покойною
женою Петра Михайлыча, но хрусталь еще очень хороший, который употребляется только раза два в год: в именины Петра Михайлыча и Настенькины, который во все остальное время экономка хранила в своей собственной комнате, в особом шкапу, и пальцем никому не позволила до него дотронуться.
Полозов привел Санина в одну из
лучших гостиниц Франкфурта, в которой занимал уже, конечно,
лучший номер. На столах и стульях громоздились картоны, ящики, свертки… «Все, брат, покупки для Марьи Николаевны!» (так звали
жену Ипполита Сидорыча). Полозов опустился в кресло, простонал: «Эка жара!» — и развязал галстух. Потом позвонил обер-кельнера и тщательно заказал ему обильнейший завтрак. «А в час чтобы карета была готова! Слышите, ровно в час!»
В одной из квартир жил закройщик
лучшего портного в городе, тихий, скромный, нерусский человек. У него была маленькая, бездетная
жена, которая день и ночь читала книги. На шумном дворе, в домах, тесно набитых пьяными людьми, эти двое жили невидимо и безмолвно, гостей не принимали, сами никуда не ходили, только по праздникам в театр.
Собственно наша дача состояла из крошечной комнаты с двумя крошечными оконцами и огромной русской печью. Нечего было и думать о таких удобствах, как кровать, но зато были холодные сени, где можно было спасаться от летних жаров. Вообще мы были довольны и
лучшего ничего не желали. Впечатление испортила только
жена хозяина, которая догнала нас на улице и принялась жаловаться...
Нет-с, я старовер, и я сознательно старовер, потому что я знал
лучшее время, когда все это только разворачивалось и распочиналось; то было благородное время, когда в Петербурге школа устраивалась возле школы, и молодежь, и наши дамы, и я, и моя
жена, и ее сестра… я был начальником отделения, а она была дочь директора… но мы все, все были вместе: ни чинов, ни споров, ни попреков русским или польским происхождением и симпатиями, а все заодно, и… вдруг из Москвы пускают интригу, развивают ее, находят в Петербурге пособников, и вот в позапрошлом году, когда меня послали сюда, на эту должность, я уже ничего не мог сгруппировать в Петербурге.
В Москве артистка Малого театра А.А. Бренко,
жена известного присяжного поверенного и
лучшего в то время музыкального критика, работавшего в «Русских ведомостях», О.Я. Левенсона, открыла в помещении Солодовниковского пассажа первый русский частный театр в Москве.
И его досада, его горькое чувство были так сильны, что он едва не плакал; он даже был рад, что с ним поступают так нелюбезно, что им пренебрегают, что он глупый, скучный муж, золотой мешок, и ему казалось, что он был бы еще больше рад, если бы его
жена изменила ему в эту ночь с
лучшим другом и потом созналась бы в этом, глядя на него с ненавистью…
Знаменитый Модест Иванович Писарев,
лучший Несчастливцев, и Ананий Яковлев, игравший вместе со своей первой
женой П. А. Стрепетовой «Горькую судьбину», подняли пьесу на такую высоту, какой она не достигала даже в Малом театре. Если огромный, красивый, могучий Писарев был прекрасен в этой роли, то Стрепетова, маленькая, немного сутулая, была неотразимо великолепна.
А что касается до моей
жены, то я был всегда уверен, что она устроится самым
лучшим и выгодным для нее образом.
Вы зарабатываете более двухсот рублей в месяц и половину можете отдать
жене, которая всегда могла бы быть счастлива с
лучшим человеком, который бы ценил ее, ежели бы вы не завязали ее век.
А когда молодой князь решился просить их о позволении жениться на Честуновой, то они сказали ему, что
лучшей себе невестки, а ему
жены, и не предвидели.
— Самое
лучшее, по-моему, для тебя, — отвечала Елена, по-видимому, совершенно искренним тоном, — сойтись опять с
женой. Я не хотела тебе тогда говорить, но ей действительно нехорошо живется с Миклаковым, и она очень рада будет возвратиться к тебе.
— Чего лучше было наших отношений с вашим другом Ефимом Федоровичем Тюменевым, — объяснил генерал, разводя своими небольшими руками. — Он каждую неделю у нас обедал…
Жена моя, вы знаете, была в постоянном восторге от него и говорила, что это
лучший человек, какого она когда-либо знала, — а теперь мы не кланяемся!
Носильный одр сделал себе Соломон из
лучшего кедрового дерева, с серебряными столпами, с золотыми локотниками в виде лежащих львов, с шатром из пурпуровой тирской ткани. Внутри же весь шатер был украшен золотым шитьем и драгоценными камнями — любовными дарами
жен и дев иерусалимских. И когда стройные черные рабы проносили Соломона в дни великих празднеств среди народа, поистине был прекрасен царь, как лилия Саронской долины!
Владимир Сергеич уже лет пять как женился, именно так, как всегда желал:
жена его была богата и с самыми
лучшими связями.
Цыплунова. Страстной любви и не нужно; я бы хотела только, чтобы
жена ценила его, уважала и так же, как мать, считала его
лучшим человеком на свете. Только мне и нужно, и он стоит этого…
И в самом деле, женщине, видевшей его один только раз и готовой предстать на грозный суд
лучшего общества, и пожилому мужу, следующему на бал за хорошенькою
женою, право, не до толпы любопытных зевак, мерзнущих у подъезда, но Красинский приписал гордости и умышленному небрежению вещь чрезвычайно простую и случайную, и с этой минуты тайная неприязнь к княгине зародилась в его подозрительном сердце.
Иже в монастырех часто пиры творят, сзывают мужи вкупе и
жены, и в тех пирех друг другу преспевают, кто
лучший творит пир» (Карамзин, том II, пр. 158).
Очень уж ему нравилось чаепитие в светлой, чистой комнате с окнами в безграничный простор зелёного поля и голубого неба. И ещё что-то ему нравилось — не то
жена, не то он сам. В конце концов — ему хотелось показать себя с самой
лучшей стороны, быть героем наступающего дня.
Четвертый отбил
жену своего
лучшего друга, а двое декадентов, те просто по взаимному уговору поменялись
женами.
— Что же из этого? Я этого, к сожалению, и не могу оспаривать, но это нимало не мешает Машеньке быть прекрасною девушкой, из которой выйдет прекрасная
жена. Ты, верно, забыл то, над чем мы с тобою не раз останавливались: вспомни, что у Тургенева — все его
лучшие женщины, как на подбор, имели очень непочтенных родителей.
Липкий любит предаваться мечтаниям, любит припоминать минуту, час и мельчайшие обстоятельства, при которых он с вами познакомился; любит звать вас к себе, сажает вас между
женою и детьми (и всегда на самом
лучшем и мягком месте), и дает вам почувствовать, что считает вас не иначе, как членом своего семейства.
Когда я давал показания, защитник спросил меня, в каких отношениях я находился с Ольгой, и познакомил меня с показанием Пшехоцкого, когда-то мне аплодировавшего. Сказать правду — значило бы дать показание в пользу подсудимого: чем развратнее
жена, тем снисходительнее присяжные к мужу-Отелло, — я понимал это… С другой стороны, моя правда оскорбила бы Урбенина… он, услыхав ее, почувствовал бы неизлечимую боль… Я счел за
лучшее солгать.
Это было самое
лучшее время в моей жизни. Она была для меня самой нежной и внимательной
женой, самым верным другом, какого только можно себе вообразить. Мне казалось, что моему блаженству не будет конца.
Жена, даже плохая, должна принести с собою: a) побольше мебели и рояль; b) одну перину на лебяжьем пуху и три одеяла: шёлковое, шерстяное и бумажное; c) два меховых салопа, один для праздников, другой для будней; d) побольше чайной, кухонной и обеденной посуды; e) 18 сорочек из
лучшего голландского полотна, с отделкой; 6 кофт из такого же полотна с кружевной отделкой; 6 кофт из нансу; 6 пар панталон из того же полотна и столько же пар из английского шифона...
Орловский. Славная девочка… Люблю. Мечтал я, Федюша, что ты на ней женишься —
лучшей невесты не скоро найдешь, ну, да, значит, так богу угодно… А как бы мне приятно и умилительно было! Приехал бы я к тебе, а у тебя молодая
жена, семейный очаг, самоварчик кипит…
Федор Иванович (подходит к Серебрякову, взволнованный). Александр Владимирович, я тронут… Прошу вас, приласкайте вашу
жену, скажите ей хоть одно доброе слово, и, честное слово благородного человека, я всю жизнь буду вашим верным другом, подарю вам
лучшую свою тройку.
Дачка на шоссе. Муж и
жена. И по-прежнему очумелые глаза, полные отчаяния. И по-прежнему бешеная, неумелая работа по хозяйству с зари до поздней ночи. У них отобрали
лучшую одежду, наложили контрибуцию в три тысячи рублей. Уплатить было нечем, и пришлось продать корову. И, хотя уже не было коровы, с них требовали семь фунтов масляного продналога.
Лучшей писательской
жены и подруги я не встречал.
Я прожил с
женой тридцать три года, и, могу сказать, это были
лучшие годы моей жизни, не то чтобы
лучшие, а так вообще.
— Я советовал бы вам, мсье, взять вот этот прекрасный револьвер. Система Смит и Вессон. Последнее слово огнестрельной науки. Тройного действия, с экстрактором, бьет на шестьсот шагов, центрального боя. Обращаю, мсье, ваше внимание на чистоту отделки. Самая модная система, мсье… Ежедневно продаем по десятку для разбойников, волков и любовников. Очень верный и сильный бой, бьет на большой дистанции и убивает навылет
жену и любовника. Что касается самоубийц, то, мсье, я не знаю
лучшей системы…
Министры же, и те, которые занимаются торговлей водкой, и те, которые заняты обучением людей убийству, и те, которые заняты присуждениями к изгнаниям, тюрьмам, каторгам, вешанию людей, все министры и их помощники, — эти уже вполне уверены, что и самовары, и овцы, и холсты, и телки, отбираемые от нищих, находят самое свое
лучшее помещение в приготовлении водки, отравляющей народ, в изготовлении орудий убийства, в устройстве тюрем, арестантских рот и т. п. и, между прочим, и в раздаче жалований им и их помощникам для устройства гостиных и костюмов их
жен и для необходимых расходов по путешествиям и увеселениям, предпринимаемым ими для отдохновения от тяжести несомых ими трудов ради блага этого грубого и неблагодарного народа.
Затем он вышел из трактира и опустил письмо в почтовый ящик. До четырех часов утра блуждал он по городу и думал о своем горе. Бедняга похудел, осунулся и пришел к заключению, что жизнь — это горькая насмешка судьбы, что жить — глупо и недостойно порядочного немца. Он решил не мстить ни
жене, ни рыжему человеку. Самое
лучшее, что он мог сделать, это — наказать
жену великодушием.
— Это еще самое
лучшее. Но возьмите любую пару молодых супругов. Вот вам программа. Супруг, какой-нибудь гвардейский адъютант, отправляется утром в штаб и там пребывает до пятого часу.
Жена поедет в гостиный, с визитами или просто одевается четыре часа, чтобы убить время. Супруг возвращается из штаба кислый, грубый, зевает, не может иногда дождаться обеда и ложится прикурнуть.