Неточные совпадения
Марья Ивановна быстро взглянула на него и догадалась, что перед нею убийца ее родителей. Она закрыла
лицо обеими руками и упала без чувств. Я кинулся к ней, но в эту минуту очень смело в комнату втерлась моя старинная знакомая Палаша и стала ухаживать за своею
барышнею. Пугачев вышел из светлицы, и мы трое сошли в гостиную.
Он был похож на приказчика из хорошего магазина галантереи, на человека, который с утра до вечера любезно улыбается
барышням и дамам; имел самодовольно глупое
лицо здорового парня; такие
лица, без особых примет, настолько обычны, что не остаются в памяти. В голубоватых глазах — избыток ласковости, и это увеличивало его сходство с приказчиком.
Прислуга Алины сказала Климу, что
барышня нездорова, а Лидия ушла гулять; Самгин спустился к реке, взглянул вверх по течению, вниз — Лидию не видно. Макаров играл что-то очень бурное. Клим пошел домой и снова наткнулся на мужика, тот стоял на тропе и, держась за лапу сосны, ковырял песок деревянной ногой, пытаясь вычертить круг. Задумчиво взглянув в
лицо Клима, он уступил ему дорогу и сказал тихонько, почти в ухо...
Из окна своей комнаты Клим видел за крышами угрожающе поднятые в небо пальцы фабричных труб; они напоминали ему исторические предвидения и пророчества Кутузова, напоминали остролицего рабочего, который по праздникам таинственно, с черной лестницы, приходил к брату Дмитрию, и тоже таинственную
барышню, с
лицом татарки, изредка посещавшую брата.
Чебаков. Так вот что, Бальзаминов: нельзя иначе, надо непременно башмачником. А то как же вы к ним в дом войдете? А вы наденьте сертук похуже, да фуражку, вот хоть эту, которая у вас в руках, волосы растреплите, запачкайте
лицо чем-нибудь и ступайте. Позвоните у ворот, вам отопрут, вы и скажите, что, мол, башмачник,
барышням мерку снимать. Там уж знают, вас сейчас и проведут к
барышням.
Да я и
барышню в
лицо забыла…
— Что это, барин! — вопила она с плачущим, искаженным
лицом, остановясь перед ним и указывая на дверь, из которой выбежала. — Что это такое,
барышня! — обратилась она, увидевши Марфеньку, — житья нет!
— Бабушка! — с радостью воскликнул Райский. — Боже мой! она зовет меня: еду, еду! Ведь там тишина, здоровый воздух, здоровая пища, ласки доброй, нежной, умной женщины; и еще две сестры, два новых, неизвестных мне и в то же время близких
лица… «
барышни в провинции! Немного страшно: может быть, уроды!» — успел он подумать, поморщась… — Однако еду: это судьба посылает меня… А если там скука?
— Вот таких-то эти нежные
барышни и любят, кутил да подлецов! Дрянь, я тебе скажу, эти
барышни бледные; то ли дело… Ну! кабы мне его молодость, да тогдашнее мое
лицо (потому что я лучше его был собой в двадцать восемь-то лет), так я бы точно так же, как и он, побеждал. Каналья он! А Грушеньку все-таки не получит-с, не получит-с… В грязь обращу!
За Лизою ходила Настя; она была постарше, но столь же ветрена, как и ее
барышня. Лиза очень любила ее, открывала ей все свои тайны, вместе с нею обдумывала свои затеи; словом, Настя была в селе Прилучине
лицом гораздо более значительным, нежели любая наперсница во французской трагедии.
Чинно и смирно бродят они следом за
барышнями и рассказывают друг другу небылицы в
лицах.
Но Иван Федорович стоял, как будто громом оглушенный. Правда, Марья Григорьевна очень недурная
барышня; но жениться!.. это казалось ему так странно, так чудно, что он никак не мог подумать без страха. Жить с женою!.. непонятно! Он не один будет в своей комнате, но их должно быть везде двое!.. Пот проступал у него на
лице, по мере того чем более углублялся он в размышление.
С веселыми
лицами вскакивают чистенько одетые кавалеры и приглашают принаряженных
барышень...
Когда она подняла
лицо и сказала приветливо: «Благодарю вас», — мне показалось, что это не та
барышня, которую я видел у Дембицкой: ничего суховатого и надменного в ней не было.
Другую — зовут Зося. Она только что выбилась из рядовых
барышень. Девицы покамест еще называют ее безлично, льстиво и фамильярно «экономочкой». Она худощава, вертлява, чуть косенькая, с розовым цветом
лица и прической барашком; обожает актеров, преимущественно толстых комиков. К Эмме Эдуардовне она относится с подобострастием.
— Там
барышня, сестрица их, приехала из деревни; она, кажется, желает вас видеть, — отвечала Груша с не очень веселым выражением в
лице.
Являлись и еще люди из города, чаще других — высокая стройная
барышня с огромными глазами на худом, бледном
лице. Ее звали Сашенька. В ее походке и движениях было что-то мужское, она сердито хмурила густые темные брови, а когда говорила — тонкие ноздри ее прямого носа вздрагивали.
Марфин слушал капитана с нахмуренным
лицом. Он вообще офицеров последнего времени недолюбливал, считая их шагистиками и больше ничего, а то, что говорил Аггей Никитич, на первых порах показалось Егору Егорычу пошлым, а потому вряд ли даже не с целью прервать его разглагольствование он обратился к
барышням...
Бабенькины апартаменты были вытоплены. В спальной стояла совсем приготовленная постель, а на письменном столе пыхтел самовар; Афимьюшка оскребала на дне старинной бабенькиной шкатулочки остатки чая, сохранившиеся после Арины Петровны. Покуда настаивался чай, Федулыч, скрестивши руки,
лицом к
барышне, держался у двери, а по обеим сторонам стояли скотница и Марковна в таких позах, как будто сейчас, по первому манию руки, готовы были бежать куда глаза глядят.
С некоторым смущением Рутилов рассказал о том, чего желает Передонов.
Барышни подняли крик и взапуски принялись бранить Передонова. Но мало-по-малу их негодующие крики заменились шутками и смехом, Дарья сделала угрюмо-ожидающее
лицо и сказала...
Черты ее
лица, изящно, почти изысканно правильные, не вполне утратили то простодушное выражение, которое свойственно первой молодости; но в медлительных наклонениях ее красивой шейки, в улыбке, не то рассеянной, не то усталой, сказывалась нервическая
барышня, а в самом рисунке этих чуть улыбавшихся, тонких губ, этого небольшого, орлиного, несколько сжатого носа было что-то своевольное и страстное, что-то опасное и для других, и для нее.
На другой день Илья нашёл себе квартиру — маленькую комнату рядом с кухней. Её сдавала какая-то
барышня в красной кофточке;
лицо у неё было розовое, с остреньким птичьим носиком, ротик крошечный, над узким лбом красиво вились чёрные волосы, и она часто взбивала их быстрым жестом маленькой и тонкой руки.
Полина. Ну, Юлинька, по местам; сядем, как умные
барышни сидят. Сейчас маменька будет нам смотр делать. Товар
лицом продает.
В небольшой комнате, грубо, но обильно меблированной простой крашеной мебелью, посредине стоял Павел Павлович, одетый лишь до половины, без сюртука и без жилета, и с раздраженным красным
лицом унимал криком, жестами, а может быть (показалось Вельчанинову) и пинками, маленькую девочку, лет восьми, одетую бедно, хотя и
барышней, в черном шерстяном коротеньком платьице.
Кони стали и стоят, и нас заносит. Холодно!
Лицо режет снегом. Яков сел с козел ко мне, чтобы нам обоим теплее было, и мы с головой закрылись ковром. На ковёр наносило снег, он становился тяжёлым. Я сидела и думала: «Вот и пропала я! И не съем конфет, что везла из города…» Но страшно мне не было, потому что Яков разговаривал всё время. Помню, он говорил: «Жалко мне вас,
барышня! Зачем вы-то погибнете?» — «Да ведь и ты тоже замёрзнешь?»
Обе
барышни сказали что-то по-французски студенту, и тот подал Саше двугривенный. Старик Осип видел это, и на
лице у него вдруг засветилась надежда.
— Вы не знаете, кто эти две
барышни, которых я встретил сегодня в саду? Одна брюнетка, такая свеженькая, а другая, почти девочка, в светло-сером платье? Он широко улыбнулся, отчего все
лицо его сморщилось, а глаза совершенно исчезли, и лукаво погрозил мне пальцем...
Невесты же, приличные для меня, из нашего подлого приказного звания, противны душе моей: они не домовиты и не трудолюбивы, потому что считают себя
барышнями, и сколько ни стараются наряжаться, но и этого к
лицу сделать не умеют, будучи глубоко необразованны.
Но зато как проникновенно они говорили о «святом искусстве» и о сцене! Помню один светлый, зеленый июньский день. У нас еще не начиналась репетиция. На сцене было темновато и прохладно. Из больших актеров пришли раньше всех Лара-Ларский и его театральная жена — Медведева. Несколько
барышень и реалистов сидят в партере. Лара-Ларский ходит взад и вперед по сцене.
Лицо его озабочено. Очевидно, он обдумывает какой-то новый глубокий тип. Вдруг жена обращается к нему...
Макрина топчется на месте, представляя
барышню, и обе хохочут. Циничные, грубые слова звучали с беспощадно-гнусной ясностью; от этих слов и от грубого смеха горничной и кухарки Еленино
лицо покрылось жгучим румянцем стыда и обиды.
Так тут меня ровно кто под левый бок толкнул. Вышел я в кухню. «Что за старушка?» — спрашиваю у девки-прислуги. «А это, говорит, самой той
барышни, что вы тот раз везли, матушка родная будет». Тут меня шатнуло даже. Видит девка, как я в
лице расстроился, спрашивает: «Что, говорит, служивый, с тобой?» — «Тише, говорю, что орешь… барышня-то померла».
Чувства, с которыми мы расходились, были томительны, но не делали чести нашим сердцам, ибо, содержа на
лицах усиленную серьезность, мы едва могли хранить разрывавший нас смех и не в меру старательно наклонялись, отыскивая свои галоши, что было необходимо, так как прислуга тоже разбежалась, по случаю тревоги, поднятой внезапной болезнью
барышни.
Вокруг нас сдержанно хихикали и смеялись. Дочь горийского судьи, сестрички-барышни и прочие полковые и городские дамы, не исключая и насмешницы Тамары, откровенно хохотали, закрыв
лица веерами.
Студент сонно и хмуро поглядел на завешенные окна усадьбы, мимо которой проезжала тройка. За окнами, подумал он, вероятно, спят люди самым крепким, утренним сном и не слышат почтовых звонков, не ощущают холода, не видят злого
лица почтальона; а если разбудит колокольчик какую-нибудь
барышню, то она повернется на другой бок, улыбнется от избытка тепла и покоя и, поджав ноги, положив руки под щеку, заснет еще крепче.
— Да вы послушайте, новенькая-то какая! Сейчас пришла это она в рукодельную.
Барышня, как есть
барышня! Платье суконное по два с полтиной за аршин, не вру, ей-богу, локоны по плечам, ровно у херувима. А
лицо — картинка. И в корсете, миленькие, сейчас помереть, в корсете. Совсем
барышня! Сказывали, генеральская воспитанница. Си-ро-то-чка! А чулки на ногах-то шелковые со стрелками. Сейчас помереть…
— А доктора Николая Николаевича ты не обожала разве? А батюшку отца Модеста? А Антонину Николаевну, до меня еще, когда была в «средних»? А
барышню, что к начальнице ходит, массажистку? А? Не обожала, скажешь? — И Наташа насмешливо и лукаво смотрела в заалевшееся от смущения Фенино
лицо.
Непонятная самой Дуне радость разлилась по ее
лицу… Сердечко забилось шибко-шибко. Хотелось броситься на шею этой «прелестной» барышне-новенькой и крепко расцеловать ее в розовые щечки.
Отца Наташа видит мало и редко… Сам Андрей не знает, как держать себя с дочкой-барышней… Смущается, будто робеет даже. Но Наташа любит отца. Любит его открытое
лицо нестареющего красавца, его мозолистые руки, его зычный голос. Любит Наташа до безумия птицей лететь в быстрой тройке, управляемой отцом, по покрытым снегом полям Восходного… Рядом француженка m-lle Arlette, живая, молоденькая, веселая, как ребенок… Впереди отец… Стоит на передке тройки, гикает, свищет на быстрых, как ветер, коней.
— Никак сербка, либо болгарка,
барышня, — нерешительно проронил он, глядя в
лицо Милицы добрым, сочувственным взглядом.
И какие они были хорошенькие — все эти Маруси, Раечки, Зои, в их грациозных нарядах, с возбужденными, разгоревшимися, еще почти детскими личиками. Вот идет Ирочка. Она сдержаннее, серьезнее и как бы холоднее других. Ее платье роскошно и богато… Белый шелковый лиф с большим бантом удивительно идет к
лицу этой гордой «
барышни».
В моем алом, нарядном, но не совсем чистом бешмете в голубых, тоже не особенно свежих шальварах, [Шальвары — шаровары.] с белой папахой, сбившейся набок, с пылающим, загорелым
лицом задорно-смелыми глазами, с черными кудрями, в беспорядке разбросанными вдоль спины, я действительно мало по ходила на благовоспитанную
барышню, какою меня представляла, должно быть, бабушка.
Как всегда, очень поздно пришел Белозеров, артист государственных театров. Бритый, с желтоватым
лицом, с пышными, мелко вьющимися волосами. Его встретили радостными приветствиями. Добродушно и сдержанно улыбаясь, он здоровался.
Барышни восторженно смотрели на него.
Однако пошла. Простояли с Сорокиной длиннейшую очередь, добрались. Черноволосая
барышня с матовым
лицом и противно-красными, карминовыми губами нетерпеливо слушала, глядя в сторону.
Борис, племянник Мириманова, шушукался с Асей.
Лицо у него было бледное, а глаза томные и странно-красивые.
Барышни Агаповы сверкали тем особенным оживлением, какое бывает у девушек только в присутствии молодых мужчин. Они изящно были одеты, и красивые девические шеи белели в вырезах платьев. Глаза их, когда случайно останавливались на Кате, вдруг гасли и становились тайно-скучающими и маловидящими.
А у Миримановых происходило что-то странное. Вечером, когда темнело, приходили поодиночке то гимназист, то настороженно глядящая
барышня, то просто одетый человек с интеллигентным
лицом. Мириманов удалялся с пришедшим в глубину сада, они долго беседовали в темноте, и потом посетитель, крадучись, уходил.
Я глубоко презирал всю эту публику. Когда случалось вечером проходить по Киевской, я шел спешащим, широким шагом, сгорбившись и засунув руку глубоко за борт шинели, с выражением
лица в высшей степени научным, И, наверное, все с почтением поглядывали на меня и стыдились своей пошлой веселости. И, наверное, каждая
барышня втайне думала...
Пирожков записал что-то в книгу и заплатил полному лакею. Долго снимала Тася шубку, калоши и платок. Она все сильнее волновалась.
Барышня все еще не успокоилась в ней. Платье она нарочно надела домашнее, серенькое, с кожаным кушаком. Но волосы заплела в косу. Не богато она одета, но видно сразу, что ее туалет, перчатки, воротничок,
лицо, манеры мало подходят к этому месту.
В одном месте пряжки к башмакам прилаживают, в другом
барышню две девки что есть мочи стягивают, в третьем барыни мушки на
лицо себе лепят…
Васильев вошел в залу и сел. Кроме него и приятелей, в зале было еще много гостей: два пехотных офицера, какой-то седой и лысый господин в золотых очках, два безусых студента из межевого института и очень пьяный человек с актерским
лицом. Все
барышни были заняты этими гостями и не обратили на Васильева никакого внимания. Только одна из них, одетая Аидой, искоса взглянула на него, чему-то улыбнулась и проговорила, зевая...
Немного погодя в залу вошла третья
барышня. Эта была в ярко-красном платье с синими полосами.
Лицо ее было густо и неумело накрашено, лоб прятался за волосами, глаза глядели не мигая и испуганно. Войдя, она тотчас же запела сильным, грубым контральто какую-то песню. За нею показалась четвертая
барышня, за нею пятая…