Неточные совпадения
— Хлеба здесь рыжик одолевает, дави его
леший, —
сказал возница, махнув кнутом в поле. — Это — вредная растения такая, рыжик, желтеньки светочки, — объяснил он, взглянув на седока через плечо.
— Установлено, что крестьяне села, возле коего потерпел крушение поезд, грабили вагоны, даже избили кондуктора, проломили череп ему, кочегару по морде попало, но ведь вагоны-то не могли они украсть. Закатили их куда-то, к черту
лешему. Семь человек арестовано, из них — четыре бабы. Бабы, сударь мой, чрезвычайно обозлены событиями! Это, знаете, очень… Не радует, так
сказать.
— Что тебе,
леший, не спится? —
сказала она и, согнув одно бедро, скользнула проворно мимо его, — бродит по ночам! Ты бы хоть лошадям гривы заплетал, благо нет домового! Срамит меня только перед господами! — ворчала она, несясь, как сильф, мимо его, с тарелками, блюдами, салфетками и хлебами в обеих руках, выше головы, но так, что ни одна тарелка не звенела, ни ложка, ни стакан не шевелились у ней.
«Э!
леший, черт, какую затрещину дал!» —
сказал он наконец, гладя то спину, то голову.
Дерсу поднялся с земли и
сказал, обращаясь к
Лешему...
— И
леший живет. Али,
скажешь, не забавно жить-то? Жить, Иван Иваныч, утешно очень…
Ну,
скажешь им: это вот что, а это — вот как, а сам-от думаешь: подьте вы к
лешему, не до вас!
С лишком за двести лет до этого, то есть во времена междуцарствия, хотя мы и не можем
сказать утвердительно, живали ли в Муромских лесах ведьмы,
лешие и злые духи, но, по крайней мере, это народное поверье существовало тогда еще во всей своей силе; что ж касается до разбойников, то, несмотря на старания губных старост, огнищан и всей земской полиции тогдашнего времени, дорога Муромским лесом вовсе была небезопасна.
— Ах,
леший… — тихо выговорил полицейский, стоявший на ногах. Его товарищ поднялся с земли и, крестясь, устало, задыхающимся голосом
сказал...
Будемте здоровы… (Смотрит на часы.) Должно быть, не дождусь я Николаши. Пора мне ехать. У Бабакиной, ты говоришь, грибы подавали, а у нас еще не видать грибов.
Скажи на милость, за каким это
лешим ты зачастил к Марфутке?
Было видно, что все монахи смотрят на отца Никодима почтительно; а настоятель, огромный, костлявый, волосатый и глухой на одно ухо, был похож на
лешего, одетого в рясу; глядя в лицо Петра жутким взглядом чёрных глаз, он
сказал излишне громко...
А когда дедушка
сказал ему: «черт с тобой — понюхай!» и при этом открыл тавлинку, — то
леший не мог более соблюсти хорошего поведения и сошкольничал: он так поддал ладонью под табакерку, что запорошил доброму мельнику все глаза.
«Ишь,
лешие! —
сказал он, оглянув еще раз поле.
— Дворяне никого не боятся! Мне стоит
сказать одно слово Немцову — так этот
леший невесть где будет! Там в городе разные шепоты шепчут о всяких пустяках, видно, и сюда ветер что-то доносит. Вот он и осмелел. Ну — меня, голубчик, не испугаешь — нет!
Кучер. Да нынче привели с выставки, какие-то дорогие, пустопсовые, что ль,
леший их знает! Либо собакам в кучерской, либо кучерам жить. Так и
скажите.
— Ой, да больно! Чтой-то,
леший! —
сказала та, взглянув на него ласково.
— А вот что, — говорит, — мамонька,
скажу я тебе правду-истину: меня, — говорит, —
леший таскал.
— Где же, — говорит, — у вас этот
леший? Сказывай! Я его за ворот притащу и тысячу палок дам, так
скажет, кто такой и какого звания.
Этих слов он, кормилец, поопасился: «Хорошо, говорит, Марфушка, я тебя к матери привезу; только ты ничего не рассказывай, а притворись лучше немой, а если, паче чаяния, какова пора не мера, станут к тебе шибко приступать или сама собой проговоришь как-нибудь, так
скажи, говорит, что тебя
леший воровал, вихрем унес, а что там было, ты ничего не помнишь.
— А куда его без меня
леший потянет? — молвил Самоквасов. — Теперь ему из моей воли выйти нельзя. Что велю, то и сделает, —
сказал Самоквасов.
Вечером долго сидели за чайным столом. Шли разговоры веселые, велась беседа шутливая, задушевная. Зашла речь про скиты, и Патап Максимыч на свой конек попал — ни конца, ни краю не было его затейным рассказам про матерей, про белиц, про «
леших пустынников», про бродячих и сидячих старцев и про их похожденья с бабами да с девками. До упаду хохотал Сергей Андреич, слушая россказни крестного; молчала Аграфена Петровна, а Марфа Михайловна
сказала детям...
— Такое уж у них поведенье, —
сказал Морковников. — По уставу, видно, по ихнему так требуется, а впрочем,
леший их знает, прости Господи.
— А какой
леший толкал тебя в улангерском лесу к Парашке? — также вполголоса, с язвительной насмешкой
сказал осиповский тысячник.
Соня. Не знаю, отчего это так долго доктора нет. Я
сказала Степану, что если он не застанет земского врача, то чтоб поехал к
Лешему.
Вот, как
сказал сейчас
Леший, все вы безрассудно губите леса, и скоро на земле ничего не останется, точно так вы безрассудно губите человека, и скоро по вашей милости на земле не останется ни верности, ни чистоты, ни способности жертвовать собой.
— Дать-то можно, — вздохнул кум. — Отчего не дать? Но на кой
леший,
скажи на милость, ты этих одров держишь? Добро бы лошадь путевая была, а то — тьфу! глядеть совестно… А собака — чистый шкилет! На кой чёрт ты их кормишь?
Вот, можно
сказать, и поцарствовал. Как у нас говорится: нашел
леший клобук, а взять убоялся…