Неточные совпадения
Кто видывал, как слушает
Своих захожих странников
Крестьянская семья,
Поймет, что ни работою
Ни вечною заботою,
Ни игом рабства долгого,
Ни кабаком самим
Еще народу русскому
Пределы не поставлены:
Пред ним широкий
путь.
Когда изменят пахарю
Поля старозапашные,
Клочки в
лесных окраинах
Он пробует пахать.
Работы тут достаточно.
Зато полоски новые
Дают без удобрения
Обильный урожай.
Такая почва добрая —
Душа народа русского…
О сеятель! приди!..
Как в кинематографе, передо мной одна за другой вставали картины прошлого: первая встреча с Дерсу на реке Лефу, озеро Ханка, встреча с тигром на Ли-Фудзине,
лесной пожар на реке Санхобе, наводнение на Билимбе, переправа на плоту через реку Такему, маршрут по Иману, голодовка на Кулумбе,
путь по Бикину и т.д.
Сильный ветер. — Приключения Хей-ба-тоу. — Снаряжение в зимний
путь. — Устройство нарт. — Рыбная ловля. — Привычка удэгейцев к холоду. — Саджи. — Зимний поход. — Накануне выступления. — Нартовый обоз. — Река Кусун с притоками. — Тигровая скала. — Горные породы. — Выгоревшие леса. — Зимняя палатка. —
Лесные птицы. — Удэгеец Сунцай.
Михей Зотыч проходил «механический цех», потом попал к паровым котлам, потом на медный рудник к штанговой машине, откачивавшей из шахты воду, потом к
лесным поставкам, — одним словом, прошел сложный и тяжелый
путь.
Если же везде сухо, то степные пожары производят иногда гибельные опустошения: огонь, раздуваемый и гонимый ветром, бежит с неимоверною быстротою, истребляя на своем
пути все, что может гореть: стога зимовавшего в степях сена,
лесные колки, [Колком называется, независимо от своей фигуры, всякий отдельный лес; у псовых охотников он носит имя острова] даже гумна с хлебными копнами, а иногда и самые деревни.
Одна бежит по глубокому
лесному оврагу, наливая попадающиеся на
пути ямки и рытвины и образуя из них небольшие омуточки.
Однако время уходило, и надо было возвращаться на бивак. Осмотревшись, я пошел, как мне казалось, прямо к морю, но на
пути встретил
лесное болото, заваленное колодником. С целью обойти его я принял немного вправо. Минут через десять я увидел дерево, которое показалось мне знакомым. Это был вяз с выводком соболей.
И когда пришел настоящий час, стало у молодой купецкой дочери, красавицы писаной, сердце болеть и щемить, ровно стало что-нибудь подымать ее, и смотрит она то и дело на часы отцовские, аглицкие, немецкие, — а все рано ей пускаться в дальний
путь; а сестры с ней разговаривают, о том о сем расспрашивают, позадерживают; однако сердце ее не вытерпело: простилась дочь меньшая, любимая, красавица писаная, со честным купцом, батюшкой родимыим, приняла от него благословение родительское, простилась с сестрами старшими, любезными, со прислугою верною, челядью дворовою и, не дождавшись единой минуточки до часа урочного, надела золот перстень на правый мизинец и очутилась во дворце белокаменном, во палатах высокиих зверя
лесного, чуда морского, и, дивуючись, что он ее не встречает, закричала она громким голосом: «Где же ты мой добрый господин, мой верный друг?
Конец жизненного
пути приближается… Он уже явственно мелькает впереди, подобно тому, как перед глазами путника, вышедшего из
лесной чащи, мелькает сквозь редколесье деревенское кладбище, охваченное реяньем смерти.
С половины
пути местность делалась гористою и
лесною.
В глухом
лесном углу уезда его захватила в
пути июньская гроза с градом, с оглушающим треском грома и синими взрывами туч.
Но скоро в глубине
леснойИз виду горы потерял
И тут с
пути сбиваться стал.
Сначала
путь шел торный, — по этому
пути обозы из Красной рамени в Лысково ходят, — но когда переехали Керженец и попали в
лесную глушь, что тянется до самой Ветлуги и дальше за нее, езда стала затруднительна.
И ворча про себя, повел народ Сухого Мартына на третий
путь: на соседнюю казенную землю. И вот стал Мартын на прогалине, оборотясь с согнутою спиной к лесничьей хате, а лицом — к бездонному болоту, из которого течет
лесная река; сорвал он с куста три кисти алой рябины, проглотил из них три зерна, а остальное заткнул себе за ремешок старой рыжей шляпы и, обведя костылем по воздуху вокруг всего леса, топнул трижды лаптем по мерзлой груде и, воткнув тут костыль, молвил...
— К приварку — не в виде мяса, а презренного металла — ныне все получили пристрастие… Уж не знаю, кого вы возьмете на службу компании, Василий Иваныч, только специалиста все-таки не мешает… Про себя скажу — кое-чему я,
путем практики, научился и жизнь российских
лесных пространств чую и умом, и сердцем… Но никогда я не позволю себе против высшей науки бунтовать.
Нужно вам знать, что от нас до города считалось верст сорок, но была одна
лесная тропинка, которою
путь сокращался едва ли не наполовину.